3 февраля парламент непризнанного Косова утвердил новый состав правительства, 12 из 15 мест в котором разделили пополам партии «Самоопределение» и «Демократический союз». Ставший премьером Альбин Курти заявил о готовности вести с Белградом диалог, но при этом анонсировал иск к Сербии «за геноцид» и ряд других шагов, которые сербское руководство классифицирует как «угрозу миру в Балканском регионе». Не добавляют надежды на возобновление переговоров и сообщения о признании главой европейской дипломатии Жозепом Боррелем провала усилий ЕС в косовском урегулировании. О том, как смена правительства Косово отразится на будущем региона и о роли, которую сыграет в нем сближение Белграда с Москвой, читайте в статье младшего научного сотрудника Отдела современной истории стран Центральной и Юго-Восточной Европы Института славяноведения РАН Якова Смирнова.

Состоявшиеся в октябре 2019 г. парламентские выборы в Косово изменили расклад сил на политической арене непризнанной республики. Пришедшие к власти оппозиционные партии объявили о создании коалиционного правительства и о своих планах провести серьезные реформы. На этом фоне значительно усилился интерес ЕС к переговорам между Белградом и Приштиной о нормализации двусторонних отношений, находящихся в последние месяцы в замороженном состоянии. Более того, о своем присоединении к переговорному процессу объявили и Соединенные Штаты. Все эти события позволяют задать резонный вопрос: смогут ли Сербия и Косово в новых условиях сдвинуться с мертвой точки и прийти к обоюдовыгодному соглашению?

Новое правительство – новый курс?

Прошедшие 6 октября парламентские выборы в Косово определили двух явных победителей. Бывшие оппозиционные партии «Самоопределение» и Демократический союз Косово (ДСК) в совокупности завоевали более 50% голосов, в то время как находившаяся у власти последние 11 лет правоцентристская Демократическая партия Косово президента Хашима Тачи и консервативный Альянс за будущее Косова премьер-министра Рамуша Харадиная набрали лишь по 21% и 11% соответственно, оказавшись, таким образом, в оппозиции. Наибольшее число голосов досталось партии «Самоопределение» Альбина Курти, что, в соответствии с косовским законодательством, дало ему право формировать новое правительство непризнанной республики.

В этом ключе наибольший интерес представляет текущая политическая обстановка в Косово, которую в некоторой степени можно охарактеризовать как парадоксальную. Формально партии-победительницы стоят на противоположных идеологических позициях. Если ДСК зачастую относят к правоцентристским движениям, то Самоопределение называют левоцентристской националистической партией. Тем не менее, в этом тандеме именно партия Курти занимает более националистические позиции, а ее члены нередко высказывались в пользу возможного объединения с Албанией, выступая против вмешательства внешних игроков во внутреннюю политику страны.

В приверженности «Самоопределения» откровенно правым националистическим идеям не позволяют усомниться и заявления ее лидера. Так, на митинге со своими сторонниками, комментируя возможное возобновление переговоров с Белградом о признании республики, Курти предельно ясно обозначил свою позицию: «Больше не будет ставиться вопрос, какую цену должно заплатить Косово за признание со стороны Сербии. Вопрос будет о долге Сербии в отношении нас».

На этом фоне Демократический союз Косово, основанный одним из лидеров косовского движения за независимость Ибрагимом Руговой в начале 1990‑х гг. как партия правого толка, в последние годы сместилась к центру, и сегодня занимает консервативные позиции. Как отмечают сербские медиа, в Косово к власти впервые за последние 20 лет пришли партии, не имеющие отношения к Армии освобождения Косова, представители которой, включая бывшего премьер-министра Рамуша Харадиная и нынешнего президента Тачи, долгое время определяли внешнюю политику края. Именно этот факт заставил некоторых российских и зарубежных аналитиков надеяться на скорое возобновление переговоров Приштины и Белграда.

Тем не менее, политическая биография Курти позволяет говорить о тяжелых взаимоотношениях косовского политика с официальным Белградом.

Во второй половине 1990‑х гг., будучи главой Независимого союза студентов Университета Приштины, он стал одним из организаторов массовых выступлений албанских студентов, выдвигавших требования о независимости республики. В марте 1999 г. он был приговорен к 15 годам лишения свободы по обвинению в покушении на территориальную целостность Югославии и террористической деятельности. Проведя в заключении два года, он был освобожден вскоре после падения «режима» Слободана Милошевича в 2001 г.

На этом фоне вполне логичным кажется некоторый скептицизм лидера Самоопределения по отношению к возможному возобновлению переговоров с Сербией. Вскоре после объявления результатов выборов Курти заявил, что приоритетом его политики будет ликвидация безработицы и судебная реформа, а не заключение соглашения с Белградом. На руку ему сыграл и фактический отказ Брюсселя от политики расширения в ходе последнего саммита Евросоюза в середине октября, когда Франция не поддержала начало переговоров о вступлении в ЕС Албании и Северной Македонии.

