Со времен исламской революции 1979 г. американское руководство, вне зависимости от принадлежности президента к той или иной партии, относится к Ирану в целом недружественно. И Дональд Трамп не стал исключением. Более того, новый американский лидер демонстрирует свою антииранскую позицию «ястреба». На этом фоне в Иране произошли теракты, началась блокада Катара, которого Эр-Рияд заподозрил в слишком тесных связях с Ираном. Нестабильность на Ближнем Востоке оказывает непосредственное влияние на обстановку в Закавказье и Центральной Азии. Чего можно ожидать от политики США в Иране? Приведет ли противостояние Ирана и Саудовской Аравии к большой войне? Прокомментировать ситуацию для «Евразия.Эксперт» мы попросили иранистов из России и Грузии.

Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Аналитического центра Института международных исследований МГИМО Леонид Гусев:

– Пока нет результатов расследования, поэтому говорить, кто стал заказчиками терактов в Иранском парламенте и мавзолее Хомейни мы не можем. «Исламское государство» взяло на себя ответственность за данные атаки, но правда ли это, или кто-то просто прикрывается ИГИЛ, пока сложно сказать. Эти теракты могут быть инспирированы многими силами, которые противостоят Ирану. Например, у Ирана большие трения и своеобразная борьба за лидерство в районе Среднего Востока с Саудовской Аравией и монархиями Персидского залива. Потому что все эти страны – нефтедобывающие.

Отношения Запада с Ираном стали меняться, когда Дональд Трамп стал президентом США; он выдвигал тезис и лозунг о том, что Иран – это государство, которое поддерживает терроризм и выступает против главного союзника США на Ближнем Востоке [Саудовской Аравии – прим. «ЕЭ»].

По мнению Трампа, сделка, которую ранее заключили Обама и его окружение с Ираном, неудачная. Но все-таки среди американского истеблишмента довольно много лиц, которые хотели бы наладить отношения с Ираном, так как это страна, богатая нефтью и газом. Там имеются представительства огромного количества европейских стран – французских, голландских, бельгийских, итальянских, британских и японских. Не говоря уже о том, что Китай активно вкладывается в Иран: например, все тегеранское метро построено китайцами. Китай там строит тоннели, мосты и др.

Россия сотрудничает с Ираном по разным направлениям – от постройки атомных станций до различных проектов в космической сфере и коммуникациях. Поэтому американские бизнесмены и многие деятели считают неоптимальным то, что они не присутствуют на таком значимом рынке. И противоположные заявления Трампа вызывают у них негативную реакцию. Я думаю, что Трампу не удастся полностью ликвидировать соглашение, тем более, что оно прошло через Совет безопасности ООН и саму ООН.

Что касается противостояния Ирана и Саудовской Аравии, то оно существовало на протяжении десятилетий. Даже когда Иран был союзником США (во время шахского режима до 1979 г.) и активно развивался по всем направлениям, эти две страны конкурировали между собой.

Дело в том, что Иран – это шиитское направление, а Саудовская Аравия и большинство остальных стран – это сунниты. Однако значительное число шиитов проживает в Ираке и Бахрейне: поэтому Ирану трудно доминировать в исламском мире, а вот в регионе Персидского залива – можно.

Противостояние между Ираном и Саудовской Аравией и дальше будет продолжаться, тем более, что на территории Саудовской Аравии есть американские базы, которые частично нацелены на сдерживание Ирана. Но я не думаю, что это приведет к началу какой-то страшной войны, хотя агрессивная риторика может сохраниться. Она не выгодна никому: это может привести к разрушению инфраструктуры нефтяной добычи.

Россия пока будет наблюдать за той ситуацией, которая происходит, и делать все, чтобы не допустить обострения. Для этого будет использована трибуна Совета безопасности ООН.

