Ракетный удар США по Сирии и последовавший затем ультиматум администрации Трампа – «Асад должен уйти» – наводят на параллели. Вот уже шестой год как «кровавый диктатор» из соседней Ливии, не имевший военных союзников, был свергнут. Вскоре после убийства Муаммара Каддафи и последовавшего убийства посла США Ливия пропала с телеэкранов. Что же происходит в стране «победившей революции» сегодня?

«Демократия» салафитов

Победившая в Ливии в 2011 г. при поддержке НАТО оппозиция имела один серьезный изъян – она была крайне неоднородной и включала в себя арабские племена Киренаики, также племена берберов, несколько членов бывшего правительства М. Каддафи и салафитов.

Такая неоднородная оппозиция не смогла создать стабильное и устойчивое правительство. Ситуацию ухудшило еще и то, что победив М. Каддафи, исламисты сразу же вступили в столкновение с суфиями и племенными лидерами, поскольку те совершенно не разделяли идеи и подходы салафитов к формированию нового государства на руинах разрушенной джамахирии.

Прошло уже больше 5 лет после свержения режима М. Каддафи, одними из главных инициаторов которого были Франция и Великобритания. До «арабской весны» уровень ВВП на душу населения в Ливии был одним из самых высоких в Африке, поскольку запасы нефти в этой стране очень велики (7-е место среди членов ОПЕК). С 2003 г. страна стала привлекать международные инвестиции, поскольку были сняты наложенные на нее санкции Совета Безопасности ООН. Ливийского лидера много критиковали за нарушение прав человека, в то же время не отказываясь вести с ним дела.

За прошедшие годы Ливия не только не оправилась от потрясений, но и окончательно скатилась в хаос и анархию. В стране произошел экономический коллапс.

Если в 2008 г., по данным Всемирного банка, ВВП страны составлял $87 млрд, то в 2015 г. – всего $29 млрд.

Экспорт и добыча нефти сократились в несколько раз, тяжелый ущерб понесли также промышленность и сельское хозяйство. В стране сложилось двоевластие – два парламента и два правительства – в Тобруке и Триполи.

Еще одной тенденцией стало появление в Ливии сторонников террористической группировки «Исламское государство» (запрещенная организация), которые с переменным успехом пытались обосноваться в стране, захватывая города и нефтяные месторождения.

Экстремистам удалось закрепиться в Дерне, откуда они были выбиты в апреле 2014 г. радикальной салафитской группировкой «Ансар аш-Шариа» («Сторонники шариата»), и где им удалось взять реванш полтора года спустя. Как утверждают эксперты, ИГ, получая военную помощь от Катара и Турции, расширяет свое присутствие в Сирте, родном городе М. Каддафи и одном из центров нефтяной промышленности Ливии, а также в Адждабии (150 км к западу от Бенгази), продвигаясь к центральным и южным регионам Ливии, где создаются альянсы с местными племенами и лояльными организации экстремистскими группами.

О создании в городе Сирт анклава «Исламского государства» было объявлено в 2015 г. В 2016 г. позиции ИГ в Ливии усилились настолько, что США начали обсуждать перспективы борьбы против 5-7 тыс. боевиков ИГ, присутствующих в Ливии, с привлечением военнослужащих Великобритании, Франции и Италии.

Эксперты начали всерьез рассуждать о возможном смещении центра операций ИГ из Сирии и Ирака в Ливию и Северную Африку, где у группировки есть союзники в Нигерии, Чаде и Мали.

Последствия военных действий в ливийском городе Сирт. Источник: beritasatu.com.

Также стоит отметить, что на территории Ливии находится более миллиона потенциальных мигрантов из Африки и стран Ближнего Востока, которые используют эту страну в качестве плацдарма для дальнейшего продвижения в Европу, поскольку никакой централизованной власти, способной противостоять неконтролируемой нелегальной миграции, в стране больше не существует.

«Плюрализм» двоевластия

Сегодня в Ливии действуют два парламента – официально признанный мировым сообществом (в том числе ООН и Лигой арабских государств) парламент в Тобруке и поддерживаемый альянсом мощных вооруженных группировок (в большинстве своем исламистских – представителей «Братьев-мусульман») Всеобщий национальный конгресс (ВНК).

В стране существуют одновременно два правительства, каждое подотчетно своему парламенту. Международно признанное правительство национального единства было сформировано в результате долгих консультаций между противоборствующими ливийскими сторонами в Схирате (Марокко) под эгидой ООН.

