Запад пытается сформировать вокруг России пояс нестабильности, осваивая территории постсоветских стран военным и экономическим образом, заявил 23 июля глава российского МИД. Последствия такого подхода можно наблюдать в Украине, а позже США и ЕС попробовали «обкатать» ту же методику в Беларуси. Однако давление Брюсселя привело к заморозке Минском участия в «Восточном партнерстве» и его планам пересмотреть свою внешнюю политику. Почему ЕС утрачивает свои позиции на постсоветском пространстве, в интервью «Евразия.Эксперт» оценил политолог, депутат Европарламента от Франции в 2014-2019 гг. Эмерик Шопрад.

– Господин Шопрад, лидеры стран ЕС отказались от идеи встречи на высоком уровне с российским руководством, предложенной Германией и Францией перед саммитом ЕС в Брюсселе. Считаете ли Вы, что российско-европейские отношения нуждаются в реальной перезагрузке?

– Этот новый эпизод в отношениях Россия-Европа не является уникальным. Расширение Европейского союза в направлении постсоветского пространства усилило влияние НАТО и Соединенных Штатов на Брюссель. Европа как независимая от Соединенных Штатов сила сейчас является химерой, утопией. Каждый раз, когда Франция и Германия пытаются вести диалог с Россией, определенные страны – сторонники атлантизма на востоке саботируют эти усилия.

Конечно, диалог между Россией и Европейским союзом необходим. Разве не странно, что у ЕС и России такие сложные отношения, когда их геостратегические и энергетические интересы на самом деле так близки?

– Россия выступает за восстановление всеобъемлющего партнерства с Европой. Крупные страны ЕС – Германия и