Потоки беженцев, захлестнувших Евросоюз в ходе событий «арабской весны», распределились по территории Европы далеко не равномерно. Наиболее привлекательные условия для них предоставила Германия, поэтому неудивительно, что именно в этой стране наблюдался и наибольший их приток, и наибольшее недовольство сложившейся ситуацией со стороны населения. Зачастую мигрантам предоставлялись лучшие условия, в частности, в сфере занятости, чем самим немцам. Однако если общество так негодует, то зачем немецкое правительство продолжает проводить столь противоречивую политику?

Отношение к беженцам

«На улицах ощущалась ненависть», – заявила канцлер Германии Ангела Меркель по поводу массовых протестов в городе Хемниц. Там был убит 35-летний гражданин ФРГ кубинского происхождения. Его зарезали несколько переселенцев из стран мусульманского востока. В драке с ними пострадали еще двое местных жителей. В ответ на этот акт средневековой жестокости на улицы вышли тысячи горожан, а мировую прессу наполнили сообщения о «праведном гневе против исламистов» или, что чаще, о «буйстве неофашистов», эксплуатирующих криминальный факт и настраивающих людей в неконструктивном к беженцам русле.

Эти две оценки не являются новыми. От либеральных экспертов и политиков ЕС можно постоянно слышать: беженцам необходима помощь, им нужно сочувствие и принятие их особого образа мысли. С другой — консервативной – стороны оценка ситуации выглядит иначе. Во-первых, ставится вопрос о соблюдении беженцами законов, включая отказ полиции от политики попустительства и поблажек. Есть не либеральное видение у левых. Один из спикеров немецкой партии Левых Сара Вагенкнехт поставила вопрос о том, есть ли в Германии достаточно рабочих мест. Однако ее осаживают в парламенте. Что касается «Альтернативы для Германии», то ее спикеры ставят вопросы о том, кто же среди «беженцев» в самом деле является таковым, а кто — террорист?

Все это обсуждается в Германии не всегда открыто. СМИ даже попытку анализа ситуации объявляют расизмом и нетерпимостью. Между тем все сложнее, чем пытаются показать спорящие в немецкой политике стороны.

Почему именно Германия?

Поток переселенцев с Ближнего Востока и Африки захлестнул Европу именно тогда, когда сама она оказалась в ситуации социального и экономического кризиса. Без учета этого факта острота конфликта не прояснится вполне.

Германия в этой ситуации не случайно оказалась в центре проблемы. Причиной тому было большое отличие ее политики от практики других стран ЕС и особенно еврозоны.

Потоки переселенцев двигались с Юга. Люди оказывались сперва в Греции, Италии или Испании, где мало кто из них стремился остаться. Правила ЕС требовали от беженцев подавать документы в странах прибытия. С точки же зрения выгоды это было не лучшим решением. Переселенцы хорошо проинформированы: подав бумаги в одной из стран юга еврозоны, они получат в ответ лишь справку о принятии их дела и начале его разбирательства. Им не будет дано разрешение работать. Никто не позаботится о жилье для них, одежде и карманных деньгах.

Потому толпы переселенцев не обращают внимание на официальные границы, а стремятся попасть в Германию. Франция интересна больше магрибинцам, у которых там могут иметься родственники (часто приходящие в ужас от перспективы принимать и устраивать непрошеную малоизвестную родню), а также тем, кто стремится пробиться к родне и знакомым в Великобританию. Германия принимает переселенцев совсем не как другие страны еврозоны, где даже языковые курсы функционируют еле-еле. При этом, чтобы попасть на такие курсы, нужно уже быть устроенным: иметь крышу над головой и средства дождаться окончания формирования вашей группы, что может занять много месяцев. В Германии проблемы переселенцев берут на себя муниципалитеты. Они стараются как-то временно расселять людей, принимают к рассмотрению их бумаги, дают направление на учебу (прогулы срезают денежную помощь и получение статуса).

Немецкие либеральные общественники не раз говорили, что могут создать любое количество ученических рабочих мест для беженцев. Такие заявления нервируют немецкую молодежь, для которой подобных рабочих мест в нужном числе никто создать не порывался.

