Беларусь и Россия завершили эскизный проект второго совместного спутника дистанционного зондирования Земли, сообщили в белорусской Академии наук 9 апреля. Новый аппарат будет обладать большим разрешением и возможностью 3D-съемки объектов. Еще 21 января между странами было подписано соглашение о расширении возможностей действующей орбитальной группировки космических аппаратов такого типа. Кроме того, в ближайшее время межгосударственную космическую программу планируют принять на уровне Евразийского союза. О важности и перспективах космической интеграции на уровне Союзного государства и ЕАЭС в интервью «Евразия.Эксперт» рассказал советник генерального директора S7 Space, член Экспертного совета при Правительстве России Андрей Ионин.

– Андрей Геннадьевич, в ходе встречи с главой Роскосмоса Дмитрием Рогозиным 21 января президент Беларуси Александр Лукашенко заявил, что развитие космоса является для Беларуси одним из приоритетных направлений. Почему для нее это важно?

– Сам факт встречи президента страны с руководителем крупной госкорпорации свидетельствует о расставлении приоритетов. Разумеется, когда страна впереди в политике и космосе, это вызывает отклик в людях, которые вышли из советского времени. Президент Лукашенко как раз из таких, поэтому к любой космической теме он относится с большим пиететом. Второй момент связан с текущими непростыми отношениями между Россией и Беларусью.

Это правильный политический ход с точки зрения Беларуси: показать, что все нормально, что если в каких-то аспектах договориться не можем, то здесь у нас все прекрасно и хорошо.

Чем шире международное сотрудничество, тем более конкурентноспособной выглядит любая космическая программа. Во-первых, космические программы можно разделить на две основные части: военные (с ними отдельная история) и коммерческие. Чем больше рынок стран, тем лучше система. Во-вторых, программы, связанные с наукой и изучением дальнего космоса – затратные, поэтому здесь тоже желательно распределять бюджет. Поэтому я ярый сторонник любой международной кооперации, особенно с участием России, ведь международное сотрудничество может стать тем лекарством, которое поможет отрасли начать выздоравливать.

Любой международный проект с участием близкой нам Беларуси означает защищенный бюджет, его прозрачное исполнение, точное выполнение сроков.

Это очень хорошо для нашей отрасли, потому что в рамках своих собственных программ она привыкла делать программы не тогда, когда надо, а тогда, когда дадут бюджет, и не который надо, а сколько получилось.

Какие проекты будут готовиться, я не знаю, но здесь на первом месте должен быть проект, связанный с коммерческим использованием космоса, как, например, дистанционное зондирование Земли и так далее. Чем больше в таких проектах стран-участниц, тем лучше. Я надеюсь, что удастся заключить конкретные договоренности с Беларусью, которые будут четко исполняться.

– НАН Беларуси и госкорпорация «Роскосмос» подписали соглашение о расширении возможностей действующей орбитальной группировки космических аппаратов дистанционного зондирования Земли. Для чего нужны такие спутники? Какие технологии в проекте может обеспечить Беларусь, а какие – Россия?

– Это предмет технических договоренностей: кто что может. Роскосмос привык заявлять, что может вообще все. Какую задачу ни поставь, дайте денег, все смогут. Поэтому так важно достижение довольно жестких договоренностей со стороны Беларуси. Если мы сами не можем контролировать, то пусть хоть президент Лукашенко это сделает.

Неважно, по каким проектам будут договоренности, важно их четкое наличие. Это был бы уже большой шаг вперед. Чем больше таких международных договоров будет у Роскосмоса, тем лучше. Желательно, чтобы все проекты Роскосмоса, кроме военных, выполнялись в международных рамках вместе с Беларусью и другими странами.

– Какие функции может получить объединенная группировка спутников?

– Спутники можно разделить на три больших кластера: военные, научные и коммерческие. Здесь в первую очередь речь идет о невоенных спутниках.

– Стороны называют разные сроки запуска спутника. От чего они могут зависеть?

– От того, как все это будут делать. Есть серийные спутники, а есть уникальные аппараты, технологии которых нужно разработать. В обычных условиях разработка спутников занимает несколько лет.

С этой точки зрения, если есть договоренности, которые выводят обычный коммерческий контракт на политический уровень, то это всегда хорошо. Это другой уровень ответственности: одно дело не выполнить в срок российскую программу – тут всегда можно найти тысячу оправданий, а другое – когда это является предметом соглашения между странами.

– В ЕАЭС разработана Межгосударственная программа по космическому сотрудничеству. Планируется использовать преимущества единого экономического пространства, объединив промышленные, научно-технические и маркетинговые возможности участников Союза. Какие трудности могут возникнуть при реализации программы?

– Главная трудность состоит в том, что основной игрок в космическом сотрудничестве стран ЕАЭС – Россия, поэтому все трудности связаны с теми, что есть у самого Роскосмоса, а он переживает сейчас сложные времена.

Чтобы обработать самое больное звено экономического сотрудничества стран ЕАЭС, нужно улучшить Роскосмос. У него самые большие бюджеты, наибольшее число компетентных специалистов и предприятий, поэтому космическую программу в рамках ЕАЭС я рассматриваю как шаг к заключению более широких договоренностей.

– По сравнению с проектами других стран и объединений что можно назвать ключевым вызовом для евразийского космического проекта?

– У нас существенно меньше денег, чем у остальных объединений. У Китая, Соединенных Штатов на порядок больше средств. Космонавтика, помимо прочего – это серьезные затраты.

Беседовала Елизавета Неупокоева