Комментируя это событие, Курти заявил, что такая позиция не способствует достижению соглашения между Косово и Сербией, намекая на обещания Брюсселя форсировать процесс евроинтеграции для Косово в случае разрешения конфликта Приштины и Белграда. Не поддерживает потенциальный косовский премьер и идею о возможном территориальном обмене с Сербией. Это предложение всерьез обсуждалось в прошлом году в ходе переговоров и нашло позитивный отклик как в Белграде, так и в Приштине. Более того, лидер Самоопределения заявил, что не собирается отменять 100% пошлины на сербские товары в республику, введенные еще при Харадинае, несмотря на официальное недовольство ЕС.

Тем не менее, отношение Курти к переговорам не настолько однозначно. По мнению косовского политолога Бехуля Бечая, лидер Самоопределения «готов к переговорам» с Сербией. В эфире телеканала Al-Jazeera Balkans Бечай рассказал о некоторых ранее озвученных Курти ключевых принципах, на основе которых он планирует вести переговоры после формирования правительства.

Первым из них станет принцип «взаимного обмена», подразумевающий обоюдные шаги по нормализации отношений. В обмен на отмену введенных ранее пошлин на сербские товары Сербия должна прекратить кампанию по делигитимации признания Косово. Еще одним этапом в политике нового косовского правительства должно стать установление прямого диалога с косовскими сербами.

С учетом того, что в косовский парламент прошли представители только одной сербской партии – поддерживаемого президентом Сербии Александром Вучичем Сербского списка – можно говорить о попытке Курти наладить таким образом прямой диалог с Белградом.

Наконец, еще одним важным шагом Бечай назвал «готовность Альбина Курти… взять на себя ответственность за проведение переговоров». По словам Бечая, в своих последних выступлениях он говорил о необходимости формирования «единства внутренних факторов», имея в виду достижение согласия о переговорных позициях с оппозиционными партиями. Действительно, именно отказ предыдущего премьера Харадиная от участия в переговорах на фоне усилившихся протестов националистов в Приштине стал одной из причин «заморозки» переговорного процесса. По всей видимости, Курти таким образом пытается обезопасить себя от будущих возможных выступлений радикалов и укрепить тыл перед возможным началом дискуссий с Сербией.

Балканы на пересечении интересов внешних игроков

В преддверии косовских парламентских выборов ситуация вокруг переговоров Белграда и Приштины привлекла внимание и такого серьезного игрока, как США. Еще в конце августа Белый дом назначил заместителя помощника Госсекретаря Мэттью Палмера специальным эмиссаром США на Балканах. Его основными задачами Вашингтон объявил возвращение сербов и косоваров за стол переговоров и достижение признания Косово со стороны Сербии.

В преддверии выборов в Косово Белый дом усилил свое дипломатическое присутствие в регионе. На помощь Палмеру был направлен посол США в Германии Ричард Гренелл, назначенный спецпредставителем по переговорам Сербии и Косово. С учетом того, что отношения с Германией как с неформальным лидером Евросоюза для Вашингтона находятся в приоритете, Гренелла явно можно причислить к тяжеловесам американского дипломатического корпуса.

Очевидно, США сегодня придают большое значение балканской проблематике, особенно на фоне ослаблении позиций ЕС в регионе.

Вероятно, Белый дом станет одним из основных «драйверов» возможных будущих переговоров. Это не может не вызывать некоторое беспокойство со стороны Белграда, особенно с учетом того, что исторически Косово традиционно опирается на США.

Позиции самой Сербии в последние месяцы также претерпели некоторые изменения. Можно с уверенностью говорить о том, что Белград успешно сыграл свою карту на косовских выборах. Ключевую роль здесь сыграла уже упомянутая партия «Сербский список», практически напрямую поддерживаемая правящей партией в Сербии и лично президентом Вучичем. Это позволило в определенной степени консолидировать позиции Белграда в Косово.

Серьезное значение для Сербии имели еще два обстоятельства. Во-первых, 24-29 октября в стране прошел второй этап российско-сербских учений «Славянский щит-2019». В ходе маневров в Сербию для демонстрации были доставлены российские зенитно-ракетные комплексы «С-400» и «Панцирь-С», что вызвало довольно бурную реакцию как в средствах массовой информации республики, так и других стран Балканского полуострова.

Во-вторых, 25 октября в Москве состоялось запланированное подписание соглашения о Зоне свободной торговли (ЗСТ) между ЕАЭС и Сербией. Аналитики сходятся во мнении, что оба события носят в основном политический характер. По всей видимости, Москва таким образом утверждает свои позиции в регионе, укрепляя экономическую и политическую базу ЕАЭС.

Однако для Сербии сам факт присутствия мощных российских боевых систем на своей территории, а также соглашение с крупным экономическим блоком гораздо более значимы.

