31 января 2020 г. положило конец эпопее брекзита, став последним днем членства Великобритании в Евросоюзе. Для Брюсселя это означает множество перемен, не последней из которых станет передел влияния в поредевшем Союзе. Так, о возрастающей роли Франции заявили в Польше, которая при этом претендует на то, чтобы занять освобожденное Британией место. Вместе с этим ЕС решил поменять процедуру вступления, что ужесточит условия для стран-претендентов. Последствия, которые брекзит оставил «в наследство» Евросоюзу специально для «Евразия.Эксперт» оценила доктор политических наук, профессор СПбГУ Наталья Еремина.

1 февраля брекзит стал реальностью, а выход одного из ведущих государств-членов из состава Евросоюза автоматически оставил дверь приоткрытой и для других участников. Это провело своеобразную разделительную черту в развитии ЕС, ответив на все вопросы его эволюции, даже те, которые пока никем еще не были заданы. Теперь стали вероятны совершенно разные сценарии, даже те, которые пока кажутся немыслимыми.

Время перемен: безопасность, реформы и дотации

Последствия брекзита для ЕС разнообразны. Во-первых, брекзит повредил образу Евросоюза, который впервые столкнулся с проблемой распада, а не расширения. Кроме того, позиция Великобритании вызвала масштабные дебаты между различными уровнями наднационального управления и странами-участницами. Миграционный кризис, который во многих смыслах является идентификационной проблемой, также внес свою лепту в результаты референдума о выходе Соединенного Королевства из Евросоюза.

В итоге, если до брекзита ЕС рассматривали как пространство безопасности, ныне многие сомневаются в том, что он может ее обеспечить. Эта ситуация объясняет резкий взрыв интереса Франции и Германии к формированию армии ЕС и повышению обороноспособности региональной группы.

Во-вторых, брекзит означает изменение экономической и финансовой стратегии развития ЕС. В условиях выхода из Союза одного из крупнейших финансовых доноров, с одновременным ростом значения вопросов экологии и безопасности, неизбежно будут сокращены объемы финансовой поддержки стран-участниц в сферах региональной и сельскохозяйственной политики. Сокращение евродотаций затронет большую часть государств, вступивших в ряды Евросоюза в 2004 г.

В-третьих, брекзит обостряет дебаты о необходимости реформ в ЕС. При этом они, прежде всего, связаны с определением роли наднациональных и национальных институтов и их взаимодействием. Снова в повестку дня внесен вопрос о национальном суверенитете.

Суверенитет и национализм

В результате выхода Британии из Союза наиболее ощутимые потери понесут отдельные страны-члены ЕС, и они будут не совсем очевидны, если мы говорим о Евросоюзе в целом. В процессе брекзита некоторые страны, например, Польша и Венгрия, уже приобрели привычку вступать в конфликты с наднациональными структурами по разным вопросам, начиная от сферы внутренней политики и заканчивая квотами на мигрантов. Более того, правительства этих государств прямо указывали, что именно отсутствие демократии и миграционный кризис привели ЕС к брекзиту.

На фоне дебатов о национальном суверенитете значительно укрепили свои позиции представители крайне правых партий. И пусть даже праворадикальные евроскептики не выступают за выход из состава ЕС, они внесли эту идею в политическую повестку и активно обсуждают на всех уровнях: национальном и наднациональном в рамках Европарламента.

В этом контексте брекзит означает не только рост национального суверенитета, но и очередной подъем национализма.

А национализм всегда имеет не только немедленное, но и отсроченное влияние на общество, так что ситуация с дискуссиями вокруг брекзита поднимает и потенциально опасную тему значения национального суверенитета для развития как ЕС в целом, так и его государств-членов в частности.

Помимо этого, идея брекзита используется «непокорными» странами для провокаций и шантажа Брюсселя. Так, в Польше ведущие позиции занимают евроскептики из партии «Право и справедливость», которые не считают возможным выход из состава ЕС. Напротив, они стремятся предложить такой вариант развития Евросоюза, при котором Брюссель не оказывает существенного влияния на участников.

В этой ситуации Польша активно продвигает свои интересы, уже позиционируя себя как лидера и получая признание своего лидерства в Восточной Европе от стран, входящих в Вышеградскую группу, и от прибалтийских государств.

Такое размежевание уже подразумевает нарастание споров и конфликтов между ними с одной стороны, и Францией и Германией с другой стороны.

В-четвертых, наличие расходящихся интересов в развитии интеграции укрепляет идею Европы двух скоростей (разделение можно проводить по-разному, однако в первую очередь, оно носит региональный характер - западноевропейские и восточноевропейские государства). В данной конфигурации выделяется франко-германский союз, к которому притягиваются другие страны ЕС. Особое значение для цементирования этого союза будет иметь развитие еврозоны: чем успешнее будут решаться проблемы здесь, тем крепче станет союз Франции и Германии.

Перспективы расширения и конкуренция

Возникает вопрос: возможно ли продолжение интеграционного движения вширь после брекзита? Очевидно, что институциональная конструкция ЕС не справится с дальнейшим расширением. И, кстати, вряд ли стоит ожидать улучшения интеграционного движения просто из-за выхода из Союза одной из самых евроскептичных стран, так как риторику Британии в ЕС уже готовы перенять Польша, Венгрия и некоторые другие государства.

Конечно, их влияние на Брюссель не сравнимо с британским, однако они научились действовать планомерно и совместно, что позволяет рано или поздно достигать своих целей. Кроме того, расширение рассматривается уже не только как экономическая, но и как политическая стратегия, что вносит коррективы во взаимоотношения ЕС с другими заинтересованными игроками на международной арене.

В частности, ослабление позиций Евросоюза автоматически повышает интерес и внимание к Евразийскому экономическому союзу со стороны государств, находящихся в поисках стабильных экономических партнеров.

Продолжая рассуждения о влиянии брекзита на международные отношения, отметим также, что его можно рассматривать и как признак кризиса евро-атлантической солидарности. Так, Британия делает выбор в пользу США, сближается с ними и странами Содружества. А вот ЕС столкнется с новыми спорами с США и еще одним раундом налоговой и торговой войны. При этом отказ от сотрудничества с Великобританией не принесет пользу Брюсселю, так же как и стремление максимально наказать страну за брекзит, ведь в сотрудничестве с ней заинтересованы все участники ЕС.

Вывод

Таким образом, брекзит – это серьезный институциональный вызов для Евросоюза. Он провел несколько разделительных линий внутри общего пространства: с точки зрения экономического и финансового развития, взаимоотношений национальных и наднациональных структур, взаимодействия стран-участниц с Великобританией и друг другом.

Не менее важно и то, что эти тревожные процессы проходят на фоне ослабления темпов мирового экономического развития, роста террористических угроз и локальных конфликтов, обострения торгового соперничества. В таких условиях традиционная риторика Брюсселя, мягкая сила и гуманитарные проекты, а не экономические программы, станут, по-видимому, наиболее используемыми инструментами во внутренней и международной деятельности на новом витке развития.