В январе 2018 г. с официальным визитом в Вашингтон прибудет президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. Ожидается, что главной темой его встречи с американским коллегой Дональдом Трампом станет расширение экономического сотрудничества между Казахстаном и США. Америка уже пыталась продвигать свои интересы в центральноазиатском регионе с помощью программы «Нового Шелкового пути». Однако, по мнению члена Центрального Комитета Коммунистической народной партии Казахстана, политолога Султанбека Султангалиева, китайский проект «Один пояс – один путь» намного выгоднее для Казахстана, чем американский аналог. Политолог рассказал «Евразия.Эксперт» о торгово-экономических отношениях Астаны и Вашингтона, а также объяснил, чем американская стратегия в Центральной Азии опасна для Казахстана и каковы новые приоритеты США в регионе.

- В январе 2018 г. президент Казахстана Нурсултан Назарбаев посетит Вашингтон, где проведет переговоры с президентом США Дональдом Трампом. Каковы цели этого визита и какие вопросы могут быть затронуты?

- Визиты президента Казахстана в другие страны неизменно имеют, помимо всего прочего, экономическое содержание.

Экономике Казахстана нужны иностранные инвестиции, и обсуждение аспектов расширения экономического сотрудничества с США станет одной из главных тем переговоров с главой Белого дома. На сегодняшний день США занимают седьмое место по уровню товарооборота с Казахстаном, и заинтересованность американских компаний в перспективной разработке природных ресурсов нашей страны очень высока.

Однако современный уровень отношений между двумя государствами определяют не только торгово-экономические связи, но и то заметное место, которое занимает Казахстан в евразийской политике как член ЕАЭС, ШОС и ОДКБ, председателем которой наша страна станет в 2018 г.

Активную роль Казахстан в лице своего президента сыграл в нормализации российско-турецких отношений, что не могло остаться незамеченным американскими аналитиками. Астанинская переговорная площадка по разрешению вооруженного конфликта в Сирии оказалась в своем прикладном значении намного эффективнее Женевского процесса. У главы Казахстана особые доверительные отношения с лидерами России и КНР, что так же имеет важное значение для Белого дома.

Главным вопросом в повестке встречи двух президентов будет обсуждение узловых проблем международных отношений: борьба с международным терроризмом, новый виток эскалации на Ближнем Востоке, взаимоотношения России и Запада, конфликт на Донбассе.

- Какие сферы охватывает сотрудничество между США и Казахстаном? Как вы оцениваете торгово-экономическое сотрудничество двух стран?

- США с общим товарооборотом в $1,1 млрд (по итогам 8 месяцев 2017 г.) занимают седьмое место среди экономических партнеров Казахстана. В 2014 г. товарооборот между нашими странами составил $2,4 млрд, в 2015 г. – $1,3 млрд, а в 2016 г. товарооборот равнялся $1,9 млрд.

Падение объема связано со значительным понижением цен на ресурсы, так как в структуре казахстанского экспорта существенное место занимает поставка на американский рынок урана, желтого фосфора, тантала, серы. Импортирует же Казахстан из США бурильные машины, мясо домашней птицы, легковые автомобили, катализаторы.

Особая сфера американо-казахстанского сотрудничества – это, конечно, нефтегазовый сектор. Проникновение в него крупного американского капитала началось в 1993 г., когда казахстанским правительством и компанией «Chevron» было создано совместное предприятие «Тенгизшевройл». Сейчас такие американские гиганты, как ExxonМоbil, Оryx, Texaco продолжают свое сотрудничество с Казахстаном. 

На 1 января 2013 г. в нашей стране действовало 528 американских компаний, а на 1 мая 2017 г. – 496. В тоже время число российских компаний возросло на 45,7%, достигнув на 1 мая 2017 г. 7326. Заметно также проникновение на казахстанский рынок китайских фирм – их количество по сравнению с 2013 г. увеличилось на 107%, сейчас в Казахстане работают 1029 компаний из КНР.

- Как в Казахстане оценивают сотрудничество с США и с Западом в целом? Что показывают опросы?

- По результатам опроса Евразийского банка развития, проведенного в текущем году, 17 % респондентов назвали США главным врагом Казахстана (в 2016 г. – 20 %). Второе место в этом своеобразном хит-параде занял Китай – 15 % (в прошлом году – 22 %).

К странам Евросоюза отношение более чем лояльное – всего лишь 6 % опрошенных казахстанцев считают, что ЕС представляет угрозу для Казахстана (в 2016 г. было 11 %). Вместе с тем хотелось бы отметить, что любого рода социальные опросы на данную тему значительно политизированы, и результаты исследований Евразийского банка развития вызывают лично у меня устойчивый скепсис.

