Консенсус-прогноз специалистов по саммиту Владимира Путина и Джо Байдена в Женеве был скорее пессимистичным: не стало бы хуже. На фоне последних месяцев и лет возвращение послов и начало диалога по стратбезопасности, киберу, Арктике – хорошие известия. Тема Украины и Беларуси тоже прозвучала. Стоит ли ждать разрядки напряженности по итогам переговоров?

Начинать всегда лучше с малого, тем более, если начинаешь с отрицательной отметки. Промежуточные итоги встречи можно будет подвести не раньше конца года, когда станет ясно, удалось ли перезапустить переговорные механизмы.

Саммит – первый за долгое время шаг в попытке выстроить какие-то заградительные барьеры на пути к горячей конфронтации крупнейших ядерных держав. «Подтверждение формулы о том, что в ядерной войне не может быть победителей, и она не должна быть развязана – это существенное достижение», отметил замглавы МИД России Сергей Рябков по итогам саммита. В современных условиях это не прозвучало как формальность.

Конфликтное постсоветское досье обсуждалось, но, судя по заявлениям, скорее как фоновая тематика. По Украине позиции в настоящее время едва ли сближаемы. Воевать США за Украину не собираются, рисковать большой войной не хотят. Позиция Вашингтона, несмотря на призывы Киева взять в НАТО, фактически осталась на отметке Бухарестского саммита 2008 г., хотя неформальное втягивание Украины в НАТО, конечно, продолжается. Пока без резких движений, чтобы не способствовать дальнейшему сближению России с Китаем.

Пожалуй, впервые белорусский кейс оказался живее украинского. Москва подчеркнула накануне, что не будет инициировать разговор по Беларуси. Западные СМИ требовали от Байдена «предъявить Путину за поддержку режима Лукашенко», особенно в контексте ситуации с экстренной посадкой авиалайнера.

К слову, про Беларусь Путина не спросили, несмотря на то, что пресс-конференция длилась довольно долго. У Байдена был заготовлен список вопросов, и Беларусь вошла в него. Видимо, все же надо было публично затвердить тему. Уж не по итогам ли переговоров накануне с европейцами, до сих пор «шокированными» посадкой авиалайнера?

По сути, единственный способ, который остался сегодня у Вашингтона, не говоря о Брюсселе, повлиять на Александра Лукашенко – это уговорить Владимира Путина сделать это. Времена, когда госсекретарь Помпео летал в Минск, прошли.

Конечно, Запад может запретить импорт белорусских калийных удобрений и нефтепродуктов, но это уже будет чувствительно для собственного бизнеса. Впрочем, непонятно, зачем Кремлю брать на себя такую «миссию влияния». После переговоров пресс-секретарь президента Дмитрий Песков пояснил, что по белорусской теме общая позиция невозможна.

Москва оказывает поддержку в первую очередь жителям союзной республики. В условиях остановки западных займов, сокращения китайских кредитов с $600 млн до $100 млн в 2020 г., российская сторона направила $1,5 млрд. Инвестиции из России в реальный сектор белорусской экономики в 2020 г. составили $3,2 млрд. Российский рынок обеспечил большинство заказов для системообразующих предприятий, таких как МАЗ, БЕЛАЗ и другие. Вкупе с политической поддержкой и сотрудничеством по линии силовых ведомств, это позволило не допустить скатывания страны в хаос и обнищания людей.

Да, Россия несет экономические и политические издержки, поддерживая союзную страну, но последовательно исходит из взятого курса на углубление интеграции. Позиция России о поддержке белорусской конституционной реформы и широкого диалога в рамках закона также остается неизменной.

В этой связи показательно уточнение Сергея Рябкова за несколько дней до саммита в Женеве, что исключение США из списка недружественных стран возможно при отказе Вашингтона от противодействия усилиям России в сфере интеграции.

На этом противоречии двух держав пыталось играть уже не одно поколение элит бывших советских республик. Как показал украинский, а затем и белорусский кейс, такая игра сегодня быстро разрушает суверенитет, а зрителей утомляет. Запуск «Северного потока-2» несколько снизит конфликтность в Восточноевропейском регионе, ограничив интриги транзитеров. Берлин, не исключено, «додавит» тему уже осенью – очень хочется снизить издержки.

Внешне саммит в Женеве проходил в подзабытом духе great power politics. Приходит осознание, что с Россией нужно разговаривать, насчет готовности договариваться скоро узнаем. Свежий ветер реализма был бы кстати. Если будет движение в этом направлении, то нестабильности в постсоветской Евразии станет меньше, пусть и не сразу.

Вячеслав Сутырин