27 марта 2020 г. Северная Македония стала 30-м членом НАТО, передав документ о своем присоединении к Североатлантическому договору на хранение Вашингтону. По словам госсекретаря США Майка Помпео, это стало «кульминацией многолетних усилий правительства и народа» республики. Примечательно, что в тот же день Брюссель объявил об утверждении начала переговорного процесса по вступлению Северной Македонии в ЕС. О том, как проходил финальный этап евроатлантической интеграции балканской страны, и какие последствия может иметь ее вступление в НАТО, читайте в статье кандидата исторических наук Евгения Коренева.

Долгая дорога в НАТО

Еще в 1990‑е гг. Македония официально провозгласила вступление в НАТО одним из своих внешнеполитических приоритетов. Практическое сотрудничество между Брюсселем и Скопье началось после того, как страна присоединилась в ноябре 1995 г. к программе «Партнерство ради мира». В 1999 г. Македония стала участником Программы планирования процессов и анализа, то есть вышла на второй уровень участия в ПРМ. К 2008 г. стало понятно, что македонская армия практически полностью отвечает стандартам Альянса, а, значит, страна готова к интеграции. Однако уладить спор между Скопье и Афинами по поводу названия македонского государства не удалось, что не позволило Македонии стать новым членом НАТО по решению саммита Альянса в Бухаресте.

Определенные подвижки по данному вопросу стали происходить лишь после того, как 31 мая 2017 г. в должность премьер-министра Македонии вступил лидер партии «Социал-демократический союз Македонии» Зоран Заев, который заявил, что ради интеграции страны в ЕС и НАТО готов изменить ее название. В июне 2018 г. главы МИД Македонии и Греции на берегу приграничного озера Преспа подписали договор о новом официальном названии македонского государства. По Преспанскому соглашению оно должно было выглядеть как «Республика Северная Македония». Теперь путь в НАТО и ЕС для Скопье становился практически свободным.

Исходя из соображений демократичности, власть решила организовать консультативный референдум, чтобы иметь возможность не прислушаться к мнению народа при неудачном итоге.

Голосование было проведено 30 сентября 2018 г. и признано несостоявшимся, так как явка составила меньше 37 % при необходимых 50 %, хотя 91 % проголосовавших высказались за изменение названия страны с целью вступления в ЕС и НАТО.

Комментируя итоги плебисцита, Заев заявил об «успехе демократии и европейской Македонии». По-другому оценили это событие в МИД РФ: «Несмотря на то, что две трети населения Македонии не поддержали Преспанское соглашение, итоги голосования незамедлительно приветствовали руководство ЕС и НАТО, а также Вашингтон. Налицо стремление обеспечить ускоренное втягивание Скопье в НАТО, несмотря на мнение македонского народа».

В январе 2019 г. депутаты парламентов Греции и Македонии с трудом, но все же ратифицировали Преспанский договор, и уже в феврале 2019 г. был подписан протокол о присоединении Республики Северная Македония к НАТО. Все государства-члены Альянса кроме Испании завершили ратификацию этого документа в 2019 г. 11 февраля 2020 г. протокол о вступлении страны ратифицировал македонский парламент.

Постоянный представитель США при НАТО Кей Бейли Хатчисон оценила перспективы завершения процесса так: «Думаю, что к лету флаг Северной Македонии будет висеть в ряд с 29 флагами, которые развеваются сейчас в штаб-квартире НАТО». Однако вся процедура завершилась даже быстрее, несмотря на пандемию.

27 марта 2020 г. Северная Македония официально стала новым членом организации, а уже 30 марта прошла церемония поднятия флага Северной Македонии в штаб-квартире НАТО в присутствии Генерального секретаря Альянса Йенса Столтенберга, председателя Военного комитета главного маршала авиации сэра Стюарта Пича и временного поверенного в делах делегации Северной Македонии при НАТО Зорана Тодорова. Никаких гостей, никакого ажиотажа. Наверное, не так себе представляли в Брюсселе создание «большой евроатлантической тридцатки».

Реакция мирового сообщества

Как уже было отмечено выше, вступление Северной Македонии в НАТО прошло практически незаметно для мировых СМИ, которые, естественно, в настоящий момент увлечены лишь проблематикой коронавируса. Однако, что еще интереснее, на данное событие мало кто отреагировал и на официальном уровне. Можно сказать, что высказались, в принципе, только те, кому нельзя было промолчать в этой ситуации.

Наиболее красноречивыми по понятным причинам оказались македонские политики. Так, например, президент страны Стево Пендаровски отметил, что вступление Северной Македонии в НАТО – это исторический успех, благодаря которому после трех десятилетий независимости окончательно будет обеспечена безопасность государства и гарантировано его будущее. Пожалуй, еще более ярко подчеркнула историчность момента в своем выступлении министр обороны Северной Македонии Радмила Шекеринска. Она заявила, что предыдущие поколения боролись за свободу и независимость, а нынешнее бьется за членство в НАТО и ЕС. При этом, по мнению министра, интеграция в евроатлантические структуры – это первая историческая победа независимого суверенного македонского государства, к которой все македонцы шли почти 30 лет, и про этот успех обязательно напишут в учебниках истории.

Согласитесь, довольно необычно, когда государственный деятель высокого уровня считает, что главным достижением его страны за тридцатилетний период является вступление в международную организацию.

Партия «Социал-демократический союз Македонии» в своем заявлении по поводу интеграции страны в НАТО отметила, что этот успех стал возможным благодаря усилиям ее лидера Заева, а также всех ее членов. И с этим трудно поспорить. Сложно представить себе другого македонского политика, за исключением, быть может, отдельных представителей албанских политических сил Македонии, который, будучи премьер-министром, мог бы так легко и быстро отказаться от одного из важнейших атрибутов суверенного государства – его названия, чтобы урегулировать отношения с Грецией и получить «пропуск» в Альянс. При этом СДСМ утверждает, что интеграция в евроатлантические структуры обеспечит суверенитет и территориальную целостность страны.

