В 2021 г. председательство в органах Евразийского экономического союза перешло от Беларуси к Казахстану. Приоритеты Нур-Султана в развитии евразийской интеграции озвучил в послании к коллегам президент республики Касым-Жомарт Токаев. В список вошли пять вопросов: промышленное сотрудничество, справедливая взаимная торговля, евразийские транзитные маршруты, цифровизации и диалог с другими интеграционными объединениями. Какие задачи это поставит перед участниками ЕАЭС, и какие трудности могут встретиться в процессе их решения, проанализировал директор общественного объединения «Центр изучения внешней политики и безопасности», научный сотрудник Института истории НАН Беларуси Денис Буконкин.

С начала 2021 г. Казахстан начал свое председательство в ЕАЭС. Период председательства Беларуси пришелся на сложный период, связанный с появлением и распространением в мире пандемии коронавируса. Именно этот фактор не позволил реализовать весьма амбициозную программу, предлагаемую белорусской стороной.

На данный момент непонятно, в какой степени пандемия станет ограничительным фактором для председательства Казахстана, который, тем не менее, планирует проведение ряда мероприятий в рамках своего председательства, в том числе в офлайн режиме. В этих условиях необходимо понимать, на каких направлениях интеграционной повестки будет сосредоточен Нур-Султан, и чему именно будет уделяться центральное внимание в рамках председательства в 2021 г. На данный момент президентом обозначены приоритеты, которые условно можно назвать «5+1».

Промкооперация

Во-первых, предлагается «соломоново решение» в сфере промышленной кооперации, поскольку ряд стран был недоволен очевидным дисбалансом в совместной торговле, где у них преимущественные статьи занимали сырьевые товары, в то время как другие страны пытались получить всеобъемлющий доступ к рынкам промышленных товаров. Самым показательным в этой связи является баланс между Беларусью и Россией, первая из которых стремится получить доступ к рынку государственных закупок, в то время как вторая преимущественно поставляет в Беларусь нефть и газ.

Казахстан предлагает пойти путем создания совместных предприятий и инфраструктурных проектов. Именно вовлечение партнерских стран в создание цепочек с высокой добавленной стоимостью может устранить желание оказывать преимущественные преференции собственным национальным производителям.

И это является достаточно хорошим выходом, если будет решен вопрос уже существующих достаточно сильно локализованных предприятий, например таких, как МАЗ или БелАЗ. При создании новых предприятий совмещение потенциала партнерских стран, безусловно, может привести к синергии и росту несырьевого экспорта.

Непонятно, однако, как быть с существующими предприятиями. Так, опыт создания совместного предприятия из «Беларуськалия» и «Уралкалия» нельзя считать безупречным, и в этой связи поднимается вопрос о наднациональных полномочиях Евразийского экономического суда в вопросах арбитража и вовлечении в создание совместных предприятий Евразийской экономической комиссии, что могло бы послужить своеобразной прививкой от национального эгоизма в тех или иных вопросах.

Безбарьерная среда и логистика

Во-вторых, Казахстан продолжит бороться с барьерами, изъятиями и ограничениями, которые стали настоящим бичом интеграционного проекта. В ЕАЭС год от года фиксируется отрицательная динамика, которая связана с тем, что несмотря на устранение барьеров или ограничений, на их месте появляется еще больше препятствий для интенсификации взаимной торговли. Часто возникновение подобных препятствий связывают с вводом программ импортозамещения и задач насыщения рынков собственной продукцией на национальном уровне. В этой связи часто нарушается право наднационального объединения.

Возможно, необходимо подумать над разработкой понятия двух категорий импорта: из стран-членов ЕАЭС и третьих стран, и в этой связи вести послабления для первой категории или ужесточение в контроле за второй категорией. Идеальным был бы, конечно, отказ от подхода к товарам, произведенным в ЕАЭС, как к импортным, но это требует совсем другого уровня взаимодействия и взаимопроникновения экономик.

В-третьих фигурирует идея более активного задействование трансграничного и логистического потенциала ЕАЭС. При этом раскрытие подобного потенциала напрямую увязывается с сопряжением евразийского интеграционного объединения с инициативой «Один пояс, один путь».

