Казахстан, традиционно полагающийся на импорт бензина из России для удовлетворения нужд экономики, объявил в августе 2018 г. о трехмесячном запрете на импорт бензина. Мера представляла собой первый шаг официальной Астаны на пути к самообеспечению в области горюче-смазочных материалов, это был шаг заранее обдуманный и афишированный, но, тем не менее, вызывающий ряд вопросов. По мере того как завершается модернизация нефтеперерабатывающего сектора Казахстана – трех НПЗ в Шымкенте, Атырау и Павлодаре – следует рассмотреть перспективы казахстанского сектора нефтепродуктов, так как полное самообеспечение – скорее, желаемое положение дел, а не реальность.

Заявление о запрете на ввоз российского бензина, вступившем в силу 26 августа 2018 г., скрывает в себе несколько послаблений. Например, запрет действует исключительно на импорт бензина А-92 железнодорожным транспортом, в то время как перевозка автомобильными цистернами разрешена. Таким образом были удовлетворены чаяния приграничных регионов Казахстана, для которых зачастую выгоднее заправляться на территории России.

Также запрет на импорт был обусловлен переизбытком бензина на внутреннем рынке Казахстана, ведь к августу в резервуарах страны накопились объемы, превышающую норму месячного потребления.

Казахстан заявляет о готовности начать поставки нефтепродуктов в Центральную Азию, однако импорт из России и впредь будет оставаться органичной частью казахстанского энергетического баланса. Несмотря на выход НПЗ на полную мощность, нет абсолютной уверенности, что осенний сезон, традиционно наиболее опасный с точки зрения локальных дефицитов горючего, пройдет без каких-либо осложнений, и не потребуется увеличения импорта из России. Судя по последним годам, доля российского импорта в обеспечении рынка Казахстана в плане бензина составляет порядка 25-30%, дизельного топлива – 10-15%, керосина – 30-35%.

Модернизация казахстанских НПЗ, в рамках которой были введены установки по каталитическому крекингу в Атырау и Шымкенте, а также установки изомеризации и колонна разделения бензиновой фракции в Павлодаре, ощутимо увеличит производственные мощности Казахстана. Переработка нефти по итогам 2018 г. вырастет более чем на 1 млн т по сравнению с предыдущим годом, достигнув 16 млн т (рост на 9%), в то время как объем производства нефтепродуктов достигнет 11,5 млн т.

Запрет на импорт российского бензина был до определенной меры символичным действием, ведь объемы импорта и без того упали до 2-3 тыс. т в июне-июле 2018 г. (в начале года поставлялось еще порядка 80-100 тыс. т в месяц).

Однако Казахстан не сможет в полной мере отказаться от импорта нефтепродуктов из России. Обеспеченность казахстанского рынка керосином собственного производства находится на уровне чуть ниже 60%. После модернизации НПЗ совокупная производственная мощность по керосину превысит реальные нужды страны (950 тыс. т против потребления в 600 тыс. т), однако ввиду несоответствия качественных параметров керосина (прежде вырабатывался по советским стандартам ТС-1 и РТ, отныне по международному стандарту Jet A1) и отсутствия надлежащей инфраструктуры по хранению момент достижения самообеспечения произойдет не скоро.

В случае аварий и плановых ремонтов на НПЗ именно Россия станет запасным вариантом обеспечения нефтепродуктами.

Что касается наращивания экспорта нефтепродуктов из Казахстана в соседние страны Центральной Азии (используя более благоприятные расстояния в отличие от Омского НПЗ), официальной Астане придется урегулировать два вопроса: межправительственное соглашение с Россией, которое датируется 9 декабря 2010 г., а также внутренние ограничения на вывоз собственной продукции нефтепереработки. Согласно договору между Правительством России и Правительством Казахстана от 2010 г., Казахстан «обеспечивает запрет экспорта нефтепродуктов из Республики Казахстан за пределы таможенной территории Таможенного союза». Так как российские нефтепродукты до сих пор поставлялись на беспошлинной основе, данный запрет был включен в тело договора в первую очередь для перекрытия возможностей реэкспорта поставляемой продукции.

Ввиду того, что для экспорта казахстанских нефтепродуктов есть три очевидных рынка сбыта – Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан – при этом два государства не входят в ЕАЭС, Астане следует заняться этими вопросами в очень сжатые сроки. В принципе, Узбекистан и Таджикистан могут стать членами ЕАЭС, и тогда запрет на экспорт нефтепродуктов за пределы ЕАЭС становится менее болезненным, однако более вероятен пересмотр межправительственного соглашения с Россией. Российская сторона – как официальные власти, так и представители «Газпром нефти», главного российского поставщика на рынок Казахстана – спокойно отреагировала на произошедшие изменения на казахстанском рынке, поэтому состоявшиеся переговоры, скорее всего, приведут к удовлетворяющему обе стороны алгоритму действий.

Документы по снятию запрета на экспорт казахстанского бензина на данный момент находятся на подписании у администрации премьер-министра России.

После того как новый вариант соглашения вступит в силу (возможен также сценарий полной отмены соглашения), Казахстану придется договориться с потенциальными покупателями – и как можно раньше. Особенной конкуренции с российскими рынками сбыта не будет, только в случае с Кыргызстаном будет интересно наблюдать за тем, как две страны смогут ужиться на небольшом рынке. Дело в том, что Россия подняла индикативный баланс беспошлинных поставок ГСМ с 200 тыс. т до 1,05 млн т, желая закрепить за собой доминирующее, практически монопольное положение на киргизском рынке.

Виктор Катона, экономист, специалист по закупкам нефти MOL Group (Венгрия)