12 августа в Актау состоится Пятый Каспийский саммит с участием президентов Азербайджана, Ирана, Казахстана, России и Туркменистана. Мероприятие должно стать историческим – МИД Казахстана подтвердил, что стороны после более чем 20-летних переговоров подпишут Конвенцию о правовом статусе Каспийского моря. Документ закрепит правовые рамки для дальнейших переговоров по использованию ресурсов Каспия. Особенности подготовки документа, позиции сторон и перспективы совместного использования ресурсов Каспия в интервью «Евразия.Эксперт» оценил доктор политических наук, заместитель директора Казахстанского института стратегических исследований при Президенте Республики Казахстан (КИСИ) Санат Кушкумбаев.

- Санат Кайрслямович, каковы ваши ожидания от саммита прикаспийских стран, который пройдет в Актау? Какова повестка дня саммита?

- Предполагается, что саммит, который пройдет в Актау, может быть решающим для определения статуса Каспийского моря. Казахстан ожидает, что будет подписана Конвенция о правовом статусе водоема, потому что трудоемкий процесс, до этого потребовавший максимум усилий дипломатов всех пяти стран, уже подходит к завершению. Еще в декабре 2017 г. во время встречи на уровне министров в Москве было анонсировано, что стороны практически согласовали проект конвенции о статусе Каспийского моря. Речь шла тогда о кое-каких деталях и согласованиях уже на национальном уровне.

Безусловно, саммит в Актау должен ознаменоваться самым главным итогом: актом подписания конвенции о статусе водоема. Кроме того, есть еще несколько других документов, уже иного, более специфического или отраслевого плана, связанных с экологическими вопросами, судоходством, транзитным транспортом.

Это то, что относится к нормальной, естественной стороне переговоров сторон по любому водоему, в том числе и по Каспию. Самое главное, что должно быть достигнуто, это – конвенция о правовом статусе. Другие же вопросы будут решаться в правовом русле и на правовом поле, т.е. в дипломатическом переговорном контексте. 

- Какие возможности откроются перед прикаспийскими странами в случае подписания конвенции о правовом статусе Каспийского моря?

- За прошедшую четверть века всеми сторонами – Азербайджаном, Ираном, Туркменистаном, Казахстаном и Россией, – было предложено, как известно, несколько вариантов раздела Каспия, с применением различных механизмов международного права.

Вариант конвенции, который готовится сейчас к подписанию в этом году, в принципе является консенсусным, то есть, основан на многосторонней выгоде и справедливости. Все стороны были вынуждены в ходе переговоров пересмотреть свои позиции, пойти на компромисс, но это необходимое условие для достижения консенсуса, который в данном случае необходим.

Определение правового статуса Каспия, принятие конвенции оставит в выигрыше все пять прикаспийских государств, которые смогут на многостороннем уровне решать такие вопросы, как разработка нефтяных и газовых месторождений, транзитных энергоресурсов, в том числе прокладку трубопроводов по дну Каспийского моря, пользование всеми биоресурсами.

Конечно, будет оставаться еще ряд проблем в вопросах, которые должны будут решаться уже на основе принятой конвенции, однако это уже технические вопросы. Мы считаем, что Казахстан в переговорном процессе занимал конструктивную позицию, руководствуясь нормами международного морского права. Казахстанская сторона фактически изначально придерживалась той позиции, которая очень близка к ныне подписанной конвенции о правом статусе водоема. Казахстан закончил делимитацию со своими соседями, в том числе и с Россией, в 1998 г., с Азербайджаном – в 2001 г., с Туркменистаном – в 2014 г.. Для полного завершения этого процесса требуется подписание соглашения на стыке границ Туркменистана, Казахстана и Азербайджана. Переговоры по делимитации продолжаются, это естественней процесс.

Какие возможности могут появиться у сторон? Ну, во-первых, это защита биоразнообразия, экологии Каспия на основе общих унифицированных, единых принципов, диверсификация транспортных маршрутов, расширение транзитного потенциала, что, наверное, одно из ключевых условий, общих ожиданий, в том числе казахской стороны. Мы предполагаем, что конвенция будет способствовать нахождению альтернативных логистических маршрутов для стран региона, не имеющих выхода к свободным морям, океанам.

- Есть ли у Казахстана какие-либо замечания по тексту Конвенции?

- У Казахстана были замечания по Конвенции в процессе длительных переговоров. Уже сейчас, на финальной стадии, надо подождать принятия итогового документа конвенции, который будет анонсирован после 12 августа. Естественно, сейчас все вопросы сняты с повестки дня.

- На ваш взгляд, будут ли полностью урегулированы все спорные вопросы по разделу Каспия с принятием Конвенции?

- Естественно, с принятием Конвенции все вопросы по разделу Каспия, конечно, еще будут требовать своего детального разрешения. Но, прежде всего, это правовой документ, который определяет рамки, а уже сам вопрос разграничения, например, дна Каспия, определение срединной линии и будут требовать вмешательства специалистов.

