В начале ноября Роскосмос объявил, что Казахстан и Россия сняли все имевшиеся разногласия по проекту ракетного комплекса «Байтерек», и перевели его в «стадию практической реализации». Ожидается, что обновленная стартовая площадка и новая ракета дадут «второе рождение» космодрому «Байконур». В июле президенты двух стран даже взяли создание комплекса под личный контроль. Как скоро эти усилия дадут плоды, и каковы перспективы этого направления космического сотрудничества Москвы и Нур-Султана, в интервью «Евразия.Эксперт» оценил главный редактор казахстанского журнала «Космические исследования и технологии» Нурлан Аселкан.

– Казахстан и Россия подписали очередные соглашения по проекту «Байтерек». Как реализуются ранее подписанные документы?

– Проект «Байтерек» близок к завершению своей юридической фазы. 27 октября в парламенте Казахстана одобрили проект поправок в соглашение с Россией по комплексу «Байтерек», в который внесены необходимые изменения. 31 октября в Москве во время встречи министра цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности Казахстана Багдата Мусина и генерального директора Государственной корпорации по космической деятельности «Роскосмос» состоялось подписание еще двух документов.

Первый – Протокол о внесении изменений и дополнений в Соглашение между правительством Республики Казахстан и правительством Российской Федерации о создании на космодроме «Байконур» космического ракетного комплекса «Байтерек» от 22 декабря 2004 г. Второй – Контракт на создание КРК «Байтерек» между АО «СП «Байтерек» и АО «ЦЭНКИ» [Центр эксплуатации наземной космической инфраструктуры]. Ранее глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин объявил, что в ноябре будут также заключены соглашения об инвестиционной составляющей проекта.

– Речь об инвестициях в наземную инфраструктуру?

– Да, именно. И речь пойдет о казахстанских инвестициях. Напомню предысторию происходящего. В далеком 2004 г. руководство Казахстана и России договорилось создать на космодроме «Байконур» новый ракетный комплекс на нетоксичных компонентах топлива «кислород-керосин». Это позволило бы избавиться от токсичного «Протон-М» и организовать дела таким образом, чтобы имеющиеся и перспективные заказы по «Протону» плавно перетекли на новую ракету. И Казахстан, и Россия, совместно вложив деньги в проект – Казахстан в наземную инфраструктуру, а Россия – в ракету, планировали развивать космическую отрасль, не прерывая эволюционного развития космодрома. Таковы были планы.

Для реализации нового начинания в начале 2005 г. было создано совместное казахстанско-российское предприятие «Байтерек». Ракетой, которая должна была стать основой проекта, выбрали перспективную российскую «Ангару». Все ожидали быстрой реализации проекта. Казахстанское правительство выделило специальный бюджетный кредит размером $223 млн. Было определено место для строительства нового стартового комплекса – на левом фланге космодрома, рядом с аналогичным для «Протона». Оставалось только дождаться успешных летных испытаний «Ангары».

Дальше – история известная. Разработка «Ангары», начавшаяся в 1995 г., в середине нулевых продолжала оставаться в коматозном состоянии. Забегая вперед, отметим, что вместо расчетного времени дебюта «Байтерека» с этой ракетой в 2008 г., первый старт «Ангары» состоялся в 2014 г. с северного космодрома «Плесецк». Тем временем, проект, как призрак, бродил по космодрому. Вместо протоновской площадки стороны предложили построить стартовый комплекс на основе объектов ракетной системы «Энергия-Буран».

Вся эпопея с «Ангарой» была завершена в 2010 г., когда Казахстан осознал, что ракету придется ждать долго, очень долго. Наземный комплекс, который мы должны были построить для нее, оценивался в $1,6 млрд, и наша сторона решила отказаться от этого варианта.

После этого было принято совместное решение использовать в качестве сердцевины проекта – основной базовой ракеты – украинский носитель «Зенит». Он разрабатывался и строился в Украине, но использовал ряд российских компонентов. Соответственно, проект стал мигрировать на правый фланг космодрома – на стартовый комплекс «Зенит». Все шло как по маслу, но разразившийся в 2015 г. конфликт между Украиной и Россией поставил крест и на этой возможности.

