30 марта лидеры России, Франции и Германии в формате видеоконференции провели переговоры, одной из тем которых стала ситуация на Украине. В ходе переговоров была подтверждена безальтернативность Минских соглашений как основы урегулирования украинского кризиса и важность соблюдения Киевом взятых на себя обязательств. Москва также выразила «серьезную озабоченность» в связи с провокациями на линии соприкосновения в Донбассе со стороны Украины. О том, почему произошла эскалация ситуация на Донбассе, и какую позицию занимают Россия и страны ЕС, «Евразия.Эксперт» рассказал директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии Михаил Погребинский.

– Михаил Борисович, почему диалог России, Франции и Германии прошел без участия представителей Киева?

– Потому что это не нормандский формат. Нормандский формат предусматривает встречу четверки, и он ограничивается вопросами урегулирования кризиса на востоке Украины, а поскольку у тройки был более широкий круг вопросов (Сирия, Иран, вакцина, Навальный), нет ничего удивительного в том, что они решили поговорить на троих. Конечно, Украина ревностно к этому относится, но пресс-секретарь Зеленского сказала, что про нас ничего без нас решать.

– С российской стороны выражена серьезная озабоченность в связи с провоцируемой Киевом эскалации вооруженного противостояния. С чем связано обострение военной ситуации, и кому это выгодно?

– Тут есть разные точки зрения, кому выгодно. Я думаю, что интересанты этого обострения есть с двух сторон противостояния. Дело в том, что не решается никак этот кризис и людям, живущим в непризнанных республиках, уже не просто это все надоело, а им очень тяжело, для них статус-кво (ни мира, ни войны) – очень тяжелая ситуация. Возможно, там тоже есть люди, которые заинтересованы в том, чтобы привлечь внимание к этому кризису и до конца его разрулить. В Киеве тоже есть заинтересованные.

Дело в том, что сейчас Зеленский выбыл из обоймы переговорщиков. Судя по всему, Москва сейчас к нему относится как Порошенко в последние полгода, когда просто Порошенко звонил, а с ним никто говорить не хотел.

В частности, в комментарии Берлина и Парижа есть слова о том, что желательно провести нормандскую встречу с приглашением Зеленского. Как к этому отнесется Москва – непонятно, но во всяком случае обострение – это внимание и возможность участия Зеленского, который спит и видит, как бы вновь посидеть рядом с мировыми лидерами. Но известная позиция Москвы говорит о том, что она готова была бы, но для этого надо выполнить то, что было обещано в Париже в декабре 2019 года, а пока это не выполнено, Наоборот, руководители Украины дают понять, что они не готовы выполнить даже то, о чем договорились в Париже.

– Накануне главнокомандующий вооруженными силами Украины Руслан Хомчак не исключил возможности перехода в наступление на Донбассе. Что стоит за подобными заявлениями?

– За подобными заявлениями ничего не стоит. Если у человека спрашивают: «Готовы ли вы защитить территориальную целостность Украины?», то что остается говорить начальнику генштаба? Он должен сказать, что готов, а иначе зачем он там работает? Иначе ему нужно писать заявление об отставке. Тем более, насколько я понимаю, он сказал это в интервью журналистам издания «Гордон». Я не считаю, что это повод как-то к этому серьезно относиться. Поводом серьезно относиться к возможному обострению является сосредоточение сил и средств вблизи границы противостояния. Вот это повод, а то, что он там говорит, не имеет никакого значения.

С другой стороны, все же он не может не понимать, что наступление приведет к разгрому вооруженных сил Украины, вопрос только в том, насколько этот разгром будет серьезный.

Я вижу некоторые комментарии украинских деятелей, которые говорят о том, что, если не получится, мы просто вернемся на исходные позиции, но при этом никто же не гарантирует, что на исходные позиции можно будет вернуться и что не придется отступить дальше этих исходных позиций.

– Могут ли Берлин и Париж оказать влияние на эскалацию ситуации?

– Они могут только попытаться удержать, но и то не факт. Они могут попытаться объяснить Киеву, что к этому прибегать нельзя, поскольку это опасно. Но я не знаю, станут они это делать или нет. Я допускаю, что они будут разговаривать после этого разговора на троих, и Макрон, и Меркель созвонятся с Зеленским и выскажут ему, о чем они говорили, и что они думают.

Беседовала Мария Мамзелькина