1-2 июня в Брюсселе прошел саммит ЕС-Китай, в ходе которого было заявлено о сотрудничестве между китайской инициативой «Один пояс – один путь», запущенной председателем КНР Си Цзиньпином,  и Европейским фондом стратегических инвестиций, детищем председателя Еврокомиссии Ж.-К. Юнкера. Никола Казарини, руководитель направления исследований Восточной Азии в Институте международных дел в Риме (Istituto Affari Internazionali), член редсовета журнала The International Spectator в интервью «Евразия.Эксперт» рассказал о том, какие возможности несет китайская инициатива для Восточной Европы, почему инвестиции Китая в страны вдоль «Шелкового пути» сокращаются и стоит ли ждать столкновения Китая и России в Центральной Азии?

- Господин Казарини, на прошедшем саммите Брюссель и Пекин обсуждали совместные проекты. Может ли в будущем Евросоюз подпасть под серьезное влияние Китая за счет китайского проекта «Один пояс – один путь»?

- Да, безусловно. Инициатива «Пояс и путь», если она будет успешно управляться с двух сторон, может стать большой возможностью для всего континента, который до сих пор не преодолел последствия кризиса. На саммите ЕС-Китай 1-2 июня Жан-Клод Юнкер, президент Еврокомиссии, призвал к сопряжению Европейского фонда стратегических инвестиций (EFSI) и китайской инициативы «Пояс и путь». Премьер-министр КНР Ли Кэцян в ответ подтвердил намерение сделать многомиллиардные инвестиции в этот Фонд.

Чиновники в Брюсселе и Пекине сейчас определяют подходящие механизмы для сотрудничества между «Поясом и путем» Си [Цзиньпина] и «Фондом Юнкера».

Пока продвигаются идеи о создании совместного инвестфонда Китай-ЕС для софинансирования общих проектов. Инфраструктурные проекты в Юго-Восточной Европе и Средиземноморье, вероятно, станут первыми конкретными примерами усиливающейся китайско-европейской «сцепки».

Руководитель направления исследований Восточной Азии в Институте международных дел в Риме, член редсовета журнала The International Spectator Никола Казарини.

Инициатива «Пояс и путь» обеспечит необходимые ресурсы для испытывающих «финансовый голод» стран европейской периферии. Вне сомнения, что через эти инвестиции Китай сможет получить политическое влияние в малых странах Европы.

- ЕС и Китай на саммите в Брюсселе должны были подписать совместное заявление о реализации Парижского соглашения по климату. Однако стороны так и не поставили под ним свои подписи. Почему?

- Лидеры с двух сторон обязались продолжить усилия по сокращению вредных выбросов в атмосферу и борьбе с повышением уровня моря даже без США (Дональд Трамп отказался присоединиться к Парижскому соглашению по климату – прим. «ЕЭ»). Президент Европейского совета Дональд Туск заявил, что «решение США выйти из Парижского соглашения – это большая ошибка». Китай и ЕС условились сокращать использование ископаемого топлива, развивать «зеленые» технологии и содействовать формированию фондов для поддержки более бедных стран, особенно в Африке, при сокращении их выбросов в атмосферу.

Однако Китай и ЕС не смогли подписать совместное коммюнике в связи с разногласиями по сокращению глобального производства стали. Китай производит в год стали практически в два раза больше, чем ЕС. Еврокомиссия настаивает, что китайский экспорт стали разрушает сталелитейную отрасль в Европе, угрожая сохранению десятков тысяч рабочих мест. 

В результате, ЕС отклонил запрос Китая на получение статуса рыночной экономики, и это также повлияло на блокирование заявления по итогам саммита. Тем не менее, обе стороны признали саммит успешным, и в будущем можно ожидать улучшения отношений ЕС-Китай.

- Как вы оцениваете шансы на успех китайской инициативы «Один пояс, один путь»?

- Китай реализует инициативу «Пояс и путь», но это может потребовать больше времени, чем ожидалось, и конечный результат может отличаться от того, что было запланировано изначально.

- Как относятся в Европе к китайской инициативе «Один пояс – один путь»? Каковы реальные намерения Пекина – преимущественно геополитические или же экономические?

- Восточная Европа и Средиземноморье, расположенные в конечной точке китайской инициативы «Пояс и путь», также известной как «Один пояс – один путь» (ОПОП) пока являются основной целью для китайских инвестиций.