Проблема с занятостью в Германии вообще в кризис была решена при помощи изменения подхода статистики. В докризисную эпоху частично занятых немцев считали безработными. После — перевели в категорию занятых, пусть они и не зарабатывали достаточно для жизни. Эту проблему решала социальная политика государства. Так, она давала деньги на аренду жилья. Но это не отменяло трудностей поиска подходящей по профилю работы.

Расщепление общества

Частичная занятость и срочные контракты стали бичом немецкого общества. Без учета этих проблем невозможно понять раздражения общества политикой открытых дверей для переселенцев. Причем критики этой политики сразу указали: лишь часть переселенцев являются беженцами. И совсем немногие могут быть приняты как политические беженцы.

В общей массе экономических иммигрантов ощутима доля фанатиков и террористов.

Созданная же в ЕС система проверки и фильтровки не работает хотя бы потому, что германские власти предоставляют права и гарантии всем принимаемым «беженцам» едва ли не сходу. Во всяком случае, в этом упрекают их граждане, чьи дети обречены трудиться на плохих рабочих местах без шанса на карьеру и с необходимостью долго искать новые места после истечения срочных трудовых договоров. Потому граждане Германии раздражаются нашествием новых претендентов на рабочие места.

Власти ФРГ принимают переселенцев с такой охотой не только из-за потребностей в непритязательных работниках. Они стремятся расщепить общество и сделать его более управляемым.

Фридрих Энгельс в работе по истории рабочего движения Англии как-то заметил, что в стране есть два рабочих класса — англичане и ирландцы, и пока их два, и пока между ними есть противоречия, это будет работать к выгоде хозяев рабочих мест. Положение в Германии сходно. При этом власти явно стремятся нарастить численность переселенцев как можно скорее. Как только они решат свою задачу в количественном выражении, они поставят вопрос о нехватке средств в бюджете на поддержку «беженцев», об избыточности социальных программ и общих гарантий. После декларации о нехватке денег будет возможно срезать субсидии и пособия, которые сейчас получают граждане ФРГ.

Средневековое мышление и толерантность

Еще одной стороной эксперимента является разбавление общественного сознания и культуры немецкого общества.

Либеральные политики не могут не сознавать, что их стратегия терпимого принятия переселенцев фактически поддерживает их средневековые представления о жизни.

При этом их мотив к переселению в ФРГ являлся иным: они стремились попасть в общество потребления, да еще и с системой наиболее щадящей адаптации и развитой социальной политики. Потому неверно рисовать усредненного переселенца как разбойника с ножом и молитвой, готового наброситься на любую женщину, а в каждом мужчине видящего своего оскорбителя. Однако таких переселенцев очень много и политика либералов их числа не сокращает. Она скорее формирует у них презрительное отношение к немцам. Так, многие переселенцы из мусульманских стран, дрожавшие на родине перед агрессивными носителями власти, ощущают себя выше европейского гражданина. Они могут верить, что местные власти пасуют перед ними, раз не осмеливаются навязать им свои порядки, а рассказывают о толерантности.

Средневековое восточное мышление едва ли совместимо с идеей толерантности. Для развития и блага самих переселенцев их архаичные привычки и образ мысли должны быть искоренены.

Убийство в Хемнице дает этому повод, как дает повод нападение молодого человека по имени Абдула на женщину, которой он в Ганновере пробил ножом желудок и легкое. Нападения с холодным оружием и убийства, по мнению граждан ФРГ, стали частым явлением. Проблема эта никак не может быть решена на дальних рубежах, где Ангела Меркель якобы стремится ограничить поток переселенцев с помощью властей то африканских, то арабских стран, то турецкого руководства. Никакого удара по принципу «Оскорбили – бей ножом!» не способна нанести и проповедь терпимости, а также распространение мечетей и снисхождение к ведущим радикальные проповеди муллам.

Политика расщепления общества вызывает сопротивление. Более всего оно заметно на востоке Германии. На западе страны предпочитают протестовать менее зримо. В сопротивлении отметились Дюссельдорф, Гамбург, Дрезден, Кёльн и другие города. Всюду там можно было «ощутить ненависть». Но еще больше там ощущались проблемы немецкого общества, его неготовность принимать дикость средневековых представлений за особую, требующую уважения традицию. Сломить это сопротивление едва ли удастся. Однако вопрос далеко не закрыт.

Василий Колташов, руководитель Центра политэкономических исследований Института нового общества