23 сентября патриарх константинопольский Варфоломей в своей проповеди в храме святого Фоки Месахору в Стамбуле, обращаясь к генконсулу Украины Александру Гаману, заявил, что в ближайшее время дарует автокефалию Украине. Русская православная церковь выступила против этого решения. Поддержку Московскому патриархату уже высказали иерархи Антиохийской, Иерусалимской, Польской, Сербской, Болгарской и Элладской поместных церквей. Это равнозначно разделению мировых православных структур на два лагеря. Что именно означает автокефалия, почему Константиноволь ее предоставляет, и какие последствия это решение будет иметь для мира и соседней Беларуси?

Свои действия предстоятель Константинополя аргументировал якобы наличествующими согласно канонам «вселенских соборов» у него правами единолично предоставлять автокефалию любой части православной церкви, несмотря на ее юрисдикцию. Самая крупная из поместных православных церквей – Русская – уже высказала протест против односторонних действий Константинополя и приняла решение приостановить поминовение Константинопольского патриарха (КПЦ) за службами, а также свое участие в мероприятиях и организациях под председательством Фанара.

История проблемы статуса Православной Церкви Украины

Проблема статуса Православной церкви в Украине напрямую связана с историческими и геополитическими перипетиями. Для Православной церкви исторические перипетии и юридические основания сегодня являются базовыми и основными аргументами при определении матери-церкви (юрисдикции, которая может предоставлять автокефалию).

Следует понимать, что православные в различных частях современной Украины находились под разными юрисдикциями. При этом переход из одной в другую являлся больше фактическим, нежели закрепленным юридически. С другой стороны, сама неотлаженность механизма предоставления автокефалии до сих пор создает проблемы внутри православного мира.

Начнем с первого пункта. Православие на украинских землях, как и на всей другой территории Древней Руси, стало официальной религией в 988 г., в день крещения ее князем Владимиром. С этого момента и до татаро-монгольского нашествия 1237-1242 гг. Православная церковь Руси представляла собой Киевскую митрополию, подчиненную Константинопольскому патриарху. Однако уже в XI в. территория Закарпатья постепенно подпадает под власть Венгрии, что делает затруднительным управление закарпатскими приходами из Киева. Существовавшая там Мукачевская епархия начинает управляться напрямую из Константинополя, минуя Киев.

После разорения татаро-монголами Киева в 1240 г. изменяется социально-политическая ситуация в древнерусских землях. Формируются три основные центра власти, претендующие на наследие как Древнерусского государства, так и Киевской митрополии. В них постепенно организовались три православные митрополии: Владимирско-Московская, номинально оставлявшая за собой титул Киевской; Галицко-Волынская с центром в Галиче (Западная Украина) и Литовская с центром в Новогрудке, объединявшая на тот момент территории современной Беларуси, Литвы и Центральной Украины. Кроме того, Мукачевская православная епархия Закарпатья переподчиняется под властью венгров митрополиту Угро-Влахийскому. А территория современной Буковины, оказавшаяся под властью Молдавского княжества, подчиняется сначала Радовецкой, а после Ясской епархии с румынским клиром.

Тем самым распад Киевской Руси привел к глубокой административной фрагментации Киевской митрополии к середине XIV в.

И если Галицкая и Литовская митрополии смогли объединиться в одну Киево-литовскую уже к концу XIV в., то территории Закарпатья и Буковины так и остались вне пределов Киевской православной митрополии до 1940 и 1945 гг. соответственно.

На территории же северо-восточной Руси была же постепенно сформирована сначала Московская митрополия. После отпадения на несколько лет Константинополя от православия в 1439-1453 гг. в результате подписания последним церковной унии с Римско-католической церковью и дальнейшего падения Константинополя от турок, в 1448 г. Московская митрополия стала автокефальной, получившая статус патриархата в 1589 г.

