Парламентские выборы в Иране, состоявшиеся на фоне обострения отношений с Западом, показали существенный сдвиг в настроениях граждан. Если в предыдущем голосовании большинство мест получили депутаты-реформаторы, опередив консерваторов на 12%, то теперь последние одержали безоговорочную победу, получив около 70% голосов. При этом выборы отличились рекордно низкой явкой в 42,6%. В 11 округах потребуется провести второй тур. О том, что привело к такому повороту и какую внешнюю политику будет проводить ставший консервативным парламент Ирана, в интервью «Евразия.Эксперт» проанализировал директор Института изучения Ближнего Востока и Кавказа, иранист Василий Папава.

– Как бы оценили вы итоги парламентских выборов? Почему явка избирателей была невысокой?

– Меры администрации президента Рухани по налаживанию отношений с Западом многими иранцами трактовалось как возможность скорого снятия многолетних санкций и улучшения их материального положения. Но этого не произошло, и в свете событий последних месяцев – массовые протесты в связи с ухудшением социально-экономической ситуации в стране и усиление международной изоляции Ирана – число разочарованных рядовых иранцев превысило число тех, кто еще сохраняет оптимизм в данном вопросе, что и подтвердилось низкой явкой иранцев на выборах 2020 г.

– На выборах победила коалиция консерваторов и сторонников жесткого курса во главе с бывшим шефом иранской полиции Мохаммадом‑Багером Галибафом. Что послужило причиной такого исхода?

– В отличие от парламентских выборов 2016 г., когда многие иранцы полагали, что стоят на пороге выхода из многолетних экономических санкций и политической изоляции, выборы 2020 г. прошли после нескольких месяцев масштабных протестов и ухудшения отношения с внешним миром. Избиратели шли на выборы 21 февраля, находясь в гораздо худшем, чем четыре года назад положении: в экономическом отношении (введение новых жестких санкций администрацией Трампа), в условиях политического раскола между реформаторами и консерваторами и нарастания противостояния между США и Ираном.

Явки избирателей на выборы 2016 г. и 2020 г. заметно разнятся. Если в 2016 г. явка составила 61%, то на последних парламентских выборов итоговая явка составила 42.57%, что является самым низким показателем после победы исламской революции 1979 г. Результаты выборов 2020 г. говорят о значительном снижении авторитета реформаторов и усилении консервативного лагеря в законодательном органе страны.

Основной причиной низкой явки избирателей принято считать тяжелую экономическую ситуацию, которая всё больше затрагивает все слои общества. Экспорт нефти, являющийся основным источником доходов, сократился как минимум на 80%. Стоимость риала резко упала, а инфляция выросла. По оценкам Всемирного банка, в 2019 г. экономика Ирана сократилась почти на 9%.

Явка избирателей также может зависеть и от выбора кандидатов, которые намерены бороться за кресло в меджлисе. Избирательная система Ирана разработана таким образом, что кандидаты в депутаты проходят проверку надпарламентским органом власти – Советом стражей конституции, состоящим из 6 представителей исламского духовенства и 6 юристов. По состоянию на начало февраля, Совет стражей одобрил только 43% кандидатов, которые зарегистрировались для участия в выборах, по сравнению с 51% в 2016 г., что является рекордно низким показателем.

Совет стражей отверг кандидатуры многих реформистов, в том числе действующих, которые выступают за либерализацию системы и экономические реформы. Таким образом, доминирование консерваторов в парламенте изначально было гарантировано.

Вдобавок, накануне выборов общественное доверие к правительству было заметно подорвано из-за катастрофы украинского пассажирского самолета Boeing 737 под Тегераном. Иранцы, возмущенные некомпетентностью правительства и военных, начали новые акции протеста, которые продолжались почти неделю.

Президент Хасан Рухани обрушился с критикой на Совет стражей конституции, в котором доминируют сторонники жесткой линии, за то, что он не одобрил более разнообразный спектр кандидатов. Но, несмотря на собственные возражения, Рухани призвал граждан голосовать.

На активность населения в выборах значительное влияние оказывает также и внешний фактор. Учитывая недавнюю напряженность в отношениях с США и крах ядерного соглашения 2015 года. Президент Рухани и его сторонники в парламенте сделали ставку на достижение соглашения с ведущими государствами Запада по ядерной программе, известной как «Совместный всеобъемлющий план действий» (СВПД). Но соглашение, заключенное после двух лет интенсивных переговоров с шестью мировыми державами, не принесло обещанных экономических выгод и снижения напряженности с Вашингтоном.

