На фоне массовых протестов, развернувшихся в Беларуси после выборов, европейские лидеры обрушились с критикой на официальный Минск. В Польше ради «поддержки стремления белорусов к свободе» призвали к внеочередному заседанию Евросовета, в Германии – к немедленному освобождению задержанных силовиками протестующих и журналистов. Схожие заявления прозвучали со стороны Чехии, прибалтийских стран, а также США, где назвали прошедшие выборы «несвободными и несправедливыми». При этом представители отдельных членов ЕС уже высказывают предположения о возможных санкциях. О том, что стоит за этими угрозами и как Брюссель может повлиять на внутриполитическую ситуацию в Беларуси, в интервью «Евразия.Эксперт» оценил директор общественного объединения «Центр изучения внешней политики и безопасности» Денис Буконкин.

– Премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий предложил созвать чрезвычайный саммит ЕС по выборам в Беларуси. Сможет ли Польша получить поддержку со стороны других европейских стран, чтобы провести его?

– Я не вижу здесь никаких препятствий, поскольку Польша является членом Евросоюза и обладает достаточным весом для того, чтобы созвать саммит.

– Какие последствия будет иметь для Беларуси такой саммит в случае его проведения?

– Во-первых, непонятно, какая будет оценка со стороны европейских государств, но определенно каких-то уж совсем страшных для Беларуси последствий я не вижу. Максимум, что может быть – это попытка введения каких-то точеных санкций в отношении руководства Республики Беларусь, что, безусловно, откатит назад наш диалог с Евросоюзом.

– Председатель Евросовета Шарль Мишель и комиссар ЕС по вопросам европейской политики поддержали Польшу и осудили насилие подавление протестов в Беларуси. Как отношения Беларуси со странами ЕС будут развиваться далее?

– Хочется надеяться, что отношения со странами ЕС у нас продолжат развиваться, и что мы каким-то образом найдем общие точки соприкосновения для развития диалога. То, что осуждают насилие – понятно, но необходимо понимать, что насилие идет с обеих сторон. Это не только насилие со стороны милиции над мирными гражданами, но и «мирные граждане» сооружают баррикады, используют пиротехнику – а это уже, на самом деле, нельзя назвать мирным протестом.

Поэтому со стороны ЕС осуждать можно, но проблема в том, что мы знаем о том, как реагируют в той же самой Франции, или Германии, или Польше на несанкционированные митинги – на желтые жилеты и так далее и тому подобное.

Это уже, наверное, демонстрация двойных стандартов. То, что в других странах считается сохранением порядка и демократии, у нас почему-то считается произволом властей.

Но, с другой стороны, Евросоюз имеет право на свой собственный взгляд на ситуацию в Беларуси, а белорусская сторона оставляет за собой право действовать самостоятельно, так как это самостоятельное суверенное государство.

– Почему вообще события в Беларуси и президентские выборы вызвали столь бурную реакцию по стороны ЕС?

– И в 2010 г. и в 2006 г. была такая же реакция в отношении выборов в Республике Беларусь. Это, скорее, связано с отношением к действующей власти со стороны ЕС, который всеми способами лоббирует смену режима в Беларуси и не отказывается от этого в публичной полемике в том числе. Это достаточно давно известно и понятно.

– Представители Европарламента, Сената США и ряд западных экспертов заговорили о необходимости введения санкций в отношении Беларуси. Насколько данные угрозы могут повлиять на политическую ситуацию в республике?

– На политическую ситуацию в республике это вряд ли каким-то образом повлияет, если иметь в виду внутриполитический расклад. Разве что, если это будут санкции в отношении каких-то предприятий или экономики Республики Беларусь, будет очень жаль, поскольку это опять откатит назад все те достижения, которых мы добились в диалоге с Евросоюзом и Соединенными Штатами.

Если же это будут какие-то точечные санкции, то я вообще сомневаюсь, что будут какие-то серьезные последствия для Республики Беларусь, поскольку, закрыв определенным чиновникам въезд в ЕС и США, они просто ограничат пространство для диалога для самих себя.

Вообще, по-моему, введение санкций на сегодняшний день не продемонстрировало высокой эффективности ни с одной страной в мире, поэтому я не очень уверен, что этим инструментом можно чего-то добиться.

– Что может послужить толчком для введения более жестких мер со стороны ЕС?

