В турецких СМИ появилась информация, что по соглашению о поставке российских ЗРК С-400 в Турцию Москва может запросить у Анкары создание своей военной базы в Турции. Учитывая, что Турция является членом НАТО, такая ситуация может стать беспрецедентной и вызвать серьезную озабоченность у Cевероатлантического альянса. О том, может ли Турция быть исключена из НАТО, а также о ситуации на Ближнем Востоке в интервью «Евразия.Эксперт» рассказал научный сотрудник программы Ближнего Востока и Северной Африки Европейского совета по международным отношениям, турецкий политолог Гюней Йылдыз.

- Господин Йылдыз, турецкие СМИ пишут, что в рамках подписанных соглашений о купле-продаже российских зенитно-ракетных комплексов (ЗРК) С-400 Россия до 2019 г. может создать в Турции военную базу. Считаете ли вы возможным такое развитие событий?

- Это очень сложный вопрос. Турция состоит в НАТО, а ни одно государство – член НАТО никогда не помышляло о наличии российской военной базы на своей территории. Чтобы понять и объяснить это, нам придется поговорить о двух вещах: о турецкой стратегии обороны и о том, что турецкая элита, президент Эрдоган и его окружение думают по этому поводу.

Во-первых, турецкая национальная стратегия обороны довольно новая, она была принята всего год назад. Какие бы технологии Турция не имела на своих базах, она хочет иметь возможность производить их самостоятельно, на территории страны, она хочет иметь доступ к соответствующему программному обеспечению. Чтобы добиться этого, Анкара сотрудничает со странами Запада. Пример – соглашение Турции с Великобританией, а также с Германией и Италией, согласно которым Анкара получает помощь в разработке своего истребителя TF-X.

Турция пользуется любой возможностью заполучить западные технологии. А когда она не может этого сделать, она диверсифицирует используемые технологии. Соглашение с Россией о покупке С-400 в основном нацелено на диверсификацию противовоздушной обороны страны.

Что об этом думают турецкие элиты? По их мнению, президент Эрдоган со времен ухода с поста премьер-министра Ахмета Давутоглу и особенно после государственного переворота заключил союз с несколькими исключительно пророссийскими группами. Они считают, что в среде военных также существуют пророссийские группы, поддерживающие линию Эрдогана.

Даже в команде президента есть люди, полагающие, что стране следует выйти из НАТО. Союз с Москвой дает Эрдогану пространство для маневра между США и Россией. Советники турецкого президента, наиболее влиятельные люди в Турции, и сам президент считают, что в ближайшие два года большая игра будет вестись между Москвой и Вашингтоном, а европейским странам не отведена в ней сколь-нибудь значительная роль.

После того, как Турция в 2015 г. сбила российский истребитель, она осознала, что у нее нет рычагов воздействия на Москву, особенно когда речь идет о политике России на Ближнем Востоке. Когда президент Путин и президент Эрдоган восстанавливали отношения между странами, это происходило на российских условиях, а не турецких. Россия диктовала свои интересы, имея политические, экономические и военные рычаги воздействия на Турцию.

Нельзя полностью исключать возможность создания российской военной базы в стране, но в краткосрочной перспективе это кажется мне крайне маловероятным.

Однако после заключения договора о С-400, чтобы Турция могла пользоваться новой технологией, российские военные советники будут контактировать с высокопоставленными турецкими военными. И это вызывает у НАТО опасения, что русские могут воспользоваться ситуацией для получения дополнительной информации о НАТО, к которой у них не должно быть доступа.

- Как изменятся отношения Турции с НАТО? Есть ли риск исключения Анкары из Североатлантического альянса?

- Я прочитал несколько газетных передовиц и заявлений бывших представителей властных структур, особенно американских, об исключении Турции из НАТО. Но я не думаю, что это реалистичная перспектива. Турция нуждается в НАТО больше, чем НАТО нуждается в Турции. А Европе НАТО нужно больше, чем оно нужно США.

Европейские военные чиновники видят реально высокую угрозу со стороны России, и чтобы ей противостоять им необходима страна, расположенная в стратегически важной зоне – такая, как Турция. Поэтому европейские члены НАТО, несмотря на все проблемы, хотят, чтобы Турция оставалась членом Альянса.

Несколько бывших американских чиновников говорят с позиции силы, зная слабые стороны Турции. Если Турция будет исключена из НАТО или лишится его поддержки, будущая стабильность страны не может быть полностью гарантирована.

Президент Эрдоган считает, что он может договориться и с Москвой, и с Вашингтоном, полагая, что хорошие отношения с Россией помогут ему в диалоге с США. Ведение дел с Москвой гораздо более значимо, пока Турция состоит в НАТО. Поэтому Анкара не намерена выходить из Альянса. Она желает диверсифицировать свои вооружения, используя ресурсы как Москвы, так и НАТО.

- Некоторые зарубежные СМИ пишут, что США создают из боевиков ИГИЛ* «новую сирийскую армию». Какие риски несет в себе появление подобной армии для России и Турции?

- По этой теме информации не так много. Американская стратегия создания небольших вооруженных групп осталась в прошлом.

