«Евразия.Эксперт» продолжает публиковать серию статей про туманные и противоречивые страницы белорусской истории. Публицист Василий Малашенков расставляет точки над «i» в запутанной и неоднозначной биографии одного из лидеров белорусской послевоенной эмиграции Витовта Тумаша.

В прошлом материале мы остановились на том, что коллаборационист Витовт Тумаш через несколько лет после войны уехал в Америку, где начал сотрудничать с американской разведкой. Официально контракт он заключил с Правительством США.

Работа заключалась в сборе и обобщении данных о белорусской эмиграции: сначала в Штатах, а потом и в других странах. Напомним, что за это ему полагалось $300 ежемесячного жалования. Кроме того, доктору еще и платили командировочные – $9 в день за поездки в пределах Штатов. Если он путешествовал на своей машине – 7 центов за километр. Галлон бензина (почти 4 литра) в США в 1950 г. стоил 18 центов, а к 1959-му цена выросла до 25 центов.

БІНІМ Витовта

Примечательно, что Витовт Тумаш был старшыней, то есть главой Белорусского института науки и искусства (Whiteruthenian Institute of Arts and Sciences, БІНІМ – Белаурскі Інстытут Навукі і Мастацтва). Эта организация упоминалась в предыдущей части нашего «сериала». Естественно, в мемуарах соратников Тумаша, например, Витовта Кипеля, БІНІМу даются сплошь положительные характеристики. Если верить его словам, то внешне работа института действительно выглядела сугубо просветительской. Но на всю эту деятельность нужны были средства. Откуда? Ответа у Кипеля нет.

В статье 2001 г. «Про учителя, коллегу, приятеля», которая посвящена Тумашу, Кипель пишет, что в конце 1950-х в какой-то момент ему (Кипелю) захотелось поменять профессию, чтобы больше заниматься белорусской темой. В то время он работал в США геологом, а стать решил библиотекарем. Этими мыслями молодой Витовт поделился с Витовтом-старшим, то есть Тумашем.

Далее цитируем Кипеля: «…На что он замечал, что для нас, более молодых, это возможно, а для белорусики это очень хорошо. Белорусский институт науки и искусства наладил сотрудничество со многими американскими университетами, предлагая им помощь в расширении собраний книг по белорусике, рекомендуя им приобретение основных книг для коллекций, начал составлять каталоги книг, которые можно было покупать через БІНІМ…»

На основании этого отрывка можно с высокой долей вероятности предположить, что власти США наладили некие денежные отношения не только лично с Тумашем, но и с БІНІМом.

Кипель пишет о том, что институт плотно занимался изучением темы «Белорусская эмиграция». Собирался большой массив информации, а число «действующих членов» организации перевалило в конце 1950-х – начале 1960-х за сотню.

Бургомистр поневоле?

Кипель обращает особое внимание на то, что Тумаш многое сделал для изучения наследия и биографии белорусского первопечатника Франциска Скорины, который начал работу за несколько десятков лет до Ивана Федорова. Действительно, глава БІНІМ написал немало статей о первопечатнике; публиковал он их, в основном, под псевдонимом Сымон Брага. Тексты добрались даже до СССР, где их использовали в своей работе сотрудники Академии наук БССР. Но это ни в коем случае не отменяет нацистского прошлого Тумаша. Вернер фон Браун тоже немало сделал для мирной науки, живя в США. Однако же в более ранние годы имел чин штурмбаннфюрера СС, состоял в гитлеровской партии и проектировал боевые ракеты. Начиная с сентября 1944 г., с их помощью наносились удары, в основном, по Лондону. В книге военного историка Юрия Ненахова «Чудо-оружие «Третьего рейха» говорится, что ракеты Брауна унесли жизни около 2,7 тысяч мирных жителей.

Тумаш, конечно, ракет не проектировал, а работал в гражданских структурах, принадлежащих или подконтрольных оккупантам. Кипель это признает, естественно, всячески оправдывая старшего товарища. Бургомистром, мол, тот стал поневоле. В 1941 г. пришла полиция, взяла доктора под домашний арест. Ему сообщили, что нужно будет возглавить коллаборационистскую администрацию Минска, а иначе посадят. Отметим, что все это Кипель рассказывает не на основании документов, а со слов самого Тумаша.

Так вот, даже если немцы и пригрозили Тумашу тюрьмой, мы не знаем, какой именно.

Ярослава Стецько – соратника Бандеры – гитлеровцы тоже «арестовывали». Историк Марк Солонин обращает внимание на то, что во время «ареста» Стецько давали какао и хлеб. Отвозили на профилактические беседы в Берлин. Именно беседы, а не пытки…

В итоге Тумаш отработал в минской административной структуре гитлеровцев несколько месяцев и уехал поближе к центру рейха. Кипель утверждает: «…От поста категорически отказался». Имеется в виду должность бургомистра. Витовт-младший не объясняет, почему оккупанты отпустили его с миром, уже не угрожая тюрьмой. Почему Тумаш затем преспокойно жил и творил в Берлине?

