14 октября ведущее общественное объединение РОО «Белая Русь» провело заседание республиканского совета, на котором были приняты решения, имеющие все шансы стать революционными для политической системы страны. Принято решение создать инициативную группу по переходу РОО «Белая Русь» в политическую партию. Это означает формирование в Беларуси партии власти и усиление роли партийной системы в жизни страны. Беспрецедентный в истории Беларуси эксперимент создает новые риски и возможности. Об этом – в статье сопредседателя редакционного совета «Евразия.Эксперт» Петра Петровского, присутствовавшего на судьбоносном совете «Белой Руси».

Коренные реформы партийной системы Беларуси

Слухи о возможном переформатировании РОО «Белая Русь» в политическую партию циркулируют не первый год. Еще с начала 2010-х гг. многие политологи ожидали подобного решения. Однако руководство общественного объединения не спешило действовать, заявляя о неготовности «Белой Руси» к статусу партии.

Поэтому достаточно резкое начало преобразования стало неожиданностью для большинства, в том числе и для самого общественного объединения. Теперь, в отличие от предыдущих ничем не подтвержденных слухов, решение о создании инициативной группы принято руководством объединения.

В проекте новой программы РОО «Белая Русь» прописана одна из целей – преобразование в политическую партию. Все это говорит о том, что как в руководстве объединения, так и в Администрации президента Беларуси сложилось понимание необходимости развития партийной системы.

В этом ключе преобразование РОО «Белая Русь» в партию коренным образом трансформирует политический ландшафт страны. Ведь до этого партии как институты играли достаточно маргинальную роль в обществе и не имели широкой поддержки. Теперь власть пошла по пути создания новой модели социальных лифтов с наличием четкой партии власти.

Инжиниринг политической системы

Чем руководствовались власти страны, решившись на трансформацию? По всей видимости, роль сыграли несколько факторов. Александр Лукашенко, принимая кадровые решения в декабре 2016 г., высказал свое недовольство идеологической работой в стране, прежде всего, качеством работы идеологической вертикали. Вероятно, здесь сказалось изменение структуры белорусского общества, фрагментирование, разделение на определенные идеологические сегменты, управление которыми неэффективно через централизованную идеологическую вертикаль.

Второй фактор – смена поколений. У новых поколений постсоветской Беларуси есть потребность более активного участия в общественной и политической жизни. Это видно по активизации низовых инициатив, особенно на муниципальном уровне. Данные инициативы требуют встраивания в систему для реализации. В этой ситуации увеличение роли партий создает структуры по реализации этих инициатив и легальные социальные лифты для различных идеологических сегментов.

Вопросом в этом остается выбор модели, которую сегодня начали формировать. Де-факто сейчас кроме «Белой Руси» есть только две политические партии, которые реально могут претендовать на места в парламенте по партийным спискам: КПБ и ЛДПБ. Другие партии не имеют для этого мощных структур.

Можно предположить, что власть выбрала путь построения полуторопартийной системы с мощной центристской партией и небольшими партиями слева и справа от нее.

Конкурс на место «системной оппозиции»

Параллельно появлению информации о трансформации РОО «Белая Русь» депутат парламента РБ от ОГП Анна Канапацкая объявила об отказе носить бело-красно-белый значок в здании парламента и о создании собственного нового движения. Это можно рассматривать как попытку вписать свой политический проект в складывающуюся политическую реальность. Для Канапацкой сегодня важно закрепиться в системном политическом поле.

В свете ускорения развития партийной системы Канапацкая понимает, что ОГП в связи с авторитарными методами руководства ее лидера Анатолия Лебедько, а также маргинальной и радикальной позицией самой партии, сейчас не может претендовать на роль системной оппозиционной силы.

При этом сама Канапацкая осознает, что является официальным парламентарием и поэтому располагает реальными контактами с западными политиками и донорами. В этой ситуации для нее выгодно при формальном сохранении членства в ОГП создать движение из умеренных представителей правоцентристской коалиции, готовых работать системно. Это движение смогло бы в перспективе претендовать на роль системной оппозиции.

У Канапацкой есть конкурент в лице ОО «Говори правду» А. Дмитриева и Т. Короткевич, которое еще в мае этого года получило регистрацию и позиционирует себя как сила, претендующая на системную оппозиционную деятельность. Дмитриев после получения регистрации неоднократно заявлял, что «Говори правду» станет партией только после того, как такой же статус приобретет и РОО «Белая Русь». При этом качество политического видения и технологичности у «Говори правду» выше, нежели у окружения Канапацкой, страдающего комплексом «несистемной оппозиции девяностых».

Для власти эта борьба за «теплое» место в системной политике выгодна. С одной стороны, это раскалывает политическую оппозицию и расширяет пространство маневра власти. С другой стороны, оппозиционным лидерам приходится более рьяно демонстрировать свою лояльность существующим правилам игры и глубже интегрироваться в систему.

Сроки трансформации

На заседании республиканского совета РОО «Белая Русь» были определены сроки начала трансформации в политическую партию. В частности, было объявлено о переносе третьего съезда РОО «Белая Русь» предварительно на 23 ноября. В этот день должна быть сформирована инициативная группа для регистрации партии.

Пока неизвестна дата завершения трансформации в политическую партию. Процедура требует созыва внеочередного съезда Белой Руси. Скорее всего, трансформация завершится до начала парламентских и президентских выборов, которые планируется провести в 2020 или в 2019 гг. Власть желает развести две кампании и уже высказалась за возможный перенос одной из них.

Будущее избирательной системы Беларуси

Сама по себе трансформация «Белой Руси» не влечет автоматической реформы избирательной системы. Внедрение выборов по партийным спискам и переход к смешанной избирательной системе в Беларуси обсуждается давно. Однако партия «Белая Русь» сможет выдвигать своих кандидатов и в рамках мажоритарной системы.

Но есть и признаки приближающейся избирательной реформы.

Во-первых, при трансформации «Белой Руси» в партию она теряет те преимущества, которые у нее были при статусе общественного объединения. Это, прежде всего, формирование первичных организаций по производственному принципу, которое недопустимо при партийном статусе «Белой Руси».

Потеря подобных преференций не может не учитываться. Поэтому власти будут стремиться компенсировать потери законодательными инициативами, которые обеспечили бы дальнейшее облегчение существования партий и подстегнули повышение их статуса в обществе.

И есть ли смысл трансформации РОО «Белая Русь» в партию при сохранении мажоритарной избирательной системы? Для «Белой Руси» от этого бонусов практически нет. В структурном же плане «Белая Русь» и так сформирована как партия. Поэтому подобные трансформации можно рассматривать как планомерную, шаг за шагом, политику перехода к смешанной избирательной системе.

Во-вторых, на выборах в местные советы «Белая Русь» предпочла тактику формирования депутатских групп в местных органах власти. Это означает переход от формального принципа «первичек» по производственному типу – к более политизированной и адаптированной к партийным структурам форме депутатских групп. Тем самым «Белая Русь» готовится к возможным изменениям самих форм деятельности органов представительной власти.

В-третьих, изменения избирательного законодательства, предложенные главой ЦИК РБ Лидией Ермошиной еще в начале 2017 г., так и не рассмотрены президентом. Часть оппозиционных экспертов увидело в этом нежелание белорусского государства законодательно закреплять рекомендации ОБСЕ по совершенствованию избирательной системы. Однако здесь можно усмотреть и обыкновенное нежелания президента проводить косметические реформы накануне масштабной трансформации всей системы.

Петр Петровский, белорусский политолог, директор консервативного центра NOMOS (Минск)