Затем была пауза. Обсуждались разные варианты возможных ракет для проекта. И спустя некоторое время российская сторона, разрабатывая свою научно-исследовательскую тему под названием «Феникс», предложила Казахстану носитель среднего класса, который сменил уже 4 названия. Сначала, собственно, «Феникс», потом «Сункар» – сокол по-казахски. По расчетам инициаторов, это должно было обеспечить режим благоприятствования новому изделию в Казахстане. Затем появилось название «Союз-5», а ныне официально ракета именуется «Иртыш». Пока на этом остановились, но перипетии с названием уже самого проекта продолжились. В сентябре 2019 года президент России Владимир Путин предложил назвать проект именем первого президента Казахстана – «Назарбаевский старт». Судя по всему, предложение для казахстанской стороны было неожиданным. Об инициативе все знают, но в документации и повседневной работе название «Байтерек» продолжает применяться.

– Какова ситуация с ракетой «Ангара»?

– Не так давно глава Роскосмоса в интервью обозначил официальную причину откладывания испытаний и постановки ракеты в строй. Он сказал, что первое испытание «Ангары» в 2014 г. продемонстрировало, что она не дотянула до своих проектных показателей – не вывела на орбиту нужную массу полезного груза. И другие ее показатели вызывали необходимость перепроектирования, модернизации. По сути говоря, ракета начала создаваться заново.

И сейчас, осенью 2020 г., объявлено о продолжении летных испытаний. Вновь изготовленная ракета отправлена на северный космодром «Плесецк». Ждем новый испытательный пуск. Состоится он в 2020 г. или уйдет на 2021‑й, непонятно. Но для «Байтерека» «Ангара» исчезла как вариант. Проекту 25 лет, а когда он станет работоспособной ракетой, неизвестно до сих пор. Поэтому было принято решение работать с другой ракетой.

В последнее время мы наблюдаем резкое форсирование всех процессов по проекту «Байтерек». Есть интересный нюанс. 30 июля текущего года Казкосмос и Роскосмос подписали соглашение о подготовке контракта на оказание услуг по созданию КРК «Байтерек». Сторонами его должны были стать СП «Байтерек» и ракетно-космическая корпорация «Энергия». 25 сентября была анонсирована дата подписания контракта – в середине октября. Причем неожиданно вместо ракетно-космической корпорации «Энергия» в проекте стала фигурировать другая организация Роскосмоса – Центр эксплуатации наземной космической инфраструктуры (ЦЭНКИ).

– Насколько это соответствует ранее заключенным договоренностям?

– Этот вопрос волнует очень многих. По сути говоря, проект из ракетно-космического начинает достаточно быстро эволюционировать в сторону строительного. Получается так, что головной организацией-разработчиком КРК «Байтерек» стал ЦЭНКИ, а не ракетно-космическая корпорация «Энергия».

Он, ЦЭНКИ, через генерального подрядчика, будет проектировать и строить стартовый комплекс, необходимую инфраструктуру, переоснащать монтажно-испытательный корпус. То есть все, что стоит на земле. И может сложиться ситуация, что эта организация вполне достойно выполнит свою функцию. А будет ли ракета, в какие сроки и что она будет из себя представлять, вопрос второй.

Еще интересный момент. Впервые прозвучало название генеральной проектной организации и генерального подрядчика, которого этот самый ЦЭНКИ пригласил для исполнения проекта. Им оказалась известная в Казахстане строительная компания «Базис-А» и ее подразделения. Компания специализируется на жилищном и капитальном строительстве.

– А специалисты уже дали оценку этому выбору?

– Специалистам пока трудно давать какое-то заключение, потому что официальные документы не обнародованы. Все это пока только обсуждается в экспертном сообществе. Буквально на днях эти документы будут подписаны, и, конечно, перестанут быть тайной и для общественности, и для экспертов.

