Число участников протестов, которые прошли в Беларуси 27 сентября, сократилось по сравнению с прошлыми выходными, отметили в МВД республики. По данным ведомства, «во всех областных центрах, кроме Минска, на протест вышли от 5 до 220 человек». В то же время, на днях СВР России сообщил о готовящихся провокациях, которые должны «раскачать» притихшие было народные массы. О напряжении, в котором находится белорусское общество, его причинах и том, во что оно может вылиться при умелом подначивании извне читайте в статье руководителя Центра политэкономических исследований Института нового общества Василия Колташова.

Власти Белоруссии сталкиваются сейчас не только с последствиями своих ошибок. О них пишут и говорят много, и это справедливо. Более интересна иная проблема – само состояние общества, сложная природа его возмущения, связанная не только с манипуляциями либералов, усталостью от прежней системы правления, но и с развитием экономики. В Белоруссии оно было. Даже на Украине «майдану» предшествовал не столь уж плохой период в экономике. Так каково общество ныне и почему?

Трансформация масс

Современное общество и его политические структуры отличаются от того, что имелось в прежние эпохи. XX век запомнился сильными партиями рабочего класса и партиями с «живым» постоянным активным составом в целом. Однако по мере того, как росла доля людей, занятых в офисном хозяйстве, торговле и сервисной сфере, изменилось очень многое. В Белоруссии в сфере услуг ныне трудится 51% трудоспособного населения, и это носители особых иллюзий и особых ожиданий. Но если на Западе перемены такого рода привели к упадку старых партий и деградации практик борьбы, то в Белоруссии возникли вполне стандартные для таких социальных перемен представления и ожидания.

Либеральные политологи говорят «общество доросло» или «люди переросли режим». Это во многом верно. Конкретизация же этих формул позволяет видеть, что иллюзии в обществе велики, а ожидания не удовлетворены. Поэтому они так активно используются внешними силами, и для них это – шанс.

В мире за последние десятилетия произошло расщепление массы трудящихся, а «общество потребления» создало новые материальные ориентиры и позволило удовлетворить многие запросы «маленького человека». В результате политика не перестала быть делом, предполагающим участие масс, просто массы эти изменились. В Белоруссии мы наблюдаем, как в форме политического движения звучит запрос на «общество потребления», на новое разнообразие в политике, но также и на открытие шлюзов для тех, кто хотел бы вести свое дело. Увы, это движение «потенциальных лавочников», как выразился один мой коллега, может обернуться вполне украинской по типу вспышкой национализма. А иллюзии? Они разобьются.

Но они не обязаны разбиваться, хотя и очевидно, что запросы общества в Белоруссии таковы, что использование их стало делом циничных технологий, которые ведут к стандартному финалу. Раз это может делаться, то и делается внешними игроками – это не Польша и Литва, а США, ЕС и Англия. Вот только высшие круги белорусской бюрократии часто не понимают всей сложности связанных с этой игрой общественных процессов. А когда старшее поколение в Белоруссии жалуется, что молодежь попадает под влияние либеральных спикеров слишком легко, то и оно моральной оценкой закрывает причины этой податливости.

«Племя молодое, ни с чем не знакомое»?.. Не вполне так, хотя «племя» это еще политически невинно. Если Белоруссия пройдет путь собственных реформ, не окажется в плену западных держав, кредитов и рецептуры МВФ, то есть не будет управляться марионетками, а массы узнают правду о яростной борьбе между старыми и новыми центрами развития на планете, они повзрослеют без неисправимых психических травм. Повзрослеют без коллапса экономики и социальной системы. Сейчас им очень непросто понять все это. Впрочем, ныне положение весьма непростое не только в Белоруссии.

Протест внешний или внутренний?

Прозападная оппозиция борется за власть во многих постсоветских странах. Она не сойдет со сцены в ближайшие годы. Она играла и продолжит играть в политику в России и других республиках бывшего СССР, она не откажется от этого в Китае. В России можно наблюдать, что у этой партии есть своя публика, не верящая больше телевизору, но восторженно воспринимающая острую риторику либеральных блогеров. Она готова выходить на улицы, и либеральные вожди будут раз за разом использовать эту энергию.

В Белоруссии накал обстановки не спал в сентябре 2020 г., Но вместе с тем выяснилось, что даже устойчиво возмущенная масса людей не так уж легко обзаводится структурами координации протеста. Речь не о штабах. Речь о том, что в Белоруссии государство пресекло подготовку и развертывание корпуса «сержантов и офицеров революции». А он необходим на месте, тогда как штабы могут работать из-за рубежа (находясь под крылом хозяев), что и происходит. Их указания летят через телеграм-каналы, такие как «Нехта», но связать массу людей на улице никак не выходит. Управлять ею, эффективно направлять ее энергию то туда, то сюда не получается. Тут моральные успехи движения не устраняют преград его развертывания.