В целом, полагаю, что казахстанцы, особенно молодое поколение, положительно относятся к США. Следует так же учитывать, что Казахстан находится в российском информационном пространстве, что накладывает специфический отпечаток на политические представления граждан страны.

- Несколько лит назад была выдвинута новая стратегия США в отношении Центральной Азии, получившая название «Новый Шелковый путь». В чем суть и цели этого проекта? Насколько сегодня Казахстан и другие страны регионы вовлечены в него?

- Прежде всего, надо вспомнить, при каких обстоятельствах зародился данный проект – в контексте мюнхенской речи Путина, в начале новой холодной войны между Западом и Россией. Ведь обострение российско-американских отношений началось задолго до известных украинских событий.

Американский проект «Нового Шелкового пути» рассматривался его создателями как альтернатива Евразийскому экономическому союзу. Его сутью являлась торгово-экономическая интеграция стран Центральной Азии, Афганистана, Пакистана и Индии, а также вытеснение с данного огромного рынка китайских и российских компаний.

Пока в рамках американского Нового шелкового пути реализовано строительство железнодорожной ветки Хайратон – Мазари – Шариф в Афганистане и мелкие объекты – дороги, мосты. Большие проекты, такие как строительство высоковольтной линии «CASA-1000», которая смогла бы обеспечить Афганистан и Пакистан электроэнергией из Таджикистана и Кыргызстана или газовая магистраль TAPI (Туркменистан – Афганистан – Пакистан – Индия) пока являются не более чем задумками, которые вряд ли будут реализованы.

Активность НШП тает на глазах по причине того, что и сама американская администрация потеряла интерес к данному проекту и постепенно уходит из Центральной Азии. К тому же существует более серьезная китайская альтернатива в лице программы «Один пояс, один путь», которая уже реализуется посредством двусторонних экономических соглашений Китая с центральноазиатскими республиками. Данный проект имеет очень высокий потенциал, особенно учитывая вступление Пакистана и Индии в Шанхайскую организацию сотрудничества.

- В чем отличительные особенности американского проекта «Новый Шелковый путь» и китайского проекта «Один пояс, один путь»?

- Американский проект очень политизирован и ставит во главу угла геополитические интересы Вашингтона, а не экономическое развитие региона. Он предусматривает отрыв Казахстана и от Китая, и от России и интеграционные процессы с проблемными государствами, такими как Афганистан и Пакистан.

Для нашей страны это неприемлемо как по экономическим причинам, так и из соображений национальной безопасности. Ведь вместе с наращиванием торговых оборотов в Казахстан хлынут и проповедники религиозного экстремизма.

Тем более, что сейчас, после разгрома основных военных сил ИГИЛ на Ближнем Востоке, они просачиваются в Афганистан, пытаясь сделать из этой страны свою новую основную военную базу. Китайская стратегия «Один пояс, один путь» неизмеримо более востребована среднеазиатскими странами, в том числе Казахстаном, так как ее реализация – это десятки тысяч рабочих мест, обновленная и перспективная логистика, расширение возможностей выхода на новые рынки сбыта. С прагматической точки зрения китайский проект намного более жизнеспособен, так как сулит выгоды всем участвующим в нем партнерам.

- На ваш взгляд, как изменится внешняя политика США в отношении Центральной Азии в 2018 г.? Усилится ли влияние США в регионе? С какими новыми вызовами столкнется регион?

- Центральная Азия остается важной частью шахматной доски в противоборстве мировых держав. В озвученной президентом Трампом Стратегии национальной безопасности говорится об особом внимании к центральноазиатскому региону. Вместе с тем мы видим, что американцы переформатируют свою политику в Центральной Азии.

Все большее внимание Вашингтон уделяет сотрудничеству с Узбекистаном и очевидно, что именно на Ташкент как на основного стратегического партнера США будут делать главную ставку.

Также решением администрации Белого дома была упразднена программа USAID в Казахстане и Туркменистане. Данное решение Трампа, на мой взгляд, носило символический характер, так как особых затрат в принципе и не было (соответственно $6,1 млн и $3,9 млн) – для американского бюджета это копейки.

В целом американское политическое руководство понимает, что битву за Центральную Азию США на данном этапе проиграли. В команде Трампа нет людей, которые проявили бы себя как знатоки Центральноазиатского региона. Поэтому каких-то кардинальных изменений во внешнеполитическом курсе США в отношении ЦА пока не предвидится.