Начавшиеся на прошлой неделе в Венесуэле протесты разделили страну на два лагеря. На улицы вышли сотни тысяч сторонников объявившего себя президентом Хуана Гуаидо, тем не менее и действующему главе государства Николасу Мадуро удается сохранять поддержку значительной части населения. Серьезность сложившейся ситуации признают по всему миру: Генсек НАТО Йенс Столтенберг заявил, что самое важное сейчас – не допустить гражданской войны. А между тем Соединенные Штаты подобный сценарий развития событий как раз бы вполне устроил. О том, выиграют ли США в Венесуэле, как возник этот политический кризис и какими могут быть варианты его развития, читайте в статье руководителя Центра политэкономических исследований Института нового общества Василия Колташова специально для «Евразия.Эксперт».

Новости поступают из Венесуэлы потоком. Власти сумели жестко пресечь серию массовых выступлений, что породило призыв ООН расследовать гибель демонстрантов. Столкновения противников президента Николаса Мадуро с полицией приняли в самом деле ожесточенный характер. И хотя попытка поднять против него военных провалилась, США, а с ними Канада и Перу признали 35-летнего главу Национальной ассамблеи, оппозиционного парламентария Хуана Гуаидо временным руководителем государства. Попытка быстро свалить Мадуро не удалась. Последовал разрыв дипломатических отношений Венесуэлы с США и требование к американским дипломатам в 72 часа покинуть территорию страны.

Толпы схлынули и настал момент разобраться в том, что произошло и что еще может произойти, а также в причинах венесуэльского кризиса.

Корни раскола

Гуаидо с юности выступает против команды Уго Чавеса и «борется с коррупцией». Он вечно обличает администрацию Мадуро и возглавляет парламент с начала 2018 г.

Колумбия уже признала Гуаидо президентом, и это гораздо больше, чем агрессивная риторика США, создает атмосферу возможной гражданской войны и интервенции, так как эта проамериканская страна граничит с Венесуэлой и легко может стать базой для отправки туда партизан и террористов.

Некогда Чавес не оказал поддержку коммунистическим партизанам на территории Колумбии, обстановка там разрядилась, и за все это, вполне возможно, придется в скором времени дорого заплатить его преемнику Мадуро. Однако пока верховный суд Венесуэлы в поддержку Мадуро воюет с парламентом, который отказался разойтись и явно играет за США.

Американский след в деле отыскать нетрудно. Гораздо труднее понять суть кризиса и корни обеих партий – национально-популистской (Мадуро) и псевдонационально-демократической (Гуаидо). На эти две партии разделено все общество. Сторонников Мадуро много, очень много – не нужно думать, что это не так, потому что либеральная пресса не видит этого.

В некотором смысле раскол на два партии – это традиционный для Латинской Америки случай.

В XIX в. здесь боролись либералы, выступавшие за развитие промышленности и национального капитализма, и плантаторы-консерваторы в команде с дельцами-компрадорами. Последние ориентировались на внешние рынки и центры, сохраняя свои страны как их периферию. Сперва они следовали указаниям британцев, позднее – американцев. В XX веке борьба обрела черты столкновения левых и проамериканских правых. За этой формой аналитики часто не замечали сохранение старых противоречий.

Национальное развитие или зависимость – так вопрос для Венесуэлы стоит и теперь. Просто бездарность ее руководства, его ориентация на кривую случая как наилучшую стратегию довела дело до кризиса.

США лишь используют ситуацию для перехвата власти в стране. У них ничего толком не выходит в Евразии, и они отчаянно борются за возврат влияния в Латинской Америке.

Большое дело с отстранением от власти Дилмы Русеф в Бразилии им уже удалось. На очереди Венесуэла, где неолиберальная в сущности оппозиция сумела набрать немалую поддержку в обществе. Произошло это из-за обесценивания денег, неразвитости обрабатывающей промышленности и падения мировых цен на нефть.

Эра Чавеса

Когда в Венесуэле нашли нефть, то ее средний класс получил в США прозвище «это дешево», ибо тратил и имел много денег. Американцы видели, встречали в магазинах и отелях не всех венесуэльцев, а определенную группу, но эта группа имела тугие кошельки и в чем-то даже напоминала российский «креативный» средний класс «нулевых годов». Она проглатывала нормы американского образа жизни и не желала замечать дома огромных нищих фавел, трущоб в крупных городах. Их не интересовала необразованность сограждан и отлученность их от здравоохранения. Проблемы накапливались, и в 2000 г. к власти пришел Чавес. Его успех был связан с первой пробуксовкой неолиберализма в Латинской Америке и кризисными событиями в мире в период с 1998 по 2001 гг. В 2002 г. США попытались свалить Чавеса с помощью государственного переворота. Президент был арестован, но массы вышли на улицы и вернули ему власть. Заговорщики не решились убить президента.

В 2000-е гг. мировые цены на нефть росли, а с ними расширялась социальная политика Чавеса. Его окружали левые интеллектуалы и почитатели, а он повторял волшебную фразу: «Социализм XXI в.». В реальности новая власть опиралась на администрацию и огромные низы бедноты, жизнь которых становилась все лучше.

Строилось социальное жилье, качественней и доступней становилось образование. Все это раздражало старый средний класс. Когда в 2005 г. в Каракасе прошел Всемирный фестиваль молодежи и студентов, представители этого ворчащего слоя спрашивали участников: «Это Чавес вам всем заплатил, чтобы вы сюда приехали?» Активисты политических и общественных организаций с изумлением отвечали, что это не так. Популярность властей в тот период возрастала.

