Латиноамериканский рынок, по оценкам экспертов, является одним из наиболее перспективных с точки зрения развития высокотехнологичного экспорта из стран Евразийского экономического союза. Обсуждается идея торгового соглашения между Южно-американским общим рынком (МЕРКОСУР) и ЕАЭС. Коалицию БРИКС же принято считать одной из потенциальных опор многополярного мирового порядка. Однако на фоне тяжелой экономической ситуации к власти в Бразилии, ключевой стране в обоих объединениях, пришло новое правительство, декларирующее разворот от глобального Юга и Востока «обратно к Западу» с ориентацией на ЕС и США. Действительно ли Бразилия отказывается от курса на многополярность? Не лишится ли БРИКС важнейшего звена, а ЕАЭС – потенциального партнера в лице МЕРКОСУР? Ситуацию в интервью «Евразия.Эксперт» комментирует профессор международных отношений Папского католического университета Сан-Паулу Давид Магалеш.

- Господин Магалеш, на фоне экономических трудностей и политических проблем в ряде стран БРИКС некоторые наблюдатели поспешили заявить о закате объединения. БРИКС уже не тот?

- Безусловно, коалиция сегодня не так сильна, как была в 2001-2011 гг. В тот период экономики Бразилии и Южной Африки росли в среднем на 4% [в год], Россия – 5,5%, а Китай – более 10%. С 2010 по 2015 гг. экономический рост серьезно замедлился: в Бразилии от составлял около 1%, в России примерно 2%.

С другой стороны, коалиция укрепилась институционально с созданием Нового банка развития БРИКС, который ставит своей целью превращение в глобальный институт. Для Бразилии БРИКС по-прежнему важный инструмент дипломатической диверсификации и платформа для наращивания потенциала по участию в принятии глобальных решений.

Правительство [нового президента Бразилии] Мишела Темера не проводит глубокого пересмотра внешнеполитического курса страны – основные установки [прошлого периода] и отношения со странами с растущей экономикой по-прежнему будут в значительной степени определять внешнюю дипломатические приоритеты.

-Как в Бразилии смотрят сегодня на перспективы сотрудничества с Евразийским экономическим союзом?

- Два торговых блока – МЕРКОСУР (Южно-американский общий рынок) и Евразийский экономический союз – охватывают 33 млн квадратных километров, 450 млн населения, вместе дают более $8,5 млрд ВВП (11,6% номинального мирового ВВП).

Я согласен с мексиканским экономистом Ариэлем Родригесом в его оценке задач сближения двух торговых блоков. Во-первых, сократить долю США и Европы в торговых потоках и инвестициях (имеется в виду диверсификация – прим. «ЕЭ»). Во-вторых, ускорить дедолларизацию, используя национальные валюты в качестве платежного средства.

Стратегическое партнерство между МЕРКОСУР и Евразийским экономическим союзом станет механизмом для укрепления многополярного мирового порядка, где ослабляется доминирование доллара и снижается зависимость американской экономики.

- Складывается ощущение, что новое правительство Бразилии может понизить приоритет сотрудничества с Евразией в пользу Евро-Атлантики…

- Латинская Америка и Евразия в значительной степени комплиментарны в экономическом смысле. Экспорт из России в Латинскую Америку более чем на 50% состоит из удобрений, минералов и топлива. Евразийские страны покупают в Латинской Америке сельскохозяйственную продукцию, мясо и компонентную базу в электронике.

Есть множество возможностей для создания научно-технологического альянса, который способствовал бы промышленному развитию Латинской Америки и диверсификации российского экспорта, значительную часть которого сегодня составляют углеводороды.

Однако есть ряд препятствий для эффективно интеграции. Во-первых, снижение цен на сырье, особенно нефть, а также экономическое замедление Азии и экономические санкции, введенные США и Евросоюзом – все это явно замедляет сближение двух регионов.

С другой стороны, в условиях замедления торговли между Россией и Евросоюзом Латинская Америка может стать альтернативным рынком сбыта и, в то же время, получить инвестиции в высокотехнологичные сферы производства.

Однако есть и политические преграды [на пути интеграции двух регионов], заключающиеся в приходе к власти более либеральных, проамериканских правительств в Аргентине и, как минимум на уровне риторики, в Бразилии. Эти изменения могут заставить МЕРКОСУР сделать ставку на торговое соглашение с Евросоюзом и оттеснить на периферию сотрудничество с Евразийским союзом.

- Как вы сегодня оцениваете российско-бразильские отношения сегодня? Может ли новое правительство пожертвовать ими ради укрепления связей с США?

- После окончания холодной войны возникли возможности для развития двусторонних отношений, но конкретных результатов в российско-бразильских отношениях не было. Отношения были крайне несбалансированными. Торговля в этот период велась преимущественно сырьем (сельскохозяйственная продукция, минералы, удобрения), тогда как торговля промышленными и более высокотехнологичными товарами практически отсутствовала.

После прихода к власти [президентов] Лулы и Путина российско-бразильские отношения получили новое наполнение. Однако сближение позиций произошло скорее в рамках многосторонних форматов, нежели на двустороннем уровне.

Внешняя политика России и Бразилии совпадала в части многосторонних инициатив, выдвигаемых странами с растущей экономикой, особенно после мирового экономического кризиса 2008 г. Обе страны начали координировать позиции не только в традиционных международных организациях, таких как Совет безопасности ООН и Генассамблея ООН, но также на «молодых» площадках – в БРИКС и Группе двадцати.

Правительство Мишела Тенера пришло к власти с риторикой, основанной на порывании с внешней политикой [президентов] Лулы и Русефф и сближении Бразилии с «традиционными союзниками» (Соединенные штаты и Западная Европа). Но на практике мало что изменилось во внешней политике Бразилии. Государственный визит Темера в Россию усилил тенденцию к сближению между двумя странами, которая ярко проявилась в последнее десятилетие.

В сфере торговли в период с 2000 по 2016 гг. товарооборот возрос в четыре раза, особенно [интенсивный рост наблюдался] в период 2011-2014 гг. В 2015-2016 гг. по причине бразильского экономического кризиса произошло существенное снижение торговли между двумя странами. В 2017 г. наметилось восстановление двусторонней торговли.

- Какое значение имел недавний визит президента Бразилии в Россию? Как вы оцениваете его итоги?

- Визит Темера в Россию укрепил сотрудничество по вопросам традиционного взаимодействия между Россией и Бразилией. Россия вновь подтвердила свою поддержку в получении Бразилией места постоянного члена Совбеза ООН. Обе страны выступили в защиту самоопределения сирийского народа, а также за наращивание сотрудничества в Группе двадцати и БРИКС, есть совпадение позицию по вопросам глобального изменения климата.

Повестка российско-бразильских отношений сегодня по-прежнему тяготеет к противостоянию с североамериканской позицией, особенно учитывая президентство [Дональда] Трампа.

Однако встреча [президентов России и Бразилии] состоялась в сложный исторический момент для бразильской политики. Темер находится в центре серьезных коррупционных расследований, а его правительству не хватает политического влияния.

Беседовал Сеймур Мамедов