В рамках «разворота на Восток» значение Вьетнама в российской внешней политике возросло. В 2016 г. вступило в силу соглашение о зоне свободной торговли Евразийского экономического союза с Вьетнамом, которое уже привело к заметному росту торговли. Однако запланировано данное соглашение было еще до начала конфронтации между Западом и Россией. Эксперт Центра стратегических разработок (Москва) Антон Цветов – о том, что Вьетнаму и России нужно друг от друга, в каких отраслях возможно наращивание торговли и будет ли в стране построена российская АЭС.

 - Когда мы говорим о российско-вьетнамских отношениях, то как правило вспоминаем о сотрудничестве в советское время, а на каком уровне находятся наши отношения сейчас?

- Официальная российская риторика в двусторонних отношениях позитивна. Последние полтора десятилетия наши отношения отличал тот факт, что мы имели определенное наследство от лучших времен в нашем взаимодействии, когда мы выступали союзниками в холодной войне. Сейчас можно сказать, что отношения вышли на такой этап, когда это отношения двух нормальных стран, каждая из которых преследует свои внешнеполитические большие задачи. При этом мы можем друг другу помочь в выполнении этих задач.

Но в стратегическом ключе эти отношения развиваются не так быстро, как мы хотели бы. Потому что основное направление, которое сегодня во всем мире считается ключевым для того, чтобы две стороны построили между собой устраивающее обеих отношения – экономика, торговля, инвестиции – здесь есть еще очень много не сделано.

- Вьетнаму от России что больше всего нужно в экономическом плане?

-  В экономическом плане их, конечно, интересует наш рынок сбыта. Вьетнам во главу угла при развитии своей экономики ставит экспорт и ему нужно расширять рынки сбыта для своих товаров. Это и электроника, и легкая промышленность, и, конечно, сельское хозяйство, сельскохозяйственная продукция. В экономическом плане, конечно, им всегда интересны инвестиции, желательно, которые приходят с технологиями. Но и Россия входит в число тех стран, которые вьетнамские коллеги рассматривают как один из интересных регионов для приложения своих инвестиций. По некоторым оценкам, сейчас уже накоплено вьетнамских инвестиций в России больше, чем российских во Вьетнаме.

- В 2014 г., когда в России акцентировали стратегию «разворота на Восток», основное внимание было уделено Китаю. А Вьетнам получил какие-то выгоды от российского «разворота»?

- Вьетнам рассчитывал выиграть от самого желания России как-то повернуться на Восток. Но я бы сказал, что страны Юго-Восточной Азии и Вьетнам, в частности, с опозданием «пришли» в российскую риторику поворота на Восток, где-то в районе 2015 г. и естественно в 2016-м, когда у нас был юбилейный саммит Россия-АСЕАН в Сочи.

Вьетнам смог извлечь некоторую выгоду от соглашения о зоне свободной торговли (с ЕАЭС – прим. «ЕЭ»), подписанного в 2015 г., но это произошло только в 2016 г. Но надо сказать, что Вьетнам был на повестке соглашения о зоне свободной торговли с Таможенным союзом (в 2015 г. преобразован в Евразийский экономический союз – прим. «ЕЭ») еще до всей этой истории разлада России и Запада.

В одной обойме с ним шла Новая Зеландия. Но Новая Зеландия после всех этих событий отвалилась от этого процесса, а Вьетнам остался. Но рывков в развитии российско-вьетнамских отношений после того, как у нас случился разлад в отношениях с Западом, не произошло.

- Ранее в своих публикациях вы указывали, что одна из проблем торговли России и Вьетнама – это наличие нетарифных барьеров, в частности, фитосанитарного контроля. Продвигается ли процесс разрешения этих проблем?

- Это, наверное, одна из самых сложных вещей, потому что это очень техническая вещь, ее невозможно просто решить политически. Тем более что в России достаточно строгие фитосанитарные нормы. И получение этих лицензий – один из основных барьеров для расширения торговли продовольствием. И, кстати, не только в нашей стране есть такой уровень контроля. Российские компании, поставляющие пшеницу, тоже сталкиваются с этой проблемой регулярно.

И те взрывные темпы роста, которые сейчас демонстрирует экспорт российской пшеницы в страны Азии, они часто вызваны именно тем, что компании наконец-то получают лицензию и с низкой базой могут начать поставлять, несколько поставок подряд, там уже 70-80-100% рост идет по статистике.

Но это одна из вещей, которую невозможно решить после очередной встречи глав государств. Это не происходит, к сожалению. А может быть, к счастью.

