19 декабря Коллегия выборщиков подтвердила избрание Трампа президентом США. Но уходящая администрация Обамы и Демократическая партия продолжают активно раскручивать историю с российскими хакерами, якобы стремящимися повлиять на исход выборов. В ноябре США с рабочим визитом посещал известный российский политтехнолог Евгений Минченко, президент коммуникационного холдинга «Минченко Консалтинг». Он непосредственно наблюдал за ходом выборов, тесно общался с экспертами и политологами из штабов обоих кандидатов. Недавно компания Минченко выпустила аналитический доклад, посвященный избирательной кампании в США. Некоторыми выводами Минченко поделился с «Евразия.Эксперт».

 - Евгений Николаевич, представители Демократической партии продолжают обвинять Россию в попытках повлиять на ход выборов в США посредством хакерских атак. Недавно Хиллари Клинтон прямо связала собственный проигрыш с действиями Москвы и сообщила, что Путин приказал «взламывать» демократов из-за личной неприязни к ней. Почему демократы так себя ведут, и чего они хотят добиться?

 - На разных этапах они преследовали разные цели. Первые заявления о вмешательстве России касались взлома сервера Демократического национального комитета. Они были нацелены на то, чтобы отвлечь внимание избирателей от сути разоблачений, ставших достоянием общественности, и перевести фокус на вопрос, кто это сделал. При этом, ни тогда, ни сейчас никаких доказательств российского хакерского вмешательства представлено не было.

На том этапе, до выборов, это также была просто попытка отвести внимание избирателей от обвинений Демократического национального комитета в том, что, вместо того, чтобы обеспечить равенство условий, он жульничал в пользу одного из кандидатов – конкретно в пользу Хиллари Клинтон против сенатора Берни Сандерса.

Далее уже пошла инерция, связанная с тем, что «российский фактор» оказался очень комфортным вариантом клеймения Трампа, дескать, он – игрушка в руках Путина. После того, как демократы проиграли выборы, естественно, возникла тема «ну это же не мы проиграли, а русские хакеры все испортили». 

Однако в Висконсине пересчитали голоса, провели соответствующие исследования, и эти обвинения не подтвердились: даже попыток вмешательства в системы подсчета голосов выявлено не было.

 - Вы находились в США накануне, во время и непосредственно после дня голосования, много общались с экспертами из обоих штабов. Как они воспринимают раскручивание «российской темы»? Сугубо с точки зрения прагматики и корысти? Или они реально верят в то, что Россия могла как-то вмешаться в ход голосования?

 - У меня сложилось впечатление, что в основном все-таки присутствовал чисто циничный подход, что нужен образ врага: «у Путина высокий антирейтинг в США – давайте его используем». С другой стороны, когда ты повторяешь много раз один тезис – постепенно начинаешь в него верить. Думаю, что, например, [экс-посол США в РФ – «ЕЭ»] Майкл Макфол, готовивший внешнеполитическую программу Клинтон, уже, наверное, сам в это верит.

 - Какую службу сослужило демократам муссирование истории с российскими хакерами? После прочтения Вашего доклада кажется, что точно неважную.  

 - Я считаю, что зря они туда полезли. Это негативно сказалось на кампании, потому что демократы пытались выдумывать факты якобы российского вмешательства в то время как на глазах избирателей происходило большое количество злоупотреблений как раз со стороны команды Клинтон.

В особенности – жульничество на праймериз Демпартии, прямая коммуникация генпрокурора Лоретты Линч с Биллом Клинтоном во время расследования деятельности Клинтон на посту госсекретаря, прямая поддержка кандидатуры Клинтон со стороны президента, вице-президента и ряда других чиновников, активная и неприкрытая поддержка Клинтон большинством СМИ. 

На фоне абсолютно явной и заметной нечестной игры демократов утверждать о вмешательстве в выборы Путина было, на мой взгляд, достаточно смешно.

 - Много говорится о формировании в американском обществе запроса на перемены по многим вопросам внутренней политики. Существует ли аналогичный запрос на перемены во внешнеполитическом курсе США?

 - С одной стороны, в последнее время растут изоляционистские настроения: США слишком много времени, усилий и денег тратят на внешних рынках, причем без особого эффекта.

С другой стороны, есть ностальгия по более наступательной и эффективной политике. Мы видим, что Трамп на самом деле оседлал обе эти тенденции. Он говорит, что пора прекратить лезть туда, куда лезть не надо. Одновременно он заявляет о росте военной мощи США, о том, что надо в 1,5 раза увеличить военный бюджет.

 - Что имеется в виду под «более наступательной и эффективной политикой», которая вызывает ностальгические чувства американцев?

 - В первую очередь – давление на Китай, Кубу и Иран. Трамп говорил об ужесточении политики в отношении этих трех стран. Китаю обещались протекционистские пошлины, Кубе – отмена соглашения [о нормализации отношений], достигнутого при Обаме, Ирану – расторжение «ядерной сделки», которая также была заключена при Обаме.

 - Вы не включили Россию в этот список. Как это стоит воспринимать? Получается, Россия не попала в список приоритетов политики США?

 - Политика будущей администрации по отношению к России – это большой вопрос. Например, кандидат в вице-президенты, соратник Трампа Майк Пенс обвинял Обаму и Клинтон в чрезмерном заигрывании с Россией и недостаточно жестком подходе.

 - Кандидатом в госсекретари стал Рекс Тиллерсон, которого оппоненты обвиняют в пророссийских симпатиях. Компанию ему в качестве «второго человека» в Госдепе может составить Джон Болтон, наоборот, считающийся жестким неоконсерватором. Как они будут работать вместе?

 - Хороший вопрос! Так или иначе, Болтон – профессиональный дипломат, человек, разбирающийся во внешней политике. А Тиллерсон в первую очередь бизнесмен, хотя и с большим опытом межгосударственных переговоров. Я бы не стал называть Тиллерсона однозначно пророссийским. Тем более, компания, которую он возглавлял – ExxonMobil – имеет судебные разбирательства с Россией по поводу налоговых платежей.

 - Что говорят инсайдеры-республиканцы об ожиданиях насчет политики в отношении России и курса на постсоветском пространстве?

 - Раньше в иерархии приоритетов Россия была где-то в третьем эшелоне, сейчас – во втором. Это напрямую связано с избирательной кампанией, где темы России и Путина были одними из центральных вопросов. Настроения по этому поводу двойственные. Популярна идея, что вроде как надо менять отношения с Россией, но пока нет повестки этих изменений, потому что все эксперты, занимающиеся внешней политикой, были настроены антироссийски.

Беседовал Александр Шамшиев