Доктор-информатор

Слишком уж безоблачный портрет Тумаша рисует Кипель. Будто бы доктор только и делал, что поддерживал белорусскую эмиграцию. А между тем не все было так гладко. Глава БІНІМ не гнушался доносительства . В одном из октябрьских отчетов 1954 г. о встрече с объектом AECAMBISTA 16, то есть доктором Тумашем, агент американской спецслужбы пишет, что скориновед немного рассказал о конфликте главы Белорусского центрального совета (Белорусская центральная рада – БЦР – коллаборационистский орган) Радослава Островского и Миколы Щорса, который тоже имел тесные контакты с гитлеровцами во время войны. В 1941 г., еще до нападения немцев на СССР, Щорс находился в Берлине, где его избрали главой Белорусского национальнго центра. Гитлеровцы планировали, что эта структура станет в будущем подконтрольным им правительством в оккупированной БССР. В 1950-х в США Щорс возглавил Белорусский конгрессовый комитет Америки (БККА).

Тумаш пояснил, что говорил с ним по телефону. Глава БККА сказал Тумашу, что решил выйти из рядов соратников Островского. Сам доктор считал, что это из-за амбиций Щорса, который сам хотел быть «фюрером». Именно такое слово употребил Тумаш. Доктор назвал Миколу Щорса молодым и агрессивным. По его словам, руководитель БККА воображал себя «белорусской копией» Льва Добрянского – сына украинских эмигрантов, который в США возглавлял Украинский конгрессовый комитет. Хотя под крылом Добрянского было 90% всех организаций украинской диаспоры Америки. У Щорса же – только небольшая группа. Тумаш называет ее «блуждающими элементами» (stray elements), отколовшимися от Островского.

Для американцев, видимо, была ценна и информация о жившем во Франции Миколе Абрамчике – главе обновленной Рады БНР. Он упоминается в первой части нашего «сериала». По словам Тумаша, Абрамчик вел некие переговоры с белой эмиграцией о возможной совместной борьбе с коммунизмом (читай: с СССР).

Как раз после этой беседы с агентом Тумаш и получил первую зарплату и $150 для компенсации дополнительных расходов. Голова доктора начала работать на благо США, а это стоило денег.

Антисоветчик из КГБ

Вернемся к Витовту Кипелю. Он делает упор на то, что все разговоры о нацистском прошлом его соратника – дело рук КГБ, агенты которого якобы не давали спокойной жизни главе БІНІМа.

«Советская акция против доктора Тумаша и других деятелей того времени укреплялась просто шквальным наступлением Джона Лофтуса и показом по телевидению «коллаборационизма» белорусов», – пишет Кипель о внутриамериканских событиях уже 1980-х годов.

Здесь необходимо дать некоторые пояснения. По Кипелю получается так, что Дж. Лофтус был заодно с КГБ. Однако этот человек начал активную деятельность в начале 1980-х, когда еще не началась горбачевская перестройка, и советские власти с американцами были, мягко говоря, не в самых теплых отношениях. Более того, Лофтус – на тот момент бывший сотрудник Департамента юстиции США. Трудно поверить, что его вот так запросто, посреди американских просторов завербовали агенты КГБ.

Чем же занимался Лофтус? В открытых архивах ЦРУ есть газетные статьи, где упоминается его книга «The Belarus Secret» (Белорусский секрет). В частности, о ней 10 мая 1984 г. сообщало издание «Somerville Gazette». Основной информационный посыл статьи в том, что Лофтус обвиняет власти США в сотрудничестве с бывшими нацистами и их пособниками после Второй Мировой.

«Белорусских нацистов, фактически, нанимал наш собственный Госдепартамент, даже несмотря на то, что Конгресс запретил им въезд в страну», – цитирует газета Джона Лофтуса. Также журналист поясняет, что эксперт ранее потратил два года на поиск белорусских нацистов, которые когда-то нелегально прибыли в страну не без участия Госдепа.

По данным Лофтуса, президенты Рузвельт и Трумэн ничего не знали о том, что ЦРУ намерено использовать белорусских коллаборационистов в своих целях.

«Должностные лица ЦРУ врали федеральному суду, говоря, что они (коллаборационисты – прим. авт.) заслуживают доверия и могут стать гражданами (США – прим. авт.)», – приводит газета еще одну резкую реплику Лофтуса.

ЦРУ опубликовало и несколько стенограмм радио- и телепередач с участием Джона Лофтуса. Обратим внимание на одну из них. Итак, эфир радиостанции WNUR от 29 января 1983 г. Небольшая выдержка.

«ВЕДУЩАЯ ДЖЕННИФЕР ДЖОРДАН: Давайте начнем с определений. Где находится Белоруссия и что это такое?

ЛОФТУС: Это малоизвестная страна, занимающая восточные провинции Польши и западные провинции бывшей Российской Империи. Официально это независимое государство с представительством в ООН, но на самом деле это лишь немного больше, чем советская марионеточная страна. Вся ее внешняя политика диктуется Москвой».

Так что никаким просоветским Лофтус не был. Хотя и свою страну критиковал в крайне резких выражениях. Он был одним из тех, благодаря кому в 1998 г. в США приняли закон «Nazi War Crimes Disclosure Act». Мы упоминали о нем в предыдущей части. В том же 98-м умер и Витовт Тумаш. К сожалению, в массовом сознании еще не умерли мифы начала 1990-х о том, что такие люди всегда были только поборниками всего белорусского, а нацистский эпизод – это нечто несерьезное. Еще как серьезное. Это обман, кровь и страдания миллионов людей.

Мы еще расскажем об этом в следующих частях, в том числе речь пойдет о «борисовском мяснике» Станиславе Станкевиче.

Продолжение следует.

Василий Малашенков