Понятно, что для Казахстана чрезвычайно важно раскрыть потенциал «Хоргосского узла» на границе с Китаем, а также возможности формирующегося Международного центра торгово-экономического сотрудничества «Центральная Азия» на границе Казахстан с Узбекистаном. Но проблема сопряжения ЕАЭС и инициативы «Один пояс, один путь» остается одной из фундаментальных проблем для экспертов в интеграционном строительстве на континенте. Дело в том, что ЕАЭС как объединение ставит своей целью максимальное развитие экономик стран союза, в том числе созданием дополнительных препятствий на пути стран, не входящих в образование, чем дается дополнительная возможность для развития собственных производителей. «Один пояс, один путь» имеет совсем другие цели, одна из которых – торговая экспансия китайских товаров на внешние рынки.

Разумеется, развитие сопряжения национальных товаропроводящих систем государств-членов, в том числе через создание евразийских оптово-логистических комплексов, позволит повысить общую эффективность транспортных коридоров ЕАЭС для хозяйствующих субъектов его участников. Эти же системы могут при необходимости использоваться иностранными партнерами для перевалки собственной продукции, но без заключения всеобъемлющей сделки с Китаем, по примеру договора между КНР и ЕС, говорить о более плотном сотрудничестве не приходится.

Цифровизация и внешние связи

В качестве четвертого приоритета фигурирует, наверное, самая актуальная цель для стран ЕАЭС, особенно в условиях пандемии. Автор уже писал о необходимости трансформации и реализации цифровой повестки ЕАЭС, при этом интенсификация на этом пути является не только условием развития экономик стран-членов, но и вопросом получения конкурентного преимущества в это непростое время. При этом хребтом цифровизации должна стать Интегрированная информационная система ЕАЭС, которая должна в значительной мере упростить обмен данными. В то же время, необходимо понимать достаточно разный уровень развития IT-индустрии в странах союза и различную законодательную базу, в том числе связанную с электронным документооборотом. Именно выравнивание в развитии IT-технологий и гармонизация в сфере права будут обязательным условием совершения шага вперед в цифровизации уже в 2021 г.

Пятым приоритетом озвучено развитие отношений с третьими странами и интеграционными объединениями. Но здесь необходимо понимать, что отсутствие серьезного прогресса в отношениях по линии ЕС-ЕАЭС, или отсутствие диалога с АСЕАН связаны в первую очередь с тем, что союз не может зарекомендовать себя как серьезного игрока, которого также необходимо учитывать при выстраивании отношений со странами, входящими в интеграционное объединение. Пока же это не так, и государства, как и интеграционные образования, предпочитают выстраивать отношения с отдельными странами Союза, минуя евразийские институты. Без сильной и влиятельной ЕЭК, которая была бы наделена бо́льшими полномочиями одновременно с ответственностью за принимаемые решения, это вряд ли будет возможно.

Итоги

В качестве дополнительного пункта можно рассматривать заявление о необходимости решения вопроса об отборе кандидатов в кадровый состав Комиссии на основе принципов меритократии: с учетом профессионализма и деловых качеств, без жесткой привязки к долевому участию государств в финансировании ЕЭК. Это, конечно, можно назвать попыткой Казахстана наращивать свое влияние, но в то же время это может привести к явному дисбалансу в интеграционных структурах, наносящемуся ущерб интересам той или иной страны.

Это связано с тем, что пока сложно говорить о наличии евразийской идентичности, при наличии которой чиновник может ставить интересы союза выше национального эгоизма. Для такого требуется работа в направлении формирования такого типа идентичности и время.

При этом на данный момент кроме квотируемых странами-членами ЕАЭС должностей, большинство низовых и технических вакансий занято гражданами Российской Федерации, и это не значит, что в странах-участницах нет желающих получить опыт работы в ЕАЭС. Необходимо, наоборот, говорить о том, что конкурс на занятие должностей должен вестись в том числе с учетом соблюдения долей участия всех стран-членов, с обязательной ротацией по страновому признаку, чтобы позитивно влиять на формирование той самой евразийской идентичности.

В целом приоритеты Казахстана выглядят достаточно амбициозно. Жаль, что не звучат больше идеи о необходимости повышения эффективности и работоспособности ЕЭК путем придания ей бо́льших полномочий, в том числе с передачей части национальных полномочий на наднациональный уровень. Этот момент, при условии наличия четко определенной ответственности чиновников ЕЭК перед странами-участницами за принимаемые решения, мог бы решить целый ряд существующих сейчас в интеграционном строительстве проблем.

Денис Буконкин, научный сотрудник Института истории НАН Беларуси, директор общественного объединения «Центр изучения внешней политики и безопасности»