Перспективным казалось и сотрудничество Венесуэлы с Кубой, интеграционные проекты с соседними государствами. Дорогая нефть окрыляла. Портреты Симона Боливара украшали кабинеты венесуэльских руководителей, но его предупреждений и стратегии никто не вспоминал. Был даже снят на редкость бездарный фильм об этой выдающейся личности начала XIX в., в звезду которого мог поверить даже Наполеон. Он не случайно говорил Арману де Коленкуру, возвращаясь в 1812 г. из России: в Южной Америке будет государство, подобное Соединенным Штатам. Но французского противовеса английской политике вскоре не стало, и план Боливара по созданию континентальной державы был сорван английскими агентами и на их деньги. Потому для США реинкарнация боливарианского проекта при Чавесе была весьма опасной. Но он все спустил на тормозах.

В начале эпохи мирового кризиса (2008-2009 гг.) симпатизировавшие Венесуэле левые интеллектуалы спрашивали себя: почему далеко отодвинуты экономисты, критично относящиеся к членству страны в ВТО и бессистемности расходов и рекомендовавшие строить перерабатывающие предприятия и вообще строить экономику с большим внутренним насыщением рынка страны, а курс валюты базировать на этом?

Было очевидно, что начальство «социализма XXI в.» – это не советский Госплан и даже некоторые элементарные вещи упустило из внимания.

Впрочем, новое повышение мировых цен на нефть после 2009 г. его успокаивало. Все это закончилось жутким экономическим провалом Венесуэлы в период уже Второй волны кризиса – в 2013-2016 гг. Проблемы были и у других левых правительств в Латинской Америке, но провал Венесуэлы был самым ужасным и самым нелепым.

Последствия кризиса

Власти пытались бороться с инфляцией и нехваткой товаров. Они попытались создать новую криптовалюту, обеспеченную нефтью, хотя при имеющемся уровне недоверия к деньгам и дефиците было бы умнее запустить в обращение серебряные или золотые монеты. Так в 1920-е гг. происходила нормализация финансовой системы СССР. Однако Мадуро не успел: ситуация вышла из-под контроля в политической плоскости. Армия пока на стороне президента, но не все в армии – его сторонники. Есть угроза развития кризиса в стране и перехода части военных на сторону оппозиции. Она не может не работать в этом направлении.

Борьба явно не закончена. Полиция и Национальная гвардия готовятся к новым протестам оппозиции в Каркасе и провинциях. Вероятно, власти готовятся отреагировать и на попытки мятежа в некоторых частях. Но налицо несколько более глубоких проблем: торговля нефтью зависит не от американского народа, которому Мадуро готов продавать углеводороды сколько угодно, а от властей, и они могут отказаться от ее закупки; национальная идеология находится в кризисе, она не удовлетворяет городские средние слои и старых богатых, а также многих бедных. Устал от «социализма XXI в.» и этот слой.

Нужна трансформация идеологии, в сути своей национальной, которая пообещает людям рост благосостояния и возможность вести свое дело. Это означает иной подход к внешней торговле, а главное – к деньгам. Для Мадуро и его партии создание устойчивой валюты – это вопрос жизни и смерти.

Оппозиционные массы хотят во времена дорогой нефти и «невидимых» фавел. А будут ли США править страной или нет, им безразлично. Портреты Боливара и флаг при этом не изменятся. Поворот к экономическому суверенитету нации этим людям не особенно интересен. Только в одну воду не входят дважды, даже если отказываться следовать указанию Симона Боливара, данному еще в начале XIX в., и строить континентальную республику во что бы то ни стало.

Впрочем, теперь не до этого. Мадуро пытается удержаться. Он ведет оборонительное сражение на весьма плохих позициях. Ситуация легко может перейти в формат гражданской войны, и это устроит США. С другой стороны, Мадуро должен сконцентрировать не формальные полномочия, а реальную власть, чтобы Венесуэла выжила. Непростая задача для человека, ни разу не сказавшего «нет» Чавесу и не имевшего принципиальной позиции в ситуации еще зревших провалов.

Чтобы выиграть, команда Мадуро должна признать, что она строила национальный капитализм, и перехватить часть экономической программы оппозиции возможно, полномочия рынка нужно расширять.

Политически же дело дошло до ровно обратного положения. Установление временной диктатуры требует завершения, ибо это и даст инструментарий для перестройки экономики. При этом, если Мадуро лишится поддержки «низов», оппозиция уничтожит его. Поворачивать налево, в смысле планового строительства индустрии, правящим кругам страны уже поздновато. Тяготы так возросли, что Венесуэле нужен свой НЭП и свой серебряный «большевистский» рубль. Только не нужно думать, будто это будет временное отступление от «социализма XXI в.». Еще Чавес брал курс вправо, ибо иначе он позволил бы советникам организовать ему госплан и поставить производство туалетной бумаги, а заодно и других ныне дефицитных товаров. Власть шла более извилистым путем, не пытаясь предугадать мировой кризис, и веря, что цены на нефть исправят ошибки. Потому и попали в беду. Потому и допустили усиление оппозиции и угрозу краха.

Что случится, если правительство Мадуро будет и дальше совершать проигрышные ходы? Оно претерпит поражение или, как минимум, не сможет предотвратить гражданской войны и интервенции. Ситуация станет еще менее прозрачной. Пока же не все предопределено; идет борьба, и в этой борьбе возможны разные ходы, но только в рамках известных тенденций.

Василий Колташов, руководитель Центра политэкономических исследований Института нового общества