– Сейчас идут протесты, которые милиция останавливает достаточно жестко. Вот вам насилие над мирными гражданами, исходя из чего можно уже вводить санкции по формальному критерию. Я не думаю, что для Евросоюза нужна будет какая-то конкретная отправная точка, все зависит от того, насколько в ЕС готовы к тому, чтобы вернуться к охлаждению отношений с Республикой Беларусь. Предлогом может послужить все что угодно, и я не сказал бы, что есть какая-то красная линия, которую нельзя переступать белорусским властям, потому что те и так пытаются вести себя максимально корректно (в первую очередь я имею в виду МВД).

У нас есть информация об одной смерти среди протестующих, но, насколько я понимаю, этот человек держал в руках разрывное пиротехническое устройство, и оно просто разорвалось у него в руках до того, как он успел его бросить. Но все равно, обвинить ведь всегда можно.

– 10 августа госсекретарь США заявил о том, что выборы в Беларуси не были свободными и справедливыми, а также раскритиковал применение силы в отношении протестующих. Как это повлияет на отношения Беларуси и США, в том числе на планы обмена послами?

– Когда Майк Помпео был в Республике Беларусь, он почему-то не позволял себе подобных высказываний. В принципе выборы в Беларуси – достаточно благодатная тема для того, чтобы высказать свое отрицательное отношение, а США никогда не были большими лоббистами Республики Беларусь в мире. Вместе с тем, хотелось бы надеяться, что эти заявления не станут препятствием для того, чтобы посол США приехал в Беларусь, а белорусский посол приступил к нормальной работе в Соединенных Штатах.

Я не очень понимаю, на чем основывается мнение госсекретаря Помпео. Проблема в том, что это демонстрация очень завуалированного подхода. Если есть какие-то доказательства того, что выборы были несвободными, непрозрачными, то вы можете их предоставить для международного обсуждения, а давать оценку просто исходя из того, что не было ни американских наблюдателей, ни наблюдателей ОБСЕ в Беларуси, я на месте уважаемых политиков бы постерегся.

Можно давать какие-то оценки действиям властей в отношении протестующих, так как иногда они могли нести какую-то чрезмерную жестокость и так далее, но, тем не менее, необходимо учитывать, что белорусская власть настроена на то, чтобы любые протесты проходили в мирном ключе. И как только красная линия мирного протеста пересекается и переходит в уличные погромы, попытки сооружения баррикад для атаки милиционеров – разумеется, это должно пресекаться достаточно жестко. Так делается во всем мире, в том числе и в США.

Мы видели, как реагировали на ситуацию с «Black lives matter», как в ряде штатов были введены федеральные войска и как они там жестко реагировали на любые попытки массовых беспорядков. И оценка в этой связи белорусских властей в негативном ключе выглядит, опять же, как проявление двойных стандартов. Тем не менее, Майк Помпео имеет на это право: он госсекретарь одной из ведущих мировых держав, поэтому – пожалуйста. Вот только любая риторика в негативном ключе сокращает и сужает варианты для двусторонних контактов и для развития двусторонних отношений.

– Как вы оцениваете перспективы белорусских протестов с учетом отъезда из страны Светланы Тихановской?

– Дело в том, что Тихановская, как и ее штаб, постоянно призывали к мирному протесту, а то, что сейчас происходит в Минске и ряде других городов можно отнести к мирным протестам с очень большой натяжкой, поскольку идут столкновения с милицией, драки, идет в ход пиротехника и так далее.

Это демонстрирует, что эти люди не руководствуются какими-то пожеланиями Тихановской (она для них уже даже не символ), это просто повод.

Поэтому то, что, уехав, Светлана Тихановская эти протесты схлопнет – очень и очень сомнительно, поскольку все складывается так, что для людей это служит просто поводом.

Судя по тому, кто участвует в этих протестах (в основном молодые люди до 35-40 лет), это просто те, кому нужно выпустить пар, несогласие, в том числе и в насильственной форме. Поэтому я сомневаюсь в том, что заявление Светланы о том, что нельзя переводить протест в насильственную струю и нужно все-таки поберечь себя, свою жизнь и здоровье возымеет действие. Если оно подействует, я буду очень рад, но вообще мне кажется, что это больше игра в революцию, чем сама революция.

Беседовала Мария Мамзелькина