Самой обсуждаемой темой апреля на пространстве ЕАЭС стали массовые протесты в Армении, в результате которых премьер-министр Серж Саргсян сложил свои полномочия. Кто-то называет эти события «армянским майданом», кто-то бархатной революцией. В любом случае, о стабилизации обстановки говорить рано. 25 апреля сорвались переговоры и.о. премьер-министра Карена Карапетяна и лидера протестующих Никола Пашиняна. Власти называют требования оппозиции завышенными, а лидеры протеста заявляют, что «революция не завершена». О том, что именно происходит в Армении, каковы реальные причины апрельских протестов и ждать ли разворота Еревана во внешней политике корреспонденту «Евразия.Эксперт» рассказал директор Института Кавказа, политолог Александр Искандарян.

- Александр Максович, почему премьер-министр Армении Серж Саргсян подал в отставку?

- Потому что к тому дню, когда он подал в отставку, я думаю, выбор был между тем, чтобы идти на уступки протестующим, и тем, чтобы совершать жесткие политические акции с совершенно непредсказуемыми последствиями. Соответственно, выбирая между кровью и уступками, господин Саргсян пошел на то, чтобы выбрать мирное решение.

- Ряд СМИ поспешил сопоставить события в Армении с украинским «майданом», а также провести параллели между действиями Сержа Саргсяна и Виктора Януковича. Корректно ли сравнивать протесты в Армении и Украине?

- Нет. Не думаю, что можно по-серьезному сравнивать то, что происходило в Армении в последние дни с тем, что происходило на Украине. Дело в том, что украинский конфликт и фигура Януковича, как центра этого конфликта, несли в основном внешнеполитическую нагрузку. Это был разговор о выборе Украиной цивилизационной ориентации: соглашение Украины с Евросоюзом, вариант разворота ее политики, противодействие этому России и так далее. Ничего похожего в Армении не было. У армянских событий источник исключительно внутриполитический. Следовательно, не очень правильно сравнивать.

«Майдан» – это же не просто ругательство и не просто обозначение вообще всех видов демонстраций, митингов или смен власти. «Майдан» – это довольно конкретная вещь.

И то, что происходило в Армении по тем причинам, которые я уже сказал, «майданом», на мой взгляд, называть нельзя. «Бархатная революция» – к слову «революция» я тоже отношусь с большой осторожностью. 

«Бархатная» – да, так как смена власти, по крайней мере на текущий момент, происходит мирно. С этим можно поздравить армян и вообще Армению.

- Кто, на Ваш взгляд, является на данный момент наиболее вероятным кандидатом на пост премьер-министра Армении?

- Я думаю, что наиболее вероятные кандидаты – это Никол Пашинян и Карен Карапетян. А во что это выльется очень трудно сказать, потому что в настоящее время новые политические расклады еще не сформировались.

- Возможен ли в связи с последними событиями раскол в армянском обществе, а также на межэлитном уровне?

- Я думаю, что он будет, но это не произойдет сразу. В элитах Армении обязательно будет раскол, потому что протест был очень серьезно персонифицирован. Нельзя сказать, что у господина Пашиняна есть серьезная партия как структурированная институциональная опора. Соответственно, люди, которые попадут во власть с оппозиционной стороны, в значительной степени будут привлекаться по случайному признаку, поэтому их компетентность может быть достаточно низкой.

Если будут досрочные выборы, а они, похоже, рано или поздно состоятся, то какие политические партии будут в них участвовать? Эти политические партии должны резко вырастать «на местах».

Потому что парламентские выборы, согласно Конституции, происходят через 45 дней после отставки главы правительства [в том случае, если парламентом не будет утвержден новый глава правительства – прим. «ЕЭ»]. Это очень маленький срок. Нет оппозиционных партий, которые могут в этих выборах по-серьезному участвовать. Оппозиционный блок «Елк» практически разрушен, он сейчас в едином виде не существует. То есть это будут новые люди и какое-то количество старых технократов, которых придется оставить, потому что у оппозиционеров не может найтись 5-10 тыс. чиновников. Напряжения в данном случае не избежать

- Как, на Ваш взгляд, отразятся данные события на внешней политике Армении? Например, часть фракции, которую возглавляет Никол Пашинян, неоднократно выдвигала инициативу о выходе Армении из ЕАЭС.

- Не будет никаких изменений во внешней политике. О выходе из ЕАЭС говорила одна из прозападных партий, входящих во фракцию. Пашинян членом данной партии не является.

Я вообще не думаю, что армянская внешняя политика может диктоваться какими-то личными позициями. Это более сложный процесс, обусловленный геополитическим положением, наличием Карабахского конфликта, существующими потребностями в безопасности, в том числе в оружии, отсутствием энергоносителей, соответственно, проблемами с ценами на газ и т.д., а не тем, какая фамилия у нынешнего руководителя.

- Кто те люди, которые заставили уйти в отставку Сержа Саргсяна? Это был скорее стихийный протест или же скоординированная акция конкретной группы?

- Эти люди – десятки тысяч граждан, которые стояли на улице. После задержания господина Пашиняна и некоторых его соратников процесс стал самовозгорающимся в разных концах Еревана. Приходили все новые и новые люди и изменились социально-демографические характеристики протеста. До этого основной массой протестующих были молодежь и студенчество. Позже начали подключаться другие социальные группы. Протест вышел за пределы Еревана. В столицу приезжали люди из других городов. Город начинал терять управляемость. Это был достаточно широкий децентрализованный процесс.

- Как вы оцениваете уровень поддержки Никола Пашиняна и уровень протестных настроений в Армении?

- Я не думаю, что можно вести речь о поддержке Пашиняна. Здесь идет речь о протестных настроениях по отношению к Сержу Саргсяну. Господин Пашинян смог этот процесс организовать и персонифицировать. С одной стороны был Пашинян, который практически даже не возглавил, а заменил собой всю оппозицию. Остальные оппозиционные партии, лидеры, группы практически рассыпались в результате всего этого. И наоборот, с другой стороны как противник воспринимался Серж Саргсян практически в личном качестве, он демонизировался как личность, то есть фактически речь шла об отставке одной персоны. И ситуация была такова, что господин Пашинян чрезвычайно умело смог использовать протест против Саргсяна как мотор для этого движения. А сказать, что это однозначно означает поддержку Пашиняна – нельзя.

Беседовал Александр Пешеньков