Однако «национального единства» по факту не получилось, поскольку в кабинете министров и военном совете сформированного правительства присутствуют в основном представители кланов Триполитании и Мисураты, которые являются ярыми антагонистами Тобрука.

Договориться по ключевому для Тобрука посту министра обороны, на который как раз и претендовал военный лидер, поддерживающий признанный мировым сообществом парламент, Халифа Хафтар, также не удалось. В итоге этот пост был вовсе упразднен и вместо него создан военный совет.

Сторонники Халифа Хафтара в ливийском городе Бенгази. Источник: fullkfilm.tk.

Стоит отметить, что в Ливии так или иначе присутствуют силы западных государств: США, Великобритании и Франции. Особо значимым является тот факт, что эти страны поддерживают разные центры силы в Ливии, которые являются противоборствующими. Французы действуют в Киренаике в альянсе с силами генерала Халифы Хафтара, а англосаксы в Триполитании поддерживают бригады из г. Мисураты, которые на протяжении длительного периода времени с разной степенью интенсивности штурмуют оплот сторонников ИГ в Сирте.

Представители вооруженных группировок в Ливии. Источник: panorama.nl.

Получается, что в борьбе с ИГ в Ливии американцы используют силы тех же исламистов, но из числа другой организации – «Братьев-мусульман». Американцы и британцы вынуждены действовать таким образом, поскольку не имеют реальной опоры на серьезные военные силы «на земле» и вынуждены сотрудничать и опираться на исламистов в том или ином исполнении. Это приводит к тому, что США втягиваются в наземные военные операции, пусть в основном и в качестве инструкторов для обучения местных отрядов, получения разведданных и наведения своей авиации на цели.

В реальности же выходит, что западные страны, формально объединенные единым замыслом борьбы с терроризмом и восстановления государства, фактически решают свои собственные задачи, разбив страну на «зоны влияния».  Причем с опорой на местные силы, которые противостоят друг другу.

В Киренаике Париж тесно координирует свои действия не с союзниками по НАТО, а прежде всего с ОАЭ и Египтом. При этом французы берут на себя технические вопросы обеспечения операции, а египтяне, и в большей степени представители ОАЭ – ее финансирование. Каир также отвечает за снабжение отрядов Х. Хафтара оружием и авиаподдержку.

«Тихой сапой»

Западные страны старались не привлекать внимание к своим операциям в Ливии и поначалу отрицали сам факт присутствия своих военных на территории этой страны. Помимо очевидных причин пытаться сохранить в тайне подобные операции, связанных с неоднозначной реакцией собственных граждан на использование воинского контингента за рубежом и возможными репутационными рисками в случае потерь, существуют и другие. Например, крайне негативное отношение самих ливийцев к присутствию западного контингента на своей территории.

США и Великобритания, поддерживающие Правительство национального согласия (ПНС), не хотели дискредитировать его главу Файеза Сараджа фактами, что новое признанное правительство не в состоянии проводить свою политику, опираясь только на собственный авторитет, а не на помощь иностранных войск.

Американские военные в Ливии. Источник: vestiexpert.ru.

Одна из основных проблем ПНС как раз и состоит в том, что оно не обладает собственной армией. Следовательно, не имеет и реального влияния в стране, поскольку воюющие между собой племена и кланы его попросту не станут слушать.

Поддерживаемые западными странами различные группировки соперничают друг с другом в контроле над экспортом нефти и разделении доходов от ее продажи.

Они уже сейчас вступают в столкновения между собой за контроль над месторождениями, нефтяной инфраструктурой и финансами от продажи углеводородов, а по мере успешной борьбы с ИГ – единственной причиной их временного объединения – эти противоречия будут только расти.

Для того, чтобы остановить эту межплеменную борьбу, нужно обеспечить разделение нефтяных доходов между всеми участниками процесса. Но сами кланы должны быть равноудалены от любого контроля над нефтяной инфраструктурой и экспортом, поскольку между собой о разделе доходов они договориться не смогут никогда.

Если же говорить о перспективах общего улучшения ситуации внутри государства, то для этого нужна сила, способная подавить все остальные военные группировки в Ливии, а такой внутри страны не существует. Сил Х. Хафтара для этого явно недостаточно, поэтому в стране и продолжается война «всех против всех». Такой военной силой могла бы стать продолжительная иностранная интервенция, но на это геополитические центры силы не готовы пойти.

Владимир Высоцкий, исламовед и арабист (Минск, Беларусь)