Говоря иначе, протест буксует, тогда как напряжение в обществе не спадает. Оно спадет, как только развернутся перемены сверху. Новая Конституция, новые выборы, а главное – новые партии при отсечении западных марионеток от процесса могут дать выход из политического кризиса.

Необходима и вполне открытая дискуссия о дальнейшем пути развития страны. Это выход уже для белорусского управленческого класса, бюрократии в самом широком смысле, включая и военных. Следовательно, это сохранение тех результатов развития экономики и общества, которые подготовили такое развитие массового образа мысли, что обеспечил возникновение нынешнего социально-политического кризиса.

Молодежная активность

Но может быть, есть что-то еще? Может быть, протесты в Белоруссии сходны с тем, что порой можно наблюдать в российских мегаполисах? В 2019 г. московские протесты живописно представили молодое протестное поколение, не знавшее ни СССР, ни хаоса и разрухи 1990-х гг. Уличные активисты высказывались словно бы в формате «что говорят дети», не сознавая, что в политике они девственны. Слова были приблизительно такими: «Мы смотрим канал Леши», «За демократию против тирана» или «У нас в школе половина класса за свободу». Один из свидетелей общения протестующих между собой описывал мне увиденное в таких словах: впечатление, будто слушаешь роботов. Но это впечатление стоит оставить, так как есть там нечто важное.

В потоке инфантильного политического сознания выделяется как ценное следующее:

1) отсутствие критического мышления, неспособность задуматься, откуда берутся «независимые» кандидаты и в чем выражается их политическая независимость, если они действуют столь слаженно и продвигаются одной группой прессы, а также почему решения об акциях – в основном незаконных! – принимали либеральные вожди, а не собрания клубов, ячеек, конференции или избранные активистами комитеты (разве это не азбука партийной демократии?);

2) нет сколько-нибудь заметных признаков осведомленности об общественных механизмах, нет никакого прежнего опыта участия в каких угодно движениях, различения политического спектра;

3) мышление носит клиповый характер, так как все «истины» в головах фрагментарны и висят буквально в воздухе, не опираясь на знание;

4) значительные личные амбиции, эгоизм и социальный шовинизм, выражающийся в слабом интересе к судьбам других людей. Все это лишь слабо прикрывали слова о свободе.

Нечто подобное наблюдается не только в Москве, но и во время протестов Минске. В Киеве энергия такой же массы обеспечила победу удобных для ЕС и США вождей «революции». В Грузии летом 2019 г. антироссийские акции такой же как в российской столице малоразумной молодежи сорвали туристический сезон: туристы из России не приехали. Отели на побережье остались пустыми, что вызвало уже иной – взрослый ответный протест против безумных в экономическом смысле националистических акций.

Всюду, где в последние годы «независимые» прозападные вожди выводили на улицу массу молодых, до крайности наивных и безответственных протестующих, это имело отрицательные последствия, зачастую для самих участников акций. Но всюду юные протестующие отметали рациональную критику без всякого ее рассмотрения.

Причины и следствия

Эта фанатическая энергия чрезвычайно важна для развития всякого движения, так как в какой-то момент она способна нейтрализовать рациональные контраргументы старшего поколения. В Москве и России этого не произошло. Именно в этом была основная причина провала кампании. Ее организаторы могли заключить: спички не подожгли порох, так как он был еще сырым и фраз вроде «Молодежь не может ошибаться, раз за ней будущее» никто не произнес. Но в Белоруссии летом 2020 г. ситуация была иной. Блок поколений во многом удалось создать, что показали акции оппозиции. Подобное было в 2013 г. в Киеве, а позднее наблюдалось в Армении.

Необходимо оговориться: в России популярно представление о протестующих в Минске как копии московских мажоров-либералов, которых не экономические проблемы вытолкнули в протест. К Белоруссии это отношения не имеет.

Там ситуация иная, и если говорить о блеске витрин капитализма, то граждане страны видят их вдали – в Москве или Варшаве. Сами они с них не сходят. Тут не будет лишним еще раз проанализировать российский опыт, ведь именно здесь либеральная оппозиция понесла свои самые громкие поражения, начиная с 2008 г., когда не помогла даже книга Сергея Доренко «2008». Следующая неудача имела место в 2012 г., когда волна протестов отчасти сошла на нет, отчасти была перекрыта мобилизацией масс в поддержку Владимира Путина. В 2017-2018 гг. в свете смещения общественной повестки влево, либеральная оппозиция и ее ключевая фигура того периода – Алексей Навальный – провалились еще раз. У них ничего не вышло и в 2020 г., когда поправки в Конституцию отразили настроения нации и подкрепили новый курс страны.

Белорусский протест буксует, пусть недовольство в обществе и бурлит. Поэтому некоторые политологи уже делают вывод: все закончилось, система устояла и митинги не победили, а значит вскоре сойдут на нет. Это весьма поспешные заключения. Сенсационных событий может случиться еще немало. Без перемен эта история не закончится. Потому главный вопрос ныне – откуда последуют эти перемены и куда поведут страну.

Василий Колташов, руководитель Центра политэкономических исследований Института нового общества