После того как в мае 2018 г. США в одностороннем порядке вышли из СВПД, иранцы все больше разочаровывались в этом соглашении. К октябрю 2019 г. менее половины иранцев одобряли СВПД. В январе 2020 г., когда в аэропорту Багдада в результате авиаудара американцев был убит иранский генерал Касем Сулеймани, Тегеран объявил, что больше не будет соблюдать ограничения соглашения, но продолжит координировать свои действия с МАГАТЭ, оставляя открытой возможность возобновления соглашения. Иранцы выразили решительную поддержку отмене правительством своих обязательств по соглашению.

– На ваш взгляд, каких изменений стоит ожидать после победы консерваторов?

– Победа консервативного лагеря повлечет за собой несколько последствий, как внутри страны, так и за рубежом. Во-первых, это более интенсивная конфронтация с правительством Рухани. В этом контексте несколько ключевых консервативных фигур, в том числе Мохаммад‑Багер Галибаф, неоднократно заявляли, что парламент должен противостоять правительству Рухани (которое они обвиняют в неудаче и неспособности противостоять кризисам в стране). Некоторые из этих деятелей обвинили нынешний парламент в том, что он предоставил правительству широкие возможности и свободу для действий.

Похоже, что следующий законодательный орган окажет огромное давление на правительство и, скорее всего, будет блокировать проекты, которые правительство может использовать для завоевания популярности.

Во-вторых, контроль консерваторов над парламентом подорвет усилия правительства по решению нерешенных вопросов с международным сообществом. Если дипломатический аппарат правительства до сих пор держал дверь открытой для мирного решения некоторых вопросов, особенно со странами Евросоюза, то уход данных фигур из политики может эту дверь закрыть.

Выборы 2020 г. свидетельствует о стремлении консервативной линии монополизировать законодательную власть для оказания давления на правительство Рухани, что сыграет роль прелюдии к монополизации исполнительной власти на предстоящих президентских выборах.

– Обострится ли противостояние Ирана с США в регионе после победы на выборах сторонников жесткого курса?

– Если посмотреть на политическую систему Ирана, то можно заметить, что именно при администрации Рухани, с 2013 г., региональная деятельность иранцев заметно активизировалась, что выразилось в активной поддержке своих союзников в Афганистане, Йемене, Ираке, Сирии. То есть, на фоне заметного «потепления» отношений с Западом, Тегеран проявлял твердую стойкость в ближневосточных делах, которые идут в разрез с интересами Запада. Это прямо говорит о том, что региональная политика Ирана полностью находится в руках «ястребов» в лице Корпуса Стражей Исламской революции (КСИР) и элитного подразделения «Аль-Кудс».

В условиях отсутствия признаков желания сторон (прежде всего США) сесть за стол переговоров и дипломатическим путем решить существующие вопросы, можно утверждать, что противостояние между США и Ираном будет сохраняться на нынешнем уровне, временами принимая острые формы.

– Вашингтон продолжает вводить санкции в отношении Ирана. Как к ним относятся иранские граждане? Влияют ли американские ограничения на численность рядов оппозиции?

– Болезненность санкций иранцы ощущают еще с периода начала 80‑х гг., когда внешняя политика нового руководства страны радикально изменилась с прозападной на антизападную. Тегеран начал выстраивать свою региональную внешнюю политику полностью независимо от Запада. Это не могло не оставить свой негативный отпечаток на отношениях с ведущими западными государствами, прежде всего – с США, которые в течение пары десятилетий являлись главным союзником шаха Мохаммеда Реза Пехлеви.

Уже выросло поколение иранцев, которые родились в период санкций. Его надежды на их снятие или смягчение обрушились в связи с политикой администрации Трампа, которая заняла непримиримую позицию к региональной деятельности Ирана и наложила на него новые, более суровые ограничения.

Такой подход вызвал смещение внутриполитического баланса сил в пользу консерваторов, сторонников «жесткой линии», что и было зафиксировано результатами недавних парламентских выборов.

Несомненно, сильное давление международных санкций на средний класс вызывает ответную реакцию последнего. Временами его представители устраивают масштабные акции протеста, критикуя неэффективность мер правительства Рухани по решению насущных социально-экономических вопросов. Но, думается, руководство Ирана сумеет справиться и с нынешними международными вызовами, тем более, имея сорокалетний опыт выживания в условиях изоляции со стороны Запада.