Я думаю, подготовка США предполагаемых членов ИГИЛ направлена на противодействие повстанческим настроениям в стране, а также на укрепление стабильности, а не против президента Асада, сил Ирана или в долгосрочной перспективе – России. Не думаю, что эту «армию» готовят для противодействия какой-либо другой силе. Скорее, это делается для того, чтобы держать под контролем военные группировки в северной и северо-восточной Сирии, где проводят операции союзники США.

Единственная сила, которой США сейчас могут доверять – это антиисламистские Демократические силы Сирии. Тренировать исламистскую группировку – это не в интересах США.

- Какой сценарий развития событий ждет Сирию?

- Возможно, Россия станет доминирующей силой влияния в ближней или среднесрочной перспективе. Особенно если она сможет добиться соглашения между Демократическими силами Сирии (СДС) и Асадом. Это единственная сверхдержава, которая одновременно может вести переговоры с Турцией, правительством Асада, Ираном и СДС.

В этом преимущество России перед Европой и Турцией. Россия – единственная страна, способная дипломатически повлиять на будущее Сирии. От ее действий будет зависеть, удастся ли различным группам, таким как СДС и правительство Асада, создать то, что российские чиновники ранее назвали «федеральной Сирией».

- На ваш взгляд, в свете происходящих в мире событий будет ли укреплено военное сотрудничество между Турцией и Россией в Сирии и в регионе в целом?

- После того, как США признали Иерусалим столицей Израиля, несколько стран могли бы назвать себя лидерами антиизраильской оппозиции. Мы видим, что, несмотря на попытки опротестовать это решение, Саудовская Аравия и Египет не спешат начинать кампанию против Израиля. Об этом говорил только Эрдоган, однако турецкая внешняя политика не может быть исламистской и строиться на почве межконфессиональной вражды. Президент Эрдоган попытается заработать на ситуации с Иерусалимом политические очки, но я не думаю, что это будет способствовать укреплению сотрудничества между Россией и Турцией.

- Как вы думаете, конфликт вокруг статуса Иерусалима приведет к серьезным изменениям на Ближнем Востоке?

- Палестинцы от этих событий проиграли больше всего, а вот Израиль оказался в беспроигрышной ситуации. Если он заставит другие страны признать Иерусалим столицей, это окажется полной победой. Если ситуация примет вид затянувшегося кризиса, то сохранится статус-кво, что опять же в интересах Израиля.

Не думаю, что палестинский вопрос резко станет приоритетом номер один. Сейчас Палестина не может рассчитывать на исламистские или суннитские военные группировки или государства, поскольку в данный момент они борются против сил шиитов или Ирана и не хотят вовлекаться в противостояние с Израилем. Палестинский вопрос – необязательно эпицентр, который может повлечь за собой значительные изменения на Ближнем Востоке, особенно после арабской весны и напряженного противостояния между суннитами и шиитами.

Не думаю, что он станет причиной серьезных конфликтов. Если взглянуть на страны региона, например, Йемен, то там мы наблюдаем противостояние проиранских и просаудовских сил, и этот конфликт возник не из-за того, что происходит с Иерусалимом, а в основном из-за конфликта властей Ирана и Саудовской Аравии. В Сирии правительство Асада не в том положении, чтобы выступить против Израиля, поскольку сейчас внутренние проблемы страны имеют более высокий приоритет. Из-за конфликта вокруг Иерусалима Хезболла в Ливане может улучшить свои позиции, однако она потеряла поддержку суннитов на Ближнем Востоке после вмешательства в сирийский конфликт.

Турция также потеряла поддержку из-за своей непоследовательной политики. В Ираке основным вопросом является стабилизация страны, сдерживание суннитского населения и противостояния между курдами и центральным правительством. Ни одна из этих стран не может ставить события в Иерусалиме в приоритет. Однако в данной ситуации важно оценить, насколько сильным будет влияние Ирана на Ирак, Сирию и Ливан. Может возникнуть конфликт между Израилем и региональными проиранскими силами, которые хотят укрепить свои позиции, используя конфликт вокруг Иерусалима.

- Правда ли, что США создали так называемое курдское правительство во главе с Ильхамом Ахмедом?

- Ильхам Ахмед – лидер сирийского демократического совета, гражданской ветви Демократических сил Сирии. У СДС имеется несколько оппозиционных арабских группировок в каждой из зон, которую они контролируют. Я бывал в Манбидже, месяц назад – в Ракке. Во всех этих регионах имеются арабские группировки, присоединяющиеся к Демократическим силам Сирии. СДС также сотрудничают с Россией на различных уровнях – в Африне в северо-западной Сирии, а также на северной границе страны.

США помогали множеству исламистских группировок в Сирии, тренировали, вооружали их, оказывали политическую поддержку. Однако ни одна из этих группировок не смогла создать правительство. У курдов же подход иной – «федеральная Сирия». Россия была первой страной, поддержавшей его. Их модель работает лучше, чем у любой другой оппозиционной группировки.

СДС действуют как реальный актор, ведя диалог как с США, так и с Россией, которая сейчас выступает медиатором между Демократическими силами Сирии и режимом Асада. Поэтому СДС – это новая реальность.

*ИГИЛ (ИГ, Исламское государство) – запрещенная в России террористическая организация.