США готовят почву для вывода войск из Афганистана: в Конгресс был внесен законопроект о выводе американских сил с территории страны. Проблема, однако, состоит в том, что в случае ухода Штатов афганские вооруженные силы вряд ли смогут самостоятельно эффективно противостоять талибам*. И если Россия, Китай и Пакистан не хотят дальнейшей дестабилизации Центральной Азии, последующие конфликты в регионе, по всей видимости, придется решать уже им.

После нас хоть потоп

Сенаторы США республиканец Рэнд Пол и демократ Том Юдолл внесли в Конгресс проект «Закона о возвращении американских войск домой после благородной службы» (The 2019 American Forces Going Home After Noble Service Act). По сути, этим шагом законодатели запустили процесс обеспечения правовой базы в Конгрессе под решение президента США Дональда Трампа о сокращении военного контингента в Афганистане почти в два раза с 14000 человек.

В проекте предусматривается объявление победы миссии США в Афганистане. Закон также обяжет Пентагон и президента подготовить в течение 45 дней план вывода из Афганистана американских сил, который необходимо завершить за год. Кроме того, около 3 млн военнослужащих, ветеранов войны в Афганистане должны будут получить от федерального правительства денежное пособие в размере $2,5 тыс. ($7,5 млрд в целом).

Принятие закона Конгрессом находится под вопросом, однако он может обрести поддержку в стане как республиканцев, так и демократов.

Одна из наиболее популярных молодых членов Конгресса демократ Александрия Окасио-Кортес в контексте использования американских вооруженных сил за рубежом заявила про иракскую кампанию: «все в Конгрессе [тогда] допустили ошибку <…>, что привело мое поколение к гибельной и ошибочной войне, о которой все затем сожалели». По ее мнению, США также не должны были присутствовать и в Афганистане.

Из открытых источников становится понятным набросок американского плана по выводу своих сил из Афганистана. Однако ход переговоров между политическим крылом «Талибана» (организация запрещена в России – прим. «ЕЭ») в Дохе и спецпредставителем США по Афганистану Залмаем Халилзадом демонстрирует, что до решения афганского вопроса еще далеко.

Для американцев на переговорах с талибами* важны три вопроса: заявление «Талибана»* о полном прекращении боевых действий, начало серьезных переговоров между талибами* и правительством Афганистана, а также недопущение разрастания террористических группировок типа ИГ или «Аль-Каиды» (организации запрещены в России – прим. «ЕЭ»).

Это позволило бы американцам начать резкий вывод своих войск.

Тем не менее у «Талибана»* свои условия. Если по вопросу борьбы с радикалами из ИГ* организация стоит на одной позиции с США, то возможность переговоров с правительством (которое талибы* считают марионеткой Вашингтона) натыкается на множество требующих детального рассмотрения проблем. Так, талибы* не готовы вести диалог с афганским правительством до вывода иностранных сил из страны. Кроме того, сам факт переговоров с правительством неизбежно ставит вопрос об интеграции талибов* в политический процесс. Каким образом это будет происходить? Если разговор идет о министерских портфелях, то вызывает сомнение готовность правительства делиться ими с «Талибаном»*.

Очевидно, что при выводе американского контингента подготовленные ими же вооруженные силы Афганистана не смогут эффективно противостоять талибам*.

В случае провала переговоров между правительством Афганистана и талибами* (если они вообще начнутся) вновь развернутся боевые действия, особенно если США не будут финансировать афганские силы безопасности.

Американцы прекрасно помнят, что после вывода войск СССР из Афганистана советские союзники в Кабуле держались до тех пор, пока шло финансирование из Москвы. История может повториться.

Американцы обсуждают альтернативные пути выхода из ситуации. Представляется, что часть американского финансирования безопасности в Афганистане уже может пойти на деятельность американских частных военных компаний в стране, включая структуры Эрика Принса. К такому подходу открыт и советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон.

Международное измерение конфликта

На фоне продолжающихся переговоров между движением «Талибан»* и США нарастает настороженность всех вовлеченных в афганский конфликт сторон. Особенно важны отношение к ситуации России и Китая. В условиях вооруженного конфликта между Индией и Пакистаном подвергается сомнению эффективность ШОС. Китай по-прежнему заявляет об обговоренной между всеми сторонами готовности предоставлять ресурсы для реконструкции страны. При этом Пекин не заинтересован в создании тихой гавани для террористических групп в Афганистане ввиду уйгурского вопроса.

Для России проблемы борьбы с международным терроризмом и контроля над наркотрафиком традиционно имеют ключевое значение.

Резкий вывод американских сил из Афганистана может дестабилизировать обстановку, что приведет к провалу любых мирных инициатив, новому витку войны между внутриафганскими силами и, в конечном счете, переходу Кабула под контроль радикалов.

Такой сценарий угрожает дальнейшей радикализацией ситуации и может привести к выходу кризисной зоны за рамки политико-географических границ Афганистана. Это делает уязвимыми центральноазиатские государства. По этой причине Россия продолжает усиливать взаимодействие со странами Центральноазиатского региона. В Таджикистане сохраняется российское военное присутствие, постоянно проводятся совместные учения. С 2018 г. ввиду необходимости отработки действий по борьбе с региональными вызовами безопасности совместные учения проводят Таджикистан и Узбекистан. Кроме того, в Таджикистане пройдут совместные учения с миротворческими силами ОДКБ «Нерушимое братство-2019».

Москва хоть и перехватила переговорную повестку у американцев, но не стала ее повторять. По мнению спецпредставителя президента России по Афганистану Замира Кабулова, «московский формат» – о национальном примирении внутри Афганистана, в то время как переговоры американцев с талибами* – о дальнейшем присутствии или выводе иностранных войск.

При этом как США в лице Халилзада, так и Россия через Кабулова и итоги московских переговоров по-джентльменски заявили о полезности обеих инициатив. Однако вопрос о том, станет ли Афганистан точкой совместных и скоординированных действий США и России, остается открытым.

Скорее всего, конструктивному диалогу Москвы и Вашингтона не дадут оформиться множество факторов регионального характера: американо-иранские отношения, пакистано-индийский конфликт, собственно внутриафганское противостояние и динамика российско-американских отношений.

Особенно учитывая, что американцы не гнушаются жестких мер, если что-то идет не по заданному ими направлению. Пример с отстранением в 2018 г. бывшего советника по национальной безопасности, а ныне кандидата в президенты Афганистана Мухаммада Ханифа Атмара это явно продемонстрировал.

Шансы действующего президента Ашрафа Гани, который недоволен проведением переговоров без участия центрального правительства как в Дохе, так и в Москве, подойти к июльским выборам 2019 г. в оптимальной форме продолжают таять. Именно к выборам американцы стремятся достигнуть соглашения с талибами*. При этом политические силы в Кабуле продолжают оставаться разделенными во многом ввиду событий 2018 г., связанных с отстранением президентом страны Гани части военно-политической элиты от управленческих ресурсов. Это также не придает определенности политическому процессу.

В этих условиях американцы предлагают другим силам брать ответственность за ситуацию в Афганистане.

Если США действительно начнут выход из страны, то неизбежно возникают риски дестабилизации региона. В этом смысле многим региональным и внерегиональным игрокам придется их купировать без американцев. Наилучшим сценарием стал бы подготовленный и плановый вывод сил США при координации с заинтересованными сторонами и продолжающемся финансировании афганских сил.