Белорусская доктрина евразийской интеграции: от Союзного государства до Большой Евразии

1 марта состоялся большой разговор журналистов, общественных деятелей и экспертов с президентом Беларуси, в ходе которого большую часть времени Александр Лукашенко уделил аспектам евразийской интеграции. А уже 5 марта главой Беларуси было проведено совещание по интеграционному сотрудничеству. На нем было конкретизировано белорусское видение развития интеграции и высказаны конкретные предложения и последовательность ее реализации. Сопредседатель редакционного совета «Евразия.Эксперт» Петр Петровский проанализировал главный вопрос повестки дня: что такое евразийская интеграция по-белорусски?

Конец 2018 г. ознаменовался возвращением взоров общественности Беларуси и России к строительству Союзного государства, особенно после включения кейса обновления союзного договора в переговорный процесс по нефтяному налоговому маневру. Многочисленные совещания Лукашенко по данному вопросу фактически озвучили белорусскую доктрину евразийской интеграции от Союзного государства до Большой Евразии. Однако, к удивлению многих, белорусская интеграционная доктрина Лукашенко не претерпела сколь серьезных изменений с начала 2000-х гг. Скорее, можно говорить о ее дополнении, уточнении и детализации.

Союзное государство: пошаговая стратегия

Здесь для белорусской стороны важны не привлекательные и яркие слоганы и бренды информационной интеграции, а конкретная пошаговая стратегия выполнения существующих договоренностей. К слову, Лукашенко, а также ветеран белорусской вертикали, спикер верхней палаты белорусского парламента Михаил Мясникович выступили категорически против пересмотра Союзного договора. В нем заложены те принципы и смыслы, сам дух которых будет отстаиваться белорусской стороной до последнего.

1. Принцип равноправия участников интеграции. Данный тезис для президента Беларуси выступает центральным и жизненно важным для интеграции. Признание равноправия Беларуси и России, несмотря на их несоразмерность, позволяет говорить и о потребности равного участия в управлении Союзным государством, возможности обеспечения равных прав и возможностей для субъектов хозяйствования и граждан двух стран, а также отстаивания белорусских национальных интересов посредством наднациональных инструментов. Несоразмерность Беларуси и России не должна являться помехой. Примером здесь может послужить участие в европейской интеграции совершенно несоразмерных Германии и Люксембурга. К слову, последний в Евросоюзе имеет большую силу даже в сравнении с некоторыми другими более крупными государствами ЕС.

2. Принцип пошаговой последовательности в интеграции. Как нельзя строить дом с крыши, так нельзя образовывать какие-либо единые институты без предварительного постепенного создания равных условий и перехода на единые стандарты. Все эти действия должны быть пошаговыми. Только закончив один этап интеграции, следует начинать другой. Так, к примеру, Лукашенко видит построение валютного союза. Вначале фундамент – полный переход во взаиморасчетах на национальные валюты между Беларусью и Россией. После – стены – формирование единых и равных стандартов финансово-кредитной политики двух стран, переход на единые кредитные ставки, ставку рефинансирования и т.д. И только потом – крыша – создание наднационального эмиссионного центра с равным участием в его управлении как России, так и Беларуси.

3. Принцип функциональности институтов интеграции. Белорусский лидер также требует, чтобы Союзное государство не плодило бюрократические институты, а максимально эффективно нагружало уже существующие. К примеру, Договор о создании СГ предусматривает формирование Суда Союзного государства. Однако встает вопрос о его потребности, если часть функций СГ перешла к ЕАЭС, в котором уже имеется Высший Суд. Возможно, следует делегировать данной структуре ЕАЭС в том числе и решать вопросы Союзного государства.

Данный подход можно охарактеризовать как технократический. Однако в Договор о Союзном государстве были вложены многочисленные принципы создания Европейского союза, сформулированные Жаном Моне и известные как «методы коммунитаризма».

Евразийский союз нефти и газа

Белорусский взгляд на ЕАЭС исходит из принципа, заложенного в договоре о его создании. Каждая страна пожертвовала частью своих интересов и взамен ожидала получить какие-либо бонусы от уступок своих союзников. Так, Беларусь пошла на невыгодные ее экономике и бюджету уступки по вопросам формирования рынка легковых автомобилей, лекарств и распределения внутри ЕАЭС таможенных пошлин. В ответ белорусские производители ожидали беспрепятственного допуска своих товаров и услуг на рынки стран-участниц, а также равных условий по вопросам энергоносителей.

В связи с тем, что Договор ЕАЭС предусматривал пошаговое выполнение тех или иных норм, Беларуси одной из первых пришлось пойти на уступки. Единый рынок легковых автомобилей заработал еще в бытность таможенного союза. Единый рынок лекарств стал функционировать в 2018 г. Таможенные пошлины стали распределяться по существующей схеме после вступления в союз Армении и Кыргызстана.

Однако взамен не был получен гарантированный безбарьерный допуск продукции на рынки других участников ЕАЭС. А энергетический вопрос не только не решается, но из-за налогового маневра условия хозяйствования для белорусских производителей еще и становятся хуже. К 2025 г., если налоговый маневр будет выполнен, между белорусскими и российскими производителями сформируются серьезные отличия из-за разного ценообразования на нефть. Белорусская сторона будет получать черное золото по мировым ценам, в то время как российской стороне разница с внутренними ценами будет компенсироваться при помощи субсидий.

