Не прошло и трех лет с момента подписания Совместного всеобъемлющего плана действий (JCPOA) по иранской ядерной программе, как президент США Дональд Трамп в одностороннем порядке вышел из соглашения, окрестив его «одной из худших сделок в истории Соединенных штатов». Нефтяной рынок отреагировал незамедлительно: в течение одного дня (8 мая, когда указ о выходе из сделки был опубликован) котировки Brent взлетели на $3, до $77 за баррель. Однако долгосрочные последствия этого решения, несомненно, более серьезны, нежели текущее беспокойство биржевых акторов. По мере выталкивания иранских объемов с рынков Европы грядет ощутимый передел рынка, который во многом может пойти на пользу экспортерам нефти России и Казахстану.

Санкции в отношении Ирана будут проходить в два этапа. В рамках первого международным акторам предоставляется 90 дней для того, чтобы свернуть торговлю с Иранской Республикой в сфере валютных операций с долларами США, золота и драгоценных металлов, стали, алюминия и угля, автомобильной отрасли, а также положить конец каким-либо действиям с государственным долгом Ирана. В рамках второго этапа срок исполнения более длителен – предоставляется 180 дней для завершения сделок с национальной нефтяной компанией Ирана (NIOC), иранскими портами и судоходными компаниями. Как и в случае предыдущих санкций, покупатели иранской нефти смогут претендовать на частичное освобождение от действия меморандума, если продемонстрируют «существенное снижение» объемов поставок.

Принято считать, что под словами «существенное снижение» следует понимать 20% – именно такое снижение повлечет за собой согласие Минфина США на предоставление разрешенного отступления от установленного правила (waiver).

Таким образом, государства, которые и впредь намерены вести дела с Ираном, могут до двступления в силу запрета нарастить объемы поставок, чтобы затем иметь преимущество более высокого исходного рубежа.

Однако в большинстве заинтересованных стран не готовы рисковать возможным попаданием под прицел финансовых властей Соединенных Штатов, и резкие меры Вашингтона были восприняты с серьезной обеспокоенностью.

Хотя на долю Европы приходятся лишь 35% иранского экспорта, наибольший урон действия Белого дома принесут именно европейским покупателям.

Иранская нефть играла большую роль в диверсификации нефтяных поставок на европейский рынок.

Среди прочих, она оказалась одним из главных факторов приостановления наращивания объемов российского экспорта в 2017 г. после четырех лет роста (поставки упали на 1,8%). Сорт нефти Iranian Heavy весьма схож по качественным характеристикам с российским эталонным сортом Urals (и тот, и другой принадлежат к категории среднетяжелых сортов с плотностью в градусах API 30-31°). По состоянию на март 2018 г. экспорт Ирана в страны Европы составлял 750 тыс. баррелей в день.

Крупнейшими покупателями иранской нефти были Турция, Италия, Франция и Греция, из чего следует, что наиболее ощутимым постепенный уход Тегерана станет в Средиземноморье.

В регионе АТР, на который приходятся 65% иранского экспорта, соблюдение меморандума Д. Трампа будет в разы менее строгим – Китай будет и впредь закупать иранскую нефть. Более того, из-за санкций Тегеран будет прибегать к большим скидкам, что повлечет за собой наращивание объемов иранского импорта. Индия также обладает своеобразными компетенциями по минимизации рисков, связанных с санкционным режимом – до 2015 г. нефтеторговля велась в индийских рупиях.

Хотя Япония и Южная Корея, также значимые покупатели иранской нефти, наверняка будут соблюдать санкционный режим, ближайшее нефтяное будущее (и доход) Ирана находится в Азии. Амбиции Китая перевести свою нефтеторговлю на юань получат весьма мощное подспорье. Соответственно, освободившиеся ниши на рынках Японии и Южной Кореи могут быть частично восполнены российскими поставками из Козьмино, в то же время ввиду перенасыщения китайского импортного рынка весьма вероятно замедление или даже спад морских поставок в КНР (трубопроводные поставки через ВСТО обладают всей необходимой политической подоплекой, чтобы их не коснулись последние события).

В целом для России введение американских санкций в отношении Ирана вдвойне положительно – они освобождают часть европейского и в меньшей степени азиатского рынков для российской нефти, в то же время вбивая серьезный клин между Европой и США в сфере энергетики.

Для Вашингтона это может создать ряд неприятных моментов, стоит лишь вспомнить то обстоятельство, что американские власти представляют собой единственную серьезную преграду на пути к беспрепятственной реализации «Северного потока-2» (возможности лоббирования Польши или Украины весьма малы). Слишком активные действия США могут также усложнить давно ожидаемое проникновение американских сортов нефти на европейский рынок.

Ввиду взаимозаменяемости российского Urals и иранского Iranian Heavy поставки российской нефти должны вернуться к положительной динамике к концу года.

Отдельно стоит отметить, что период геополитической неопределенности (например, пока неизвестно, будет ли Иран отвечать путем интенсификации какого бы то ни было прокси-конфликта) будет держать котировки нефти выше экономически оправданного уровня – Россия и Казахстан, крупнейшие нефтедобывающие страны ЕАЭС, будут всячески приветствовать данный тренд.

Санкции в отношении Ирана также требуют скоординированного ответа стран, участвующих в Венских договоренностях ОПЕК+ по сокращению добычи нефти. Принимая во внимание, что в течение 2018 г. с рынка будут пропадать порядка 200 тыс. иранских баррелей нефти в день (при продолжении тренда в 2019 г. этот показатель достигнет 500 тыс. баррелей в день), кто-то должен эти объемы возместить.

Только Саудовская Аравия, Россия и в меньшей степени ОАЭ обладают резервными мощностями добычи – по всей видимости, эти страны и разделят между собой «выбывшие» объемы иранской нефти. При этом Россия имеет возможность нарастить бартерные поставки с Ираном, «нефть в обмен на товары», чтобы в наибольшей степени извлечь выгоду из сложившегося положения.

Виктор Катона, экономист, специалист по закупкам нефти MOL Group (Венгрия)