Настораживает тот факт, что разработка проекта, его исполнение и надзор за исполнением совмещены в одном юридическом лице. Есть опасения, что допущена серьезная ошибка, когда все будет сведено к одной строительной организации, которая будет активно осваивать бюджет.

Но все эти документы не были бы подписаны и все не сдвинулось бы, если бы не был решен ключевой вопрос существования СП «Байтерек». Есть проблема, шлейф которой тянется уже с десяток лет: за период после выделения бюджетных $223 млн СП «Байтерек» истратило порядка $80 млн. Сумма, конечно же, обозначается в тенге. А мы все знаем, что случилось с тенге за это время. Поэтому на сегодняшний день сумма уменьшилась примерно вдвое – около $40 млн. Подписание в Москве вышеупомянутого Протокола обеспечило конвертацию этого бюджетного кредита. Это означает, что на сумму порядка около $40 млн российская сторона сделала какие-то улучшения, передала какое-то оборудование, обновила ряд систем, и общая смета этого труда примерно соответствует расходам СП «Байтерек». Все понимают, что бюджетные организации типа Министерства финансов никогда не профинансируют предприятие, если оно не отчитается о своих расходах предыдущего периода. Теперь эта проблема снята.

– Если в рамках проекта «Байтерек» начинается строительство наземной инфраструктуры, но при этом никто не знает, когда будет ракета, то эта стройка будет долго стоять и ждать своего часа? И кто строит ракету?

– Ракетно-космический центр «Прогресс» в Самаре строит ракету. А тот сценарий, который вы озвучили, вполне возможен. Те, кто управляет проектом и за него отвечают, либо очень большие оптимисты, либо люди деловые, которые лучше нас понимают сложившуюся ситуацию.

– Куда из проекта делась ракетно-космическая корпорация «Энергия»?

– Тоже вопрос интересный. Она в Российской Федерации отвечает за создание космического ракетного комплекса «Союз-5». И одной из его составляющих будет летная материальная часть, которая должна прийти к нам на «Байконур». От воли Роскосмоса зависит, будет ли КРК «Союз-5» создан, станет ли он работать в «Байтереке» или он будет выполнять чисто российские задачи. Либо вообще приоритеты будут изменены. Это вопрос сложный.

Поэтому приход ЦЭНКИ, с одной стороны, ставит крест на всех сомнениях – мы, выходит, работаем с главным оператором Роскосмоса по наземке. Строим ее, и все довольны. А с другой, о ракете почти ничего не говорят.

– Есть вообще какие-то сроки, когда она первый раз полетит?

– Когда были внесены изменения в соглашение по «Байтереку» 27 октября, назвали новую дату. Летные испытания комплекса «Байтерек» должны начаться в 2023 г.

– Разве двух лет достаточно для создания ракеты?

– Безусловно, недостаточно. Особенно если иметь в виду всю программу испытаний и тестов. Накладывает свой отпечаток и кризис отрасли. Начался простой космодромов. После старта экипажа «Союз МС-17» на МКС 14 октября на «Байконуре» до конца года пусков не будет вовсе. На космодроме «Восточный» в 2020 г. вообще не было ни одного пуска.

Ракетам нужны полезные нагрузки – спутники. Российские производители испытывают сейчас гигантский дефицит компонентов западного производства. Более того, с начала 2023 г. все пуски российских ракет для западных спутников будут недоступны.

Российские носители смогут запускать либо отечественные аппараты, по федеральной программе, либо для редких и отдельных стран типа Венесуэлы или Анголы.

Надо понимать, что для будущего «Байтерека» коммерция уничтожена антироссийскими санкциями. У России главный приоритет в средствах выведения – «Ангара». Под нее переоборудован специальный завод в Омске. Для «Ангары» построен завод по производству двигателей РД-191 в пригороде Перми. Под «Ангару» строится стартовый комплекс на космодроме «Восточный», и такой же имеется на северном космодроме «Плесецк». Серьезный задел, чтобы не сворачивать с этого пути.