В итоге встанет конкретный вопрос: как в этих условиях сформировать единый рынок нефти и газа Беларуси и России? Здесь потребуется либо отменять субсидии внутри самой России, либо распространять их на всех других членов ЕАЭС.

С белорусской же стороны имеются опасения, что данные субсидии могут быть и вовсе сохранены, т.к. Договор ЕАЭС не регулирует субсидирование государствами-участниками своих предприятий. Формально и российские, и белорусские НПЗ будут получать нефть по одной рыночной цене. Однако российская сторона своим НПЗ будет компенсировать цену субсидией, взятой из налога на добычу нефти. Белорусская же сторона не сможет этого делать из-за отсутствия доступа к средствам от этого налога. В этой связи имеется рост градуса недоверия в Минске.

Беларусь пошла на довольно чувствительные уступки со своей стороны, и более того, на выгодных именно для России условиях отсрочки создания единого рынка нефти и газа на максимальный срок в 10 лет. Однако официальный Минск пока не получил взамен свободного доступа на рынки стран-участниц и постепенного процесса уравнивания условий на нефтегазовом рынке союза.

Наоборот, стали появляться скрытые протекционистские механизмы через правовые лазейки и противоположный логике формирования единого рынка газа и нефти налоговый маневр.

От этого у Лукашенко сформировался здоровый скепсис относительно того, насколько в полной мере ЕАЭС соответствует заявленным белорусским интересам. Поэтому президент Беларуси предложил четвертый принцип.

4. Принцип взаимной субсидиарности через пакетное соглашение. Если хронологически так получилось, что одни страны пошли на уступки раньше других, а вторые затягивают процесс их выполнения со своей стороны, то дальнейшие уступки следует проводить только с параллельными жизненно важными для официального Минска уступками со стороны других союзников. Т.е. теперь белорусская сторона будет предпринимать все меры для синхронизации уступок со всех сторон, чтобы не повторилось имеющейся ошибки, когда одни государства уже пошли на уступки, но имеют потери из-за того, что другие участники интеграции затягивают реализацию своих уступок.

Построим ли мы Большую Евразию?

5. Принцип синхронизации и сопряжения интеграций. Не следует упускать и фактор синхронизации и сопряжения интеграционных проектов ЕАЭС и китайской инициативы «Один пояс и один путь».

Для Лукашенко немаловажным остается желание не допустить в этом направлении соперничества России и Китая, а по возможности произвести сопряжение и состыковать две инициативы через синхронизацию и взаимную увязку инвестиций, инфраструктурных проектов и создание совместных производств.

Особенно это связано со строительством китайских производств в Беларуси. Имеется опыт недоверия российских коллег к возведению завода БелДжи. Также существует скепсис по отношению к проекту «Великий камень». В этом отношении белорусская сторона желает синтезировать различные евразийские инициативы и обеспечить получение максимального эффекта от их взаимодействия.

Безопасность – это святое

Усиление НАТО, денонсация ДРСМД, милитаризация Польши и наращивание ею военного бюджета, создание новых военных подразделений вдоль границы с Беларусью, а также пресловутый фактор Украины ставят вопрос сохранения геостратегического баланса в регионе и углубления модернизации армии. В этой связи Лукашенко заявил, что продлит договор о двух российских базах в Беларуси и не будет требовать за них никаких средств. Фактически им был озвучен еще один принцип.

6. Безопасность и оборона вне экономики. Сегодня белорусская армия проходит модернизацию и нуждается в новой военной технике. Также требуется усиление западной группировки войск в зонах, где польская сторона наращивает свое присутствие и желает изменить паритет сил.

При этом Вооруженные силы Республики Беларусь выступают как единая с российской армией группировка войск Союзного государства. В этих условиях ее модернизация не должна зависеть от перипетий рынка.

Более того, существующая ситуация требует интенсификации деятельности ОДКБ и решения кадрового вопроса с руководителем организации, а также трансформации принципов принятия решений в ней в сторону повышения функциональности и оперативности.

P.S.

Тезисы Лукашенко не новы. Они звучали из года в год. Однако в 2019 г. они фактически были систематизированы и стали определенной дорожной картой или белорусской доктриной по евразийской интеграции. Сам белорусский лидер не единожды признавался, что эти условия продиктованы экспортоориентированным характером экономики и чрезвычайным геополитическим положением страны, находящейся на границах со странами НАТО. Поэтому просматриваются две немаловажные закономерности, которыми и руководствуется белорусская сторона при построении своей внешней политики. Это, во-первых, так называемые торговые ножницы, сущностью которых выступает правило: чем больше Беларусь поставляет на евразийские рынки, тем меньше зависит от других. И, во-вторых, военный союз с Россией при максимальном недопущении милитаризации региона. Именно подобные подходы как раз и определяют сегодня вовлеченность официального Минска в евразийские интеграционные объединения, а также являются основами их белорусского видения.

Петр Петровский, белорусский политолог, сопредседатель редакционного совета «Евразия.Эксперт», директор консервативного центра NOMOS (Минск)