Китай стремится экспортировать свою модель развития в другие страны через ОПОП. Упор делается на крупные государственные проекты, которые рассматриваются как продолжение политики экономического развития за счет строительства инфраструктуры, которая поддерживала рост Китая с начала «эры открытия».

Фокусируясь на сухопутных и морских инфраструктурных проектах, связывающих средиземноморские порты с Северной и Центральной Европой, Китай стремится улучшить транспортную связанность, равно как и приобрести политическое влияние в странах, которые затрагивает инициатива «Пояс и пусть».

Это представляет для Европы значительную возможность получить финансовый капитал из Пекина, в особенности для правительств стран [европейской] периферии, испытывающих нехватку денежных вливаний.

Флагманский инфраструктурный проект в Европе – это сухопутный и морской скоростной маршрут, который свяжет [греческий] Пирейский порт со странами Центральной и Восточной Европы. Пирейский порт – один из крупнейших контейнерных портов в Европе, который передан в концессию на 35 лет китайскому судостроительному гиганту COSCO. Таким образом, Пирейский порт превратится в китайский хаб для торговли с Европой.

370-километровая железная дорога между Белградом и Будапештом существенно ускорит перевозки пассажиров и грузов, сократив время поездки между двумя столицами с восьми до менее чем трех часов.

Китай также намерен модернизировать систему железных дорог в Греции, фокусируясь на северном маршруте в Македонию через Салоники, и македонскую железнодорожную линию, которая свяжет греческие железные дороги с модернизированной линией Север-Юг в Сербии и венгерско-сербской скоростной железнодорожной магистралью.

Когда все эти проекты будут завершены, высокоскоростные магистрали свяжут Пирейский порт и Будапешт. Двусторонняя линия между Средиземноморьем и Дунаем позволит поездам достигать скорости в 200 км/ч. Сокращение сроков перевозки повысит конкурентоспособность китайских товаров на европейском рынке, позволив компенсировать растущую стоимость производства в Китае.

- С начала 2017 г. прямые иностранные инвестиции Китая в страны, участвующие в проекте «Один пояс, один путь», сократились на 18%, сообщает Financial Times. С чем это связано?

- Сейчас в Китае введены более жесткие правила и административные барьеры для инвестиций за пределы страны. Этим отчасти объясняется снижение китайских зарубежных инвестиций в 2017 г. Более того, в ряде стран подскочили политические риски и недовольство в обществе некоторыми китайскими инвестициями. Это повлияло на снижение прямых инвестиций из КНР в страны, территорию которых пересекает инициатива «Пояс и путь». Однако вероятно, что инвестиции вновь начнут расти – после того, как вышеупомянутые условия улучшатся.

- Китай собирается вложить $600-800 млрд инвестиций в другие страны в течение 5 лет. Значительная часть этих инвестиций пойдет в страны вдоль китайского Шелкового пути. Вам не кажется, что эта цифра выглядит преувеличенной, особенно в свете сообщений, что прямые инвестиции КНР в эти страны в минувшем году снизились?

- Не думаю, что это преувеличение. Однако на реализацию этих проектов может потребоваться больше, чем 5 лет. Когда правила и ограничения на движение китайского капитала за границы страны будут ослаблены, зарубежные инвестиции КНР вновь ускорятся.

- Есть мнение, что сближение Китая и ЕС является проблемой для США, которым не нужна единая Евразия, в связи с чем Штаты всячески стремятся разжигать разногласия между ЕС, Россией и Китаем. Почему не удалось испортить отношения Пекина и Москвы?

- Сегодня интересы Москвы и Пекина совпадают по многим вопросам, поэтому США сложно что-то испортить. Например, в Центральной Азии между Китаем и Россией есть общее понимание, что надо ладить друг с другом, а США держать на расстоянии [от региона].

- В экспертном сообществе встречаются заявления, что Китай «отвоевывает» у России Центральную Азию, вкладывая большие инвестиции в Казахстан и другие страны региона. Так ли это?

- Китайцы хотят делать бизнес в Центральной Азии и нуждаются там в стабильных странах, чтобы избежать переливания [нестабильности] в свои западные провинции, например, Синьцзян. Китай на сегодняшний день не хочет иметь больших проблем с Россией, поэтому проникновение Пекина в Центральную Азию происходит не за счет России, а в процессе консультаций – насколько это возможно – с Москвой.