- Если мы говорим, что Вьетнаму нужен наш рынок сбыта, а России от рынка Вьетнама что больше надо? Политическая поддержка или экономические проекты?

- Я не думаю, что мы ожидаем, что Вьетнам может оказать какую-то значительную политическую поддержку в тех стратегических проблемах, с которыми мы сталкиваемся во внешней политике. Понятно, что для Вьетнама такие партнеры, как Китай, США, Япония, Южная Корея более значимы в экономическом, инвестиционном смысле, чем Россия. Поэтому, наверное, здесь мы больших ожиданий не имеем. Козырь, который еще очень долго таким останется, это экспорт вооружения.

Но Вьетнам – это рынок, который начинает приобретать покупательную способность. У его населения появляются деньги, и у правительства есть деньги, даже слишком много, судя по коррупционным скандалам, которые там происходят. И это та сфера, где Россия может предложить те товары, по которым она еще или уже конкурентоспособна. Речь идет о космических технологиях, машиностроении, упомянутой военной отрасли, авиастроении, атомных технологиях.

- По поводу российского проекта строительства АЭС во Вьетнаме. Противоречивая информация периодически появляется: то говорят, что мы строим, то говорят, что Вьетнам отказывается. Есть ли какая-то определенность с проектов атомной станции?

- На данный момент действует отказ от всех проектов атомных электростанций во Вьетнаме. В одной большой публикации недавно было написано, что наш проект заменили на японский, но это не так. Оба проекта отменили. Пока этот запрет действует.

- В самом Вьетнаме идут дискуссии о целесообразности отказа от атомной энергетики? Возможна ли отмена моратория на строительство АЭС?

- Решение (об отказе от атомной энергетики – прим. «ЕЭ») пока выглядит как достаточно строгое. Пока никто об этом не говорит. Хотя формально продолжается взаимодействие России и Вьетнама в атомной отрасли вообще – наука и технологии, медицина, другие приложения мирного атома, но об электростанции речь не идет. У меня нет ощущения, что там скоро это увидим. Даже если это какой-то способ сменить партнера, то должно какое-то время пройти, чтобы это сработало.

- Как вообще во Вьетнаме обсуждают развитие энергетики? Темпы роста экономики-то большие…

- Да, темпы роста очень большие, и, собственно, отчасти атомная отрасль – очевидный следующий шаг. Достигнут такой уровень экономического развития, когда уже пора подключать атом. Но нужно понимать, что во Вьетнаме очень обостренное восприятие проблем, связанных с изменением климата, экологией и безопасностью окружающей среды.

Авария на Фукусиме вызвала в обществе довольно сильную реакцию, и нашим поставщикам пришлось дополнительную работу провести, чтобы показать безопасность наших технологий. И я считаю, что эти настроения, это беспокойство не ушло и было одним из факторов, почему там отказались от проектов атомных станций – и российской, и японской.

Но давление на правительство сохраняется. Угольно-газовую модель нужно будет менять, но пока они держатся на традиционных источниках энергии, потому что просто очень высокая цена перехода. Собственно, формальная причина отказа от АЭС – цена перехода к этому была очень высокой для бюджета страны.

- Ранее появлялась информация об упрощении правил торговли оружием между США и Вьетнамом. Не потеснят американские поставщики Россию с вьетнамского рынка.

- Там речь шла о снятии США эмбарго на поставку оружия. Да, американское эмбарго уже снято полностью. Недавно была поставка шести катеров. Я думаю, что в краткосрочной перспективе, конечно, США нас не потеснят, потому что зависимость огромная. И она исторически очень долгая.

Техника, которую мы поставляем, составляет основу вьетнамских вооруженных сил, даже в такой принципиально важной сейчас сфере, как военно-морские вооружения и вооружение, которое необходимо для оснащения частей береговой охраны. Хотя именно там у нас сейчас большая конкуренция. Уже японцы поставляют, американские уже есть поставки.

В авиации мы пока чувствуем себя уверенно, в противовоздушной обороне тоже. Но конкуренция точно будет нарастать. Мы знаем, что вьетнамцы интересуются возможностями поставок европейских и американских видов вооружений, американских транспортных самолетов. Здесь, собственно, есть зависимость от колеи: когда вся техника, и обучение, и компетенции, всё это пока находится в наших руках очень плотно. Но конкуренция будет нарастать, безусловно. И это вопрос, можно сказать, больше политический, чем, наверное, качество нашего вооружения. 

 Беседовал Игорь Юшков