На территории же Украины постепенно к концу XVI в. закрепилось сразу несколько православных юрисдикций. Большинство современной Украины вдоль Днепра – Волынь, Галичина, Подолье, Черниговщина и Дикое Поле – находилось в юрисдикции Киевской митрополии Константинопольского патриархата.

Слабожанщина (Харьковщина) хоть и осваивалась переселенцами из Речи Посполитой, однако Православная церковь на этих землях с самого начала была в ведении Московского патриархата.

Территория Буковины оказалась в составе Радовецкой епархии с преобладающим румынским клиром, которая после разделов Речи Посполитой в 1781 г. стала частью Карловарцкой патриархии Сербской православной церкви. После же оккупации Буковины в 1918-1919 гг. Румынией Буковинская митрополия становится частью Румынской православной церкви (РумПЦ). И только после воссоединения Буковины с УССР в 1940 г. становится частью Украинского экзархата РПЦ.

Закарпатье, представленное Мукачевской епархией, ощутило все особенности введения церковной унии в 1649 г. В результате православные структуры были ликвидированы аж до начала ХХ в., когда из-за массового движения жителей по возвращению в православие Сербская патриархия восстановила уже под своей юрисдикцией Мукачевскую епархию. И только в 1945 г., после присоединения Закарпатья к УССР, Мукачевская епархия вошла в юрисдикцию Московского патриархата.

Сама же Киевская митрополия после восстания Богдана Хмельницкого и войны Речи Посполитой с Россией (1654-1667 гг.) в 1689 г. была передана КПЦ в ведение Московской патриархии, в юрисдикции которой сегодня и остается.

Следует также помнить, что в 1920-1930-е гг. православные структуры на Волыни и Галичине находились в юрисдикции Польской автокефальной православной церкви.

Таким образом, территория современной Украины не представляет собой единого исторического пространства. На ее церковные территории претендовали как минимум пять православных поместных юрисдикций (Константинопольская, Русская, Сербская, Румынская, Польская).

Это теоретически дает им возможность и сегодня иметь претензии на храмы и монастыри Украины.

Канонические противоречия

При этом сегодня имеется противоречие между Константинопольской и Московской патриархией по поводу канонического механизма предоставления автокефалии Украинской православной церкви (УПЦ). Фанар стоит на том, что в 1689 г. константинопольские патриархи передали Московской патриархии Киевскую митрополию во временное управление. Московский патриархат же указывает, что в томосе Фанара по передаче Киевской митрополии нет указаний о ее временном характере. Данная проблема поднимает вопрос о том, кто все-таки является церковью-матерью для УПЦ. Именно церковь-мать имеет право предоставлять автокефалию.

На этот счет КПЦ, особенно в период управления сегодняшнего патриарха Варфоломея, достаточно односторонне заявляет, что предоставление автокефалии является прерогативой только Вселенских патриархов, т.к. именно Фанар является первой по чести православной юрисдикцией и носит вселенский характер.

Иную позицию занимает Московский патриархат. По мнению РПЦ, первенство чести Вселенских патриархов никоим образом не означает первенства их власти. Согласно митрополиту Волоколамскому Иллариону, данная позиция Константинополя имеет в своей природе папистское самопонимание своего статуса. В православии, в отличие от католицизма, нет жесткой и централизованной иерархической структуры с единым первоиерархом.

Православная церковь представляет собой сетевую структуру равных между собой 15 православных автокефальных юрисдикций. Поэтому предоставление автокефалии должно проводиться церковью-матерью, что в случае УПЦ, согласно Московской патриархии, находится в юрисдикции Русской церкви.

Поэтому назначение двух экзархов Константинопольского патриарха в Украину со стороны РПЦ рассматривается как попрание канонов, т.к. может быть организовано только с согласия и благословения иерархов РПЦ.

Проблемные точки вокруг украинского православия

Однако проблемой является не столько предоставление автокефалии УПЦ, сколько раскол. Русская православная церковь в ХХ в. уже предоставляла автокефалии Польской, Чехословацкой и Православной Церкви в Америке. Этот опыт мог быть потенциально распространен и на Украину. Однако имеется одна проблема.