Эксперт по Ближнему Востоку Василий Папава (Грузия):

– Двойной теракт в Тегеране 7 июня оказался для многих неожиданностью, учитываю многолетнюю стабильность внутриполитической ситуации в Иране на фоне полного коллапса системы региональной безопасности и массового всплеска террористической активности на Ближнем Востоке. Ответственность за нападение взяло на себя так называемое «Исламское государство» («Исламское государство», ИГ, ИГИЛ – запрещенная в России и Беларуси террористическая организация – прим. «ЕЭ»). По заявлению начальника иранской разведки, силовикам удалось обезвредить третью группу террористов до того, как те успели начать атаку.

В течение многих лет иранские спецслужбы создали себе репутацию одной и самых мощных и эффективно действующих структур разведки и госбезопасности, способных предотвращать крупные теракты, тем более в столице. У них есть разветвленная сеть осведомителей и добровольных помощников, что позволяет вычислять предполагаемых террористов еще на стадии подготовки.

Иранские официальные лица обвинили Саудовскую Аравию в организации теракта 7 июня.

Обращают на себя внимание слова министра обороны Саудовской Аравии принца Мухаммад ибн Салман Аль Сауда, сказанные им 3 мая в одном из интервью: «Мы не будем ждать битвы в Саудовской Аравии... вместо этого мы будем работать, чтобы поле битвы было в Иране, а не у нас».

Для иранцев этого было более чем предостаточно для обвинения Эр-Рияда, тем более что между двумя государствами десятилетиями идет подковерная борьба за доминирование в регионе.

Недавние визиты президента США Дональда Трампа в Саудовскую Аравию и Израиль демонстрируют неизменность прежнего курса страны в отношении Ирана. Белый дом отчетливо дал понять, что на Ближнем Востоке он будет опираться на Саудовскую Аравию и суннитские монархии. При таком раскладе политика Вашингтона в отношении Тегерана будет, мягко говоря, недружелюбной, ибо все региональные союзники США неприемлют геополитические «претензии» Ирана, – прежде всего, в Сирии.

Если США прямо и открыто заявляют о приоритетах своей региональной политики и о том, на кого они будут опираться, то позиция Кремля в этом вопросе на данном этапе непонятна. С одной стороны, Москва и Тегеран активно участвуют в сирийском конфликте на стороне президента Башара Асада, совместно воюя против террористического интернационала. С другой стороны, Россия не проявляет особого рвения в деле по установлению с Ираном тесного военно-политического союза, и это несмотря на то, что Тегеран неоднократно заявлял о желательности подобного союза.

Для Саудовской Аравии основной региональный соперник – это шиитский Иран, в борьбе с которым оно ведет войну как в Сирии и Ираке, так и в Йемене. Эр-Рияд уже столкнулся со сложностями, решить которые самостоятельнео ему пока не под силу. Королю Салману ибн Абдул-Азиз Аль Сауду приходится действовать одновременно на нескольких направлениях.

Во-первых, сохраняется угроза со стороны ИГИЛ. Эта опасность на нынешнем этапе развития страны является, конечно же, одной из самых главных. Причем для Эр-Рияда эту группировку можно считать как внешней, так и внутренней угрозой, поскольку внутри саудовского общества найдется немало потенциальных сподвижников. Опасность также представляют и другие радикальные группы и экстремистские организации, обвиняющие официальные власти в «отступлении от истинного ислама».

Во-вторых, взаимоотношения с Ираном, который Саудовская Аравия обвиняет в поддержке «хуситов» в Йемене, шиитских движений в Ираке, оппозиции в Бахрейне и Башара Асада в Сирии. Учитывая, что уже четыре страны региона, в той или иной степени, находятся под иранским влиянием – Сирия, Йемен, Ливан и Ирак, отношения с Ираном остаются достаточно напряженными и могут доставить много неприятностей Эр-Рияду.

От Ирана во многом зависит и еще один важный вопрос — вопрос местной саудовской шиитской общины, представители которой компактно проживают (90%) на востоке страны в провинции Эш-Шаркия, где сосредоточены основные запасы нефти в Саудовской Аравии. Как видно – данный козырь Тегеран откладывает на «черный день».

Одним словом, отношения между Тегераном и суннитскими государствами региона приобретает чрезмерно опасный характер, что может привести Ближний Восток к очередному масштабному региональному противоборству.

Беседовала Диана Шибковская