Каспий и его побережье – непростой с точки зрения топографии и географии район, поэтому понятно, что дальше уже будут работать специалисты, техники, и конечно, могут возникать разные взгляды, разные позиции. Например, как это было между Туркменистаном и Азербайджаном по принадлежности тех или иных месторождений, или между Ираном, Азербайджаном и Туркменистаном.

Все эти вопросы уже можно будет решать в правовом русле, на основе Конвенции и в рамках Конвенции. Конечно, еще предстоит довольно большая и значительная работа по тому, чтобы воплотить в жизнь собственно сам документ. Его детали очень важны. Думаю, что здесь еще предстоит значительная работа. 

- Почему стал возможен раздел Каспия, какие факторы ускорили процесс предстоящего подписания Конвенции?

- На самом деле это произошло не так быстро. Все-таки четверть века шли переговоры и мы знаем, что, еще на рубеже 1990-2000-х гг. большинство стран уже склонялось к секторальному разграничению Каспия, и длительное время позиция Ирана была довольно жесткой и непримиримой. Иран почти 2 десятилетия настаивал на разграничении акватории Каспия на пять равных частей. И где-то 7-8 лет назад, с 2010 г, Иран отошел от этой твердой позиции.

На горизонте обозначилась конечная точка подписания конвенции, но переговаривающиеся стороны, конечно, еще прорабатывали детали, что является очень важным аспектом. Следует напомнить, что было проведено 8 встреч на уровне министров, 4 саммита на уровне глав государств, а также более 50 заседаний пятисторонней рабочей группы. Поэтапно решались отдельные вопросы по Каспию, но пока на тот период окончательного соглашения достигнуто не было.

Время, когда довольно длительное время статус Каспия был неопределенным, я думаю, было невыгодно всем сторонам. Конечно, для Ирана Каспий был и остается в принципе своеобразным стратегическим тылом, то есть на Каспий не был ориентирован фокус геополитических интересов Ирана. Понятно, что такими областями для Исламской Республики, прежде всего, являются зона Персидского залива, Ближнего Востока, также Сирии, Йемена, что мы и наблюдаем.

Но в то же самое время очень противоречивые события, которые происходят сейчас на Ближнем Востоке, ускорили процесс принятия конвенции, в том числе переговоры по Иранскому ядерному досье и соглашение, достигнутое в 2015 г. между Ираном и «шестеркой» [Германией, Великобританией, США, Россией, Китаем, и Францией – прим. «ЕЭ»].

Все это повлияло на намерение Ирана ускорить решение данного проблемного вопроса чтобы снять его с повестки своей внешней политики. Иран уже согласился с тем, что его доля будет состоять в пределах 12-13% с учетом побережья. Иран также беспокоило участие нерегиональных, не прикаспийских стран в экономических и особенно военно-политических вопросах, протекающих в Каспийском регионе. Поэтому предусматривается такой аспект: нерегиональные державы не смогут проводить здесь какую-то военную активность, и военные суда неприкаспийских стран не смогут находиться на Каспии.

С учетом такого расклада сил с военной точки зрения Россия является державой номер 1, а Иран занимает второе место. Как известно, каспийская флотилия Ирана составляет около 90 судов. Поэтому для Ирана важно было бы сохранить и по возможности усилить свой статус-кво. Думаю, интересы Ирана были в этом аспекте соблюдены. Почему я больше говорю об иранской стороне? Потому что не все, но многое зависело от позиции этого государства. 

- Как Конвенция повлияет на трубопроводные проекты в регионе, к примеру, Транскаспийский трубопровод?

- Трубопроводные проекты в регионе – важный аспект. Тот же Транскаспийский трубопровод долго обсуждали, дебатировали. Вопрос состоит в том, что конвенция по правовому статусу Каспия позволит всем сторонам, заинтересованным прежде всего прикаспийским регионом, быть четко вовлеченными в вопрос и быть участниками переговоров по транзиту. Мы надеемся, что вопрос будет сдвинут с политической повестки в сторону экономической, то есть, экономическая рентабельность, экологическая безопасность, должны быть главными критериями в реализации тех или иных экономических транспортных коммуникационных проектов в регионе.  Сама конвенция в целом – положительный фактор для реализации этих задач.

В то же время, это не значит, что у каких-то заинтересованных сторон или стран не будет своих рычагов влияния. Дело в том, что есть еще и экологическая сторона. Защита экологии – тоже немаловажный инструмент и ключ к тестированию того или иного международного транснационального проекта. И в этом плане те же доводы, те же аргументы, которые выставлялись в качестве вопросов к Транскаспийскому трубопроводу, сохраняются со стороны тех же Ирана и России. В этом контексте важно будет, чтобы все стороны сфокусировались на принципах взаимной многосторонней выгоды и экологической безопасности. Думаю, положительные результаты могут быть достигнуты.