Поскольку у генсека НАТО в настоящий момент появилось больше свободного времени, он смог позволить себе не только подготовить речь для церемонии поднятия флага нового государства-члена в штаб-квартире НАТО, но и написать авторскую статью, которая была опубликована в македонских газетах «Слободен печат» и «Коха Македония». В этой публикации он уделил особое внимание оценке тех преимуществ, которые получил Скопье от вступления в Альянс: «Северная Македония уже извлекает выгоду из евроатлантической интеграции… Иностранные инвестиции в Северную Македонию… уже значительно возросли. Это связано с тем, что ваше правительство идет по пути реформ, чтобы построить более светлое будущее для Северной Македонии…Северная Македония теперь является частью семьи НАТО, семьи, состоящей из тридцати стран и почти одного миллиарда человек. Добро пожаловать в семью НАТО, Северная Македония!».

В своей статье Столтенберг не мог обойти вниманием и наиболее злободневную тему – борьбу с коронавирусом. В частности, он отметил, что Северная Македония не так давно внедрила разработанную Альянсом современную систему для управления в чрезвычайных ситуациях и использует ее для противодействия COVID-19. При этом, по его словам, за последние несколько лет Организация подготовила более 500 специалистов экстренных служб в стране, что в настоящий момент помогает македонским властям в борьбе с эпидемией. Сложно согласиться с такими однозначными оценками роли Брюсселя в спасении простых македонцев от коронавируса, которые дал генеральный секретарь НАТО, ведь здесь необходимо упомянуть о помощи в виде поставок масок и тест-систем, оказанной стране Китаем.

Ожидаемо теплые слова в адрес македонского руководства прозвучали из Вашингтона. В своем заявлении для прессы государственный секретарь США Майкл Помпео отметил, что присоединение Северной Македонии к НАТО стало кульминацией многолетних усилий народа и правительства страны. Вступление государства в Альянс, по его мнению, усилит интеграционные тенденции, демократические реформы, укрепит стабильность и безопасность во все балканском регионе. При этом, как отметил Помпео, двери Альянса остаются по-прежнему открытыми для всех государств, желающих вступить в него.

Вполне логично, что МИД РФ в отличие от своих американских коллег отреагировал на вступление Северной Македонии в НАТО отрицательно: «Очевидно, что присоединение Скопье к альянсу не несет никакой добавленной стоимости ни европейской, ни региональной, ни национальной безопасности. Объединению усилий для борьбы с общими угрозами и вызовами, в том числе пандемией коронавируса, такой шаг точно не поспособствует… Местному населению сулят экономический рост, повышение инвестиционной привлекательности… а вот повышения расходов на оборону… от Скопье требуют уже сейчас».

Что предстоит теперь?

Именно такой вопрос можно задавать всякий раз после очередного расширения Организации Североатлантического договора, чтобы понять в каком направлении она будет теперь двигаться. Он же будет справедлив и для новых членов организации. Очевидно, что вступление Северной Македонии в НАТО приведет к определенным последствиям для самой страны, балканского региона и Альянса.

1) Произойдет ускорение процесса евроатлантической интеграции Боснии и Герцеговины и Сербии.

Мощное давление на сербов будет осуществляться для того, чтобы они прекратили военно-политическое сотрудничество с РФ в любой форме. При этом, от них необязательно потребуют вступления в НАТО: вполне возможно, что все ограничится их полномасштабным сближением с Альянсом.

2) Северная Македония может действительно сделать шаг в направлении ЕС, который, несмотря на пандемию, предложил ей и Албании начать переговоры о членстве.

Хотя сейчас это кажется малореалистичным, с учетом той ситуации, которая сложилась в экономике ЕС, и на фоне разговоров о его возможном распаде. Но если он все же устоит и сумеет довольно быстро справиться с рецессией, в ближайшие годы Брюссель может действительно осуществить расширение. Это будет сделано, прежде всего, для того, чтобы доказать жизнеспособность европейского проекта, невзирая на экономическую нецелесообразность данного шага.

3) Существенно возрастет вероятность реализации проекта Великой Албании, поскольку большинство албанцев будет проживать на территории государств-членов НАТО.

В этих условиях Альянс может поспособствовать созданию большого албанского государства. Это могло бы стать своего рода наградой для албанцев, являвшихся наиболее последовательными союзниками НАТО на Балканах в 1990-2000‑е гг. Однако, Брюссель может выбрать и другой вариант, при котором не произойдет передела границ в регионе, а албанским политическим силам просто помогут, чтобы они стали играть более активную роль в политике в Северной Македонии, в Сербии и в Черногории.

Итак, НАТО теперь представляет собой своего рода «большую евроатлантическую тридцатку», хотя не все ее члены такие уж «большие», с точки зрения военно-политического потенциала. Уже сейчас можно говорить о том, что присоединение тридцатого члена к Альянсу войдет в историю, поскольку уж слишком необычным был евроатлантический путь Северной Македонии. Вступление этой небольшой балканской страны в НАТО создает очередные разделительные линии в Европе, что на фоне пандемии, когда всем наоборот нужно было бы объединиться, больше напоминает пир во время чумы. Какими же будут его последствия, мы узнаем в ближайшие годы.

Евгений Коренев, кандидат исторических наук, старший преподаватель Саратовского национального исследовательского государственного университета имени Н.Г. Чернышевского