Помимо укрепления связей со своим традиционным союзником и позитивного экономического эффекта от ЗСТ с ЕАЭС Сербия получает определенные козыри для своих переговоров с Евросоюзом, в том числе и в контексте Косово. Суть послания Брюсселю вполне понятна: Белград не собирается сидеть сложа руки и ждать указаний из ЕС. В этом плане Сербия с оглядкой на Россию как бы намекает Евросоюзу, что есть и другой сильный игрок, позиции которого в регионе постепенно укрепляются. Очевидно, в Белграде также ждут от Брюсселя более активного содействия в решении косовской проблемы, которая является основным препятствием Сербии на пути в ЕС.

В то же время, балканские позиции Европейского союза выглядят достаточно скромно. Как известно, предыдущие попытки нормализовать отношения Сербии и Косово окончились для Брюсселя плачевно. В декабре 2018 г. после введения правительством Харадиная пошлин на сербские товары были заморожены проходившие под эгидой ЕС переговоры Белграда и Приштины. Каких-либо значимых результатов не принес и прошедший в апреле 2019 г. в Берлине Западно-Балканский саммит, на котором лидеры стран полуострова обсуждали будущее региона с европейскими руководителями.

Тем не менее, с усилением активности сторонних игроков в регионе Европейский союз не оставляет надежд вернуть инициативу в свои руки.

Очевидно, одним из шагов в этом направлении стало оказание давления на косовское руководство. Бывший премьер Косово Харадинай, ставший инициатором прекращения переговоров с Сербией, был вызван в конце июля на допрос в Специальный суд по военным преступлениям в Гаагу как подозреваемый в совершении военных преступлений в конце 1990‑х гг., когда он был одним из командиров Армии освобождения Косова. По всей видимости, Брюссель таким образом хотел напомнить представителям правящей элиты непризнанной республики, многие из которых находятся в обвинительном списке Специального суда, о нежелательности отхождения от «мирного курса».

Еще одним серьезным шагом стало обновление кадрового состава дипломатического корпуса ЕС. Новым шефом европейской дипломатии был назначен Жозеп Боррель. По его словам, основными приоритетами европейской внешней политики являются «Балканы и восточные границы ЕС». «Мы не можем претендовать на роль глобального игрока, если не разберемся с проблемами у наших собственных границ» – заявил он также в начале октября.

Как отметил сам Боррель, его принадлежность к Испании, одной из немногих стран ЕС, не признающих Косово, не должна стать препятствием для Евросоюза в ходе налаживания диалога между Сербией и Косово. Более того, свой первый визит на Балканы в качестве Верховного представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности он, по собственным словам, нанесет именно в Приштину. На этом фоне, несмотря на усилившееся дипломатическое, экономическое и военное присутствие в регионе, Москва не проявляет серьезного интереса к участию в переговорах по Косово, ограничиваясь лишь общими заявлениями о необходимости диалога и в целом поддерживая официальный Белград.

О том, что участие Москвы в переговорном процессе маловероятно, заявил и министр иностранных дел Сербии Ивица Дачич в интервью изданию «Blic», подчеркнув, что текущий формат переговоров определен резолюцией Генассамблеи ООН при одобрении Совбеза. Для его изменения потребуются определенные шаги со стороны России в Совбезе, и Москва, по всей видимости, таких шагов предпринимать не собирается. С учетом того, что переговоры Белграда и Приштины всегда сопровождаются политической турбулентностью, а позиции России в Косово, по крайней мере на официальном уровне, достаточно слабы, нежелание Кремля включаться в решение такого сложного вопроса вполне объяснимо.

***

В результате международная обстановка создает довольно туманные перспективы для возможного возобновления переговоров между Белградом и Приштиной, сопряженные к тому же с многочисленными препятствиями. К последним можно отнести прежде всего нестабильную внутриполитическую обстановку в Косово. Для начала переговоров сформированное Курти коалиционное правительство, должно суметь согласовать переговорные позиции Приштины и обеспечить их возможную реализацию в случае достижения первых договоренностей. Очевидно, что сделать это, принимая во внимание непростое политическое и историческое прошлое непризнанной республики, будет нелегко.

К тому же у косовского правительства не будет дополнительного стимула в виде кнута ЕС – ведь новое руководство Косово в гораздо меньшей степени связано с АОК, и возможностью «пригласить» в Гаагу косовских политиков Брюссель более не обладает. Вряд ли стоит ожидать энтузиазма в возобновлении переговоров и от Белграда с учетом прокосовской позиции США и относительно слабой и не совсем определенной позиции ЕС. Реальной опоры на Россию в этом вопросе у Сербии все же нет, с учетом того, что Москва не принимает активного участия в разрешении косовской проблемы. Даже если Вашингтону и Брюсселю удастся заставить Курти и Вучича сесть за стол переговоров, долговечность этого процесса останется под большим вопросом – слишком много факторов нестабильности окружает этот вопрос.

Яков Смирнов, младший научный сотрудник Отдела современной истории стран Центральной и Юго-Восточной Европы Института славяноведения РАН