Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), согласно официально продвигаемой информации, занимается вопросами безопасности, «работает во имя стабильности, мира и демократии в интересах более одного миллиарда человек». Реальность, однако, показывает, что в осуществлении этой миссии ОБСЕ не так эффективна, как многим хотелось бы. Так, президент Беларуси Александр Лукашенко отмечал, что посредничество организации никак не помогло в решении Нагорно-Карабахского конфликта, а российский лидер  Владимир Путин заявил, что организация не реализует те цели, ради которых создавалась. Очевидно, что фокус ее деятельности незаметно сместился в другом направлении. О том, какими вопросами ОБСЕ занимается сегодня и почему – в материале научного сотрудника Билефельдского университета (Германия) Анатолия Бояшова специально для «Евразия.Эксперт».

Позиции Беларуси и России в отношении реформирования ОБСЕ совпадают: основополагающая идея Хельсинского заключительного акта о построении системы неделимой общеевропейской безопасности по-прежнему не реализована. Москва и Минск нацелены на выстраивание в рамках ОБСЕ равноправного многостороннего диалога при урегулировании конфликтов. Ряд последних тенденций в деятельности ОБСЕ вызывает критику со стороны Беларуси и России.

1 апреля 2019 г. состоялась встреча Спецпредставителя Председателя ОБСЕ Мартина Сайдика с Александром Лукашенко. С 1990-х гг. Беларусь вносит значительный вклад в урегулирование региональных конфликтов. В Минске проходят встречи Трехсторонней контактной группы по урегулированию украинского конфликта, подписан Комплекс мер по выполнению Минских договоренностей, многосторонние консультации по Нагорному Карабаху учреждены как «Минская группа». В 2018 г. в Минске встретилась Основная группа Мюнхенской конференции по безопасности. Здесь же располагается ряд органов международных организаций евразийской интеграции.

Беларусь в тесном сотрудничестве с другими странами успешно использует два метода урегулирования региональных конфликтов: 1) посреднические функции для международных консультаций; 2) задействование существующих региональных многосторонних структур. Если первый метод обусловлен взвешенной внешней политикой Беларуси и «кредитом доверия», то второй – скорее, тем, что вопросы урегулирования региональных конфликтов у границ Беларуси и России входят в компетенцию Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ).

Ряд государств предпочитает выносить регулирование конфликтов на повестку ОБСЕ, даже несмотря на расширение в 1999 г. функций этой организации и фактический срыв построения системы неделимой общеевропейской безопасности.

Зачем? Во-первых, рассмотрение того или иного вопроса в ОБСЕ «автоматически» вовлекает 57 стран-участников ОБСЕ, а это, например, США, Канада, Великобритания, Германия, Франция, другие страны-члены ЕС и «Группы семи».

Во-вторых, рассмотрение того или иного вопроса в ОБСЕ означает «автоматическое» рассмотрение этого вопроса с точки зрения прав человека, причем сугубо в их ультралиберальной интерпретации, на основе лишь 10% существующих норм в области защиты прав и свобод. С 1990 г. функции ОБСЕ (тогда еще СБСЕ) расширены именно на основе уклона в правозащитное гуманитарное измерение. ОБСЕ рассматривает права человека как принцип международного права или «принцип миропорядка на основе правил», ссылаясь на Парижскую хартию для новой Европы 1990 г. Между тем Парижская хартия не является международным договором, эта декларация не проходила процедуры ратификации, а права человека не указаны в Уставе ООН в Ст. 2 о принципах международного права.

В-третьих, в компетенцию ОБСЕ фактически без учета консенсуса введен «мандат по предотвращению», или так называемая «превентивность» (от англ. «prevention»).

На основе правозащитного гуманитарного измерения, а также отсутствия международно-правовой базы ОБСЕ способна рассматривать вопросы и действовать для урегулирования регионального конфликта даже тогда, когда конфликт не является региональным, или когда его вообще нет, например, в случае «угрозы возникновения конфликта» или в случае «возникновения риска нарушений прав человека».

При этом действия ОБСЕ представляются как действия по предотвращению или как «превентивные» действия, а понятие «угроза безопасности» подменяется, например, «нарушением права на свободу слова».

Для этого действует сеть институциональных образований ОБСЕ, связанная с глобальными правозащитными группами. Среди этих институциональных образований, например, Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) ОБСЕ, Представитель по национальным меньшинствам и Представитель по вопросам свободы СМИ ОБСЕ. Эти институциональные образования осуществляют мониторинг страновых ситуаций и действуют в формате «раннего предупреждения». Эти механизмы характеризуются избирательным отбором фактов, чаще всего они осуществляют свои обзоры «к востоку от Вены», их заключения нередко политизированы. Например, до назначения в качестве Спецдокладчика Совета ООН по правам человека в Беларуси Миклош Харасти работал как раз Представителем по вопросам свободы СМИ ОБСЕ.