– Если у России были все возможности разработать «Ангару» и построить под нее свой стартовый комплекс, зачем ей Казахстан и «Байтерек»?

– Изменились приоритеты. В 2004 г. был план, что «Ангара» пройдет испытания на северном космодроме. А на «Байконуре» ей была отведена традиционная широта – 51,6 – для обслуживания МКС и участия в коммерческих пусках. «Плесецк» не подходит для коммерческих пусков на геостационарную орбиту. Но в силу определенных внутренних политических причин РФ решила строить свой космодром, где она, как считает, будет иметь независимый доступ в космос. Вне зависимости от политики Казахстана и транзита власти у нас. Поэтому они решили поставить «Ангару» и на «Восточный». Это хорошо на бумаге, но «Ангара» до сих пор никак не хочет летать. Вроде все сделано – и завод построен, и двигатели выпускают, и стартовый комплекс один имеется, другой строится.

Что касается «Союза-5» и «Байтерека», то Россия рассматривает это сотрудничество исключительно как государственно-частное партнерство. Как способ заработать для этого самого ЦЭНКИ – раз. Для проектных институтов, которые будут разрабатывать проектную документацию, – два. И если будет ракета, то заработать и за счет ее поставок с завода в Самаре. В этом нет ничего предосудительного.

По большому счету, в проекте «Байтерек» нашей стороне достается бетон и земляные работы. В нем совершенно нет составляющей, связанной с высокими технологиями, доступом к космическому рынку.

– А будет ли от всего этого польза и доход?

– В выигрыше будут, прежде всего, те структуры, которые занимаются этим проектом – тут достаточно большие деньги и серьезный объем работ. Уже начинаются предварительные изыскательские работы. Затем будет демонтаж имеющегося стартового комплекса «Зенит-М», это тоже с рыночной точки зрения прибыльная позиция. Дальше – строительство комплекса, поставка оборудования, монтаж и так далее. Минимум три года спокойных доходных работ.

Про «Союз-5» можно сказать следующее. Он разрабатывается и будет строиться в Самаре. По ранее объявленным планам там будет производиться всего 1-2 ракеты в год. Маршевые двигатели для этих ракет выпускает «Энергомаш», где также годовой объем производства будет порядка 2-3 штук в год. Такой масштабной производственной базы, которая создана под «Ангару», у «Союза-5» нет. Изначально стратегия построена на том, что ракета экспериментальная. В частности, она рассматривается как возможный компонент перспективной сверхтяжелой ракеты. «Союз-5» – ее первая ступень. Если рассчитывать исключительно на свои нужды, России такого объема производства «Союз-5» хватит. А если иметь ввиду «Байтерек», то это большой вопрос.

У «Союза-5», как и у любой другой ракеты, должны быть поля падения отделяемых частей. В нашем случае ступени будут падать не только в Казахстане, но в сопредельных странах. Проведение переговоров об открытии полей падения в чужой стране – серьезнейшая работа с большими политическими рисками. И надо еще уговорить наших партнеров выделить для этого какие-то территории, а затем проводить утилизацию. Так вот, настораживает, что эта переговорная работа совершенно не ведется. Возможно, рассчитывают, что проблема отпадет сама собой спустя какое-то время.

– Что же ждет проект?

– Раз резко форсируется строительная составляющая, то она, безусловно, начнет осуществляться. А что будет в итоге, вопрос риторический. В той же Самаре сейчас разрабатывается проект другой ракеты, перспективного носителя «Амур», который будет летать на сжиженном природном газе. Вполне возможно, что на каком-то этапе, когда мы будем завершать строительство наземной инфраструктуры, нам предложат эту лучшую ракету с просьбой подождать, скажем, еще лет пять. Тем более, что самому «Байтереку» уже больше пятнадцати лет. Время взросления. Все происходящее на наших глазах говорит о том, что реализация проекта «Байтерек» может серьезно затянуться.