На днях США опубликовали обновленную стратегию по Центральной Азии, первостепенным пунктом которой стала «поддержка и укрепление суверенитета и независимости» стран региона. Угрозой для них Вашингтон считает тесное сотрудничество с Китаем и Россией, о чем дал понять в ходе своего недавнего дипломатического турне госсекретарь США Майк Помпео. Его высказывания вызвали осуждение Москвы и особенно резкую реакцию китайского посольства в Узбекистане, которое обвинило его в «злонамереннмм подстрекательстве и клевете». Чего и каким образом добиваются США в регионе, в интервью «Евразия.Эксперт» проанализировал научный сотрудник Центра центрально-евразийских исследований Мумбайского университета (Индия) Пратамеш Карле.

– В чем заключались стратегические цели визита госсекретаря США Майка Помпео в Узбекистан?

– Важно понимать, что визит госсекретаря США Майкла Помпео в Узбекистан был чисто символическим. Это первый визит госсекретаря в страну после избрания Шавката Мирзиёева президентом Узбекистана. Соединенные Штаты хотят, чтобы Узбекистан серьезно отнесся к этой «возобновленной дружбе», и поэтому высокопоставленный чиновник Госдепартамента лично посетил страну.

Узбекистан в настоящее время находится на интересном этапе формирования своей внешней политики после кончины экс-президента Ислама Каримова. Активизация контактов страны с соседями и всем миром инициировала сразу несколько процессов, включая попытки региональной интеграции (географической, политической и экономической). Выгоды, получаемые в результате этих процессов, широки.

Это привело к тому, что несколько государств стали бороться за то, чтобы распространить свое влияние на республику, а через нее и на весь регион.

Помпео посетил Узбекистан, чтобы послать четкий сигнал о том, что США активно хотят быть частью этого процесса, будь то экономическая интеграция или политическая. Центральная Азия в целом и Узбекистан в частности, будучи географически, политически и экономически интегрированными, были бы доступнее для частных компаний, желающих закрепиться в регионе.

Помпео также хотел представить США как сильную, устойчивую альтернативу России и Китаю, которые уже глубоко интегрированы с Узбекистаном и регионом. Призыв к государствам Центральной Азии не депортировать уйгуров в Китай и предоставить безопасное убежище тем, кто бежит из Китая, был, таким образом, частью стратегии, которая будет иметь продолжение. Помпео понимает рост антикитайских настроений, отражающийся в протестах среди граждан Кыргызстана и Казахстана и поэтому обращается непосредственно к этой [недовольной] части казахского и кыргызского общества, одновременно предупреждая Узбекистан о подводных камнях более глубокого сотрудничества с Китаем.

– Стоит ли ожидать значимого прорыва в политике Мирзиеева по отношению к США после визита Помпео?

– Узбекистан уже добился хороших успехов в отношениях с США, и Мирзиёев продолжит этот путь. Однако отношения будут развиваться постепенно, по мере того как обе стороны будут продолжать изучать области, в которых могли бы сотрудничать. Узбекистан в настоящее время находится на 142-м месте среди торговых партнеров Америки. Обе стороны, судя по всему, в первую очередь сосредоточатся на решении именно этого вопроса.

– Насколько официальный Ташкент готов к тесному сотрудничеству с США?

– Наиболее определяющим аспектом американо-узбекских отношений после смены власти в Узбекистане стало то, что вектор движения к реформам является внутренним и целиком узбекским планом, что в дальнейшем позволяет США конструктивно взаимодействовать со страной. Эта уверенность в реформах была четко отражена в начале работы узбекской группы в Палате представителей США, которая провела свое первое заседание в январе 2019 г.

Узбекистан стал первой центральноазиатской страной, по которой в Конгрессе США было проведено тематическое совещание.

Все эти события способствовали укреплению доверия, что нашло отражение в переговорах о пятилетнем военно-техническом сотрудничестве между двумя странами. Во время выступления в Конгрессе в феврале 2019 г. глава Центрального командования США (CENTCOM) генерал Джозеф Вотел заявил, что Узбекистан также выразил заинтересованность в диверсификации своих военных закупок. Это новая область сотрудничества, для развития которой потребуется еще некоторое время.

Узбекистан ценит свою дружбу с США, поскольку она придает ему региональный статус. Он также нуждается в американских инвестициях и опыте в [осуществлении] программы экономических реформ. Кроме того, как бы высоко США ни ценили посредничество Ташкента в урегулировании афганского конфликта, Узбекистан понимает важность военного присутствия США в Афганистане как важного стабилизирующего фактора. Поэтому дальнейшее участие в урегулировании афганского конфликта, а также дальнейшее развитие сотрудничества в области экономики, образования, региональных интеграционных проектов и пограничной безопасности на некоторое время останутся приоритетными для его отношений с США.

– США и Узбекистан достигли принципиальной договоренности в совместных действиях по процессу мирного урегулирования в Афганистане. Ташкенту отведена определенная роль – склонить талибов к диалогу с официальным Кабулом. Чем обусловлен такой уровень доверия?

– Узбекистан искренне заинтересован в том, чтобы быть активным игроком в урегулировании конфликта, поскольку он воспринимает его сохранение и продолжение как прямую угрозу своей безопасности. И Ташкент уже не в первый раз играет активную роль в его решении.

Бывший президент Узбекистана Ислам Каримов в 1997 г. предложил сформировать формат «6+2», в рамках которого было проведено несколько встреч в Ташкенте и Женеве, а в 1999 г. – даже с участием талибов. Поэтому активное участие Мирзиёева в качестве посредника между Талибаном* и Афганистаном представляется в значительной степени продолжением политики Каримова, которая прекратилась после военного вмешательства США в Афганистан.

– Соединенные Штаты грозили Узбекистану «трудностями» из-за вступления в Евразийский союз, утверждая, что это может осложнить процесс вступления страны во Всемирную Торговую Организацию. Вам не кажется, что это больше похоже на шантаж?

– Делая подобные заявления и анализируя реакцию Узбекистана на них, США дают оценку развитию узбекско-российских отношений.

Советник Мирзиёева по внешней политике Содик Сафаев ответил на заявления Уилбура Росса в интервью: «Узбекистан хочет быть экономически прагматичным в своей внешней политике».

Для США было бы губительно, если бы они еще больше подтолкнули Узбекистан к отношениям с Россией или Китаем. Узбекистан не имеет выхода к морю и экономически и географически хорошо интегрирован как с Россией, так и с Китаем.

По данным Госкомстата республики Узбекистан, в 2019 г. общая доля стран ЕАЭС составила около 30% от общего товарооборота за 2018 г. Поэтому имеет смысл развивать эти отношения дальше, одновременно исследуя и наращивая торговые связи с США. Двусторонняя торговля с США остается на уровне ничтожных $315 млн в 2018 г.!

– МВФ также пригрозил Узбекистану «экономическими трудностями» после вступления в ЕАЭС. На фоне аналогичного заявления из Вашингтона складывается впечатление, что на Узбекистан оказывается давление. Так ли это, на ваш взгляд?

– Действительно, на Узбекистан, похоже, оказывается давление. Подобные заявления, особенно исходящие от США и международных институтов, достаточно ироничны, поскольку и те, и другие ожидают от Узбекистана проведения независимой внешней политики.