Сейчас этот пост в ОБСЕ занимает Арлем Дезир. С 18 по 20 марта 2019 г. состоялся его рабочий визит в Беларусь. 19 марта с Представителем ОБСЕ встретился министр иностранных дел Беларуси Владимир Макей. В тот же день с Дезиром встретился Министр информации Беларуси Александр Карлюкевич, а также председатель Постоянной комиссии Палаты представителей по правам человека, национальным отношениям и СМИ Андрей Наумович. Обсуждения касались взаимодействия ОБСЕ и Минска, действующего законодательства Беларуси, а также Концепции информационной безопасности.

По итогам встреч Дезир заявил, что Закон Республики Беларусь о СМИ ограничивает работу журналистов, а также отрицательно влияет на свободу СМИ: «Власти должны продвигать законодательство, которое защищает принципы свободы слова и свободы СМИ и обеспечивает больший информационный плюрализм оффлайн и онлайн». Помимо этого, 19 марта 2019 г. Представитель ОБСЕ осудил принятые в законодательство РФ поправки о «фейковых новостях». Представитель ОБСЕ выразил готовность содействовать реформам в Беларуси и России через экспертные рекомендации. Остается два вопроса. В чем дополнительная польза этих рекомендаций? Учитывал ли сам Представитель ОБСЕ международную правозащитную практику при вынесении своих суждений?

Принятые и текущие законодательные инициативы Беларуси и России в информационной сфере полностью соответствуют международной правозащитной практике, а регулирование деятельности социальных сетей в Союзном государстве еще более либеральное, чем в США и Великобритании.

С точки зрения международной правозащитной практики, ограничение прав и свобод граждан должно быть соразмерным преследуемой цели и достигаемым преимуществам для всего общества. Практика Европейского суда по правам человека свидетельствует о том, что в ряде случаев ограничение свободы слова в интернете носит соразмерный характер (Delfi AS v. Estonia, Постановление ЕСПЧ по заявлению № 64569/09). Действия интернет-операторов, онлайн и оффлайн СМИ, социальных сетей должны соответствовать Руководящим принципам предпринимательской деятельности в аспекте прав человека ООН. На этом, кстати, сошлись и 47 членов Совета Европы: 7 марта 2018 г. Комитет министров Совета Европы вынес Рекомендацию о значении и ответственности интернет посредников.

Большая часть деятельности ОБСЕ концентрируется на вопросах демократизации и прав человека, причем в ультралиберальном толковании. Баланс в этих вопросах мог бы быть найден через фокус на защите традиционных ценностей, борьбе с проявлениями неонацизма, антисемитизма, христиано- и исламофобии, попытками переписывания, фальсификации истории, а также концентрация на поощрении диалога между людьми.

За исключением политизации гуманитарного измерения, в деятельности ОБСЕ есть положительный потенциал. ОБСЕ вносит вклад в борьбу с терроризмом, незаконным оборотом наркотиков, угрозами в киберпространстве, организованной преступностью. ОБСЕ участвует в урегулировании конфликтов на Донбассе, в Приднестровье и Нагорном Карабахе, а также в Женевских дискуссиях по безопасности в Закавказье. Специальная мониторинговая миссия ОБСЕ на Украине наблюдает за выполнением военных положений минских договоренностей. На российско-украинской границе работают наблюдатели ОБСЕ на пунктах пропуска «Донецк» и «Гуково».

Политизация «гуманитарной корзины» ОБСЕ возникает по причине того, что страны «Группы семи» по-прежнему видят ОБСЕ как инструмент демократизации постсоветского пространства.

Мониторинг БДИПЧ, визиты Представителя по свободе СМИ и Представителя по национальным меньшинствам осуществляются преимущественно на Балканах и в странах СНГ. 16 полевых миссий ОБСЕ – все развернуты в СНГ и на Балканах.

Еще в советское время США и страны Западноевропейского союза использовали ОБСЕ (тогда СБСЕ) для политизации вопросов регулирования исходящей миграции в СССР. Советский союз принимал конструктивное участие в деятельности ОБСЕ, так как именно в рамках деклараций этой организации западные государства согласились на создание системы неделимой безопасности в Европе. Исчезновение ГДР, развал СССР, расширение гуманитарного измерения ОБСЕ в его ультралиберальном толковании, деятельность БДИПЧ ОБСЕ, ее Представителя по свободе СМИ, – все это доказало, что в 1990-е гг. страны «Группы семи» отошли от принятых на себя обязательств по созданию системы неделимой безопасности. Это сказывается отрицательно на деятельности и структуре ОБСЕ и по сей день, а также создает дополнительные издержки для деятельности этой организации.

Анатолий Бояшов, научный сотрудник Билефельдского университета (Германия)