Внутри Украины есть несколько отколовшихся от православия раскольнических групп, не признанных ни одной из поместных православных церквей, но претендующих на автокефалию. Это УАПЦ и УПЦ КП.

Первая организовалась еще в 1920-е гг. и действовала в эмиграции. Большая часть миграционных структур в 1990-е гг. стала автономной частью Константинопольского патриархата в виде УПЦ в США и УПЦ в Канаде. В Украине же имеется УАПЦ, непризнанная мировым православием.

Вторая появилась в ходе личных амбиций экс-митрополита киевского Филарета (Денисенко), желавшего стать патриархом любой ценой. Здесь, конечно, возникает закономерный вопрос, кому в этом случае предоставлять автокефалию. На Филарета (Денисенко) сегодня наложены прещения и анафемы, которые могут снять только первоиерархи поместных церквей. Руководитель УПЦ КП обращался как к Московскому, так и к Константинопольскому патриархам по этому поводу. Однако пока подобные попытки снять анафемы обоими иерархами были отклонены. Более того, в среде поместных православных церквей имеется общее негативное отношение к личности Филарета (Денисенко).

В этой ситуации непонятным остается главный вопрос, кому предоставлять автокефалию. Каноническая и единственно признанная в том числе и константинопольским патриархатом УПЦ не обращалась ни в Москву, ни на Фанар за автокефалией.

Ее устраивает статус более чем широкой автономии. Раскольнические УАПЦ и УПЦ КП вместе с Администрацией президента Украины и Верховной Радой обратились к Константинопольскому патриарху. Однако эти структуры не являются Церковью, и их просьба канонически никак не может быть удовлетворена.

В этой ситуации большую роль играет именно политический фактор как во внутрицерковной жизни, так и в международной политике. Не секрет, что большая часть паствы Константинопольского патриархата проживает в США и Западной Европе. В самой Турции верующих Фанара по самым оптимистическим подсчетам не больше 10 тысяч. Некоторые прихожане Константинопольского патриархата являются высокопоставленными чиновниками США, что открывает большие возможности влиять на политику Фанара соответствующим заинтересованным лицам данной страны.

Не исключено, что позиция патриарха Варфоломея трансформировалась благодаря некоему давлению из-за океана, на что указывают многочисленные встречи руководителя УПЦ КП Филарета (Денисенко) с первыми лицами американской администрации.

С другой стороны, следует понимать, что внутри самого Константинопольского патриархата имеются две украинские автономии (УПЦ в США и УПЦ в Канаде), которые сами до 1990-х гг. являлись неканоническими, и были приняты Фанаром под свой амафор достаточно спорным с точки зрения канонического права способом. При этом сами иерархи этих структур Константинопольского патриархата не исключают, что в перспективе войдут в состав новой канонической украинской поместной церкви. А это более полумиллиона человек или 10% от всего количества прихожан Константинопольского патриархата.

В этих условиях может вызывать сомнение утверждение о желании дать томос об автокефалии Украине со стороны Фанара. Имеются конкретные примеры того, когда Константинополь обещал предоставить автокефалию, но вместо этого просто распространял свою юрисдикцию на данную церковь.

Так, Финляндская Православная Церковь (ФПЦ) в 1923 г. просила автокефалию у Константинополя, но взамен получила автономию в рамках юрисдикции Фанара, в какой и сегодня пребывает.

В этих условиях назначение двух экзархов Константинопольского патриархата в Киев походит больше на попытку создать параллельную УПЦ каноническую иерархию. Такое Константинопольская патриархия уже произвела в 1996 г. в Эстонии, создав Эстонскую апостольскую православную церковь, которая существует параллельно такой же церкви Московского патриархата.

Наглядные примеры как раз говорят о том, что главной угрозой для Украины может стать полный распад уже теперь канонического православия.

Сегодня в мире есть прецеденты, когда в одном государстве имеются сразу несколько канонических православных церквей. Например, Венгрия, где исторически православные приходы в одном государстве существуют в разных юрисдикциях. Сегодня их четыре (Константинопольская, Румынская, Русская и Сербская Церкви).

Теоретически создание Фанаром параллельных структур в Украине откроет ящик Пандоры для других юрисдикций. Например, на территорию Одесской области и Буковины имеет свои претензии Румынская православная церковь.

Уже более десяти лет в рамках РумПЦ существует Украинский викариат, подчиняющийся непосредственно Патриарху. В Украине имеются действующие приходы РумПЦ. Еще в ноябре 2007 г. митрополит Бессарабский РумПЦ Петр (Пэдурару) заявил: «Когда сложится благоприятное время, резиденции Бельцкой и Кантемирской епархий переместятся в украинские города – Хотин, Измаил, Белгород-Днестровский». УПЦ тогда высказала протест против формирования параллельной румынской юрисдикции в Украине. В мае 2018 г. на заседании священного синода РумПЦ опять обсуждался вопрос Украины.

Аналитики сходятся во мнении, что РумПЦ заинтересована в пересмотре границ юрисдикций и предыдущих соглашений между православными церквями. Так, еще в 1990-е г. РумПЦ также под предлогом автокефалии уже организовала параллельную РПЦ юрисдикцию Бессарабской митрополии в Молдове с тремя епархиями в своем составе, с их правом создавать структуры и заграницей, прежде всего в Украине.

Если произойдет фрагментация юрисдикций в Украине, то кроме Константинопольской и Румынской Церквей на «свой кусок» украинского пирога теоретически могут претендовать еще Сербская (Закарпатье) и Польская (Галичина и Волынь) православные церкви.

Ведь принцип исторического пребывания той или иной территории под какой-либо юрисдикцией открывает возможность обосновать свое право на приходы для любой православной юрисдикции, когда-либо присутствовавшей в границах современной Украины.

По такой логике в Украине может появиться не единая поместная церковь, а от трех до пяти различных православных юрисдикций и параллельных структур, что может стать еще одной из причин углубленной фрагментации этого государства.

Раскол мирового православия?

Разделение православных церквей по проблеме Украины было бы чисто проблемой юрисдикции и автокефалии, если бы также не канонические нововведения Фанара по таким важным вопросам, как двоеженство священников и прочие либеральные веяния. В частности, первоиерарх ФПЦ Константинопольского патриархата Лев Макконен призывал интегрировать в жизнь православных общин лиц с нетрадиционной ориентацией. ФПЦ, как и многие другие подразделения Константинопольской патриархии, перешла на григорианский стиль. В православии такой радикальный переход редок. Часть церквей перешла на новоюлианский календарь, совмещающий григорианский календарь и движимые праздники-пасхалии, отправляемые по юлианскому календарю.

Следует напомнить, что КПЦ уже имела опыт общения и признания раскольников-обновленцев в 1920-е гг. Тогда Фанар был готов согласиться на тот отход от догм православия со стороны обновленцев и признать их как каноническую церковь. И все это сопровождалось разрывом отношений с Московской патриархией.

Имеются и огромные подозрения среди православных на счет особого участия КПЦ в экуменическом движении. В частности, Грузинская православная церковь, одна из наиболее консервативных, демонстративно осуждает экуменизм.

Притязания со стороны Фанара на первенство не только по чести, а еще и по власти уже вызвало бурю критики со стороны РПЦ и других Церквей, за которыми последовали обвинения Константинополя в папизме и уклонении в схизму.

Все это указывает на то, что, если произойдет раскол из-за Украины в мировом православии, то это может быть раскол на консервативную и либеральную группы. И здесь РПЦ определенно выступает фаворитом первых, тогда как КПЦ – второй.

Раздел по такому же принципу будет и в Украине. Известно, что у большинства в среде раскольников господствуют либеральные веяния. Такие же взгляды имеются и среди той небольшой группы иерархов канонической УПЦ, которые готовы поддержать автокефалию. Тем самым возможный раскол может иметь глубокие канонические и догматические последствия.

Автокефалия и выборы

Президент Порошенко на сегодня имеет рейтинг ниже 10%, что ставит под сомнение его переизбрание на второй срок. В своей предвыборной стратегии Порошенко выбрал три основные направления продвижения своей кампании, зафиксированные слоганом «Армия, вера, язык». На фоне глубокого социально-экономического кризиса и внешнеполитических провалов выглядит логичным выбор Порошенко в пользу гуманитарно-идеологической и милитарной составляющих своей кампании. Вопрос автокефалии в этой связи может стать центральным фактором. И здесь теперь уже не главное, даст Варфоломей автокефалию или начнет создавать параллельные УПЦ церковные структуры. Власть уже готовится передать этим структурам часть Киево-Печерской Лавры.

Создание параллельных структур будет означать начало процесса дележа храмов. Во-первых, в канонической УПЦ имеется немало сторонников автокефалии. Наиболее влиятельными из них являются митрополиты Александр (Драбинко), Софроний (Дмитрук), архиепископ Филарет (Кучеров), архимандрит Кирилл (Говорун), протоиерей Георгий Коваленко и др. Поэтому избирательная кампания будет сопровождаться болезненным процессом разделения церковного имущества и иерархии, которое как раз и должно отвести взгляды избирателей от экономических проблем и завлечь их в церковное противостояние.

Создание параллельных структур КПЦ даст Порошенко возможность говорить о начале процесса автокефалии и его личной победе, что, по мнению политтехнологов, может увеличить количество его сторонников.

Запасным вариантом для Порошенко может стать и эскалация религиозного противостояния, которая позволит президенту Украины ввести чрезвычайное положение и отменить выборы. Также любая эскалация будет приводить к репрессиям в адрес политической оппозиции, обвинениям ее в пророссийскости и т.д.

Одним словом, для Петра Порошенко вопрос автокефалии в преддверии выборов является последним шансом удержаться в кресле президента Украины еще на пару лет.

Риски для Беларуси

Как это ни странно звучит, но украинский прецедент с автокефалией имеет негативные последствия и для Беларуси.

Константинополь в своих претензиях на древнюю Киевскую митрополию автоматически затрагивает вопрос распространения своей юрисдикции на территории Беларуси и Прибалтики, входивших в Х-ХVIII вв. в эту структуру.

Со стороны раскольников из числа т.н. БАПЦ в эмиграции уже звучали слова поддержки повторить этот путь и в Беларуси.

Конечно, белорусские раскольники в отличие от украинских не имеют приходов и верующих в самой Беларуси. Руководителю раскольнической БАПЦ запрещен въезд в Беларусь. Однако не следует забывать, что часть раскольников из числа белорусской миграции в США давно перешла в состав КПЦ. Она имеет свое подразделение в Константинопольской патриархии. И несмотря на ее малочисленность, в отличие от украинского варианта Белорусская православная церковь Северной Америки, входящая в Американскую карпаторусскую православную епархию Константинопольского патриархата, потенциально может сыграть такую же роль, что и УПЦ в США и Канаде для Украины.

При развитии потенциально негативного сценария Беларуси может грозить если не пять, то как минимум три возможные церковные юрисдикции.

Ведь не следует забывать, что Западная Беларусь в 1921-1939 гг. находилась в составе Польши, а православные приходы – в юрисдикции Польской православной церкви. То же самое можно говорить и о других странах. Поэтому украинский прецедент может стать началом передела юрисдикций в мировом православии.

Петр Петровский, политолог, сопредседатель редакционного совета «Евразия.Эксперт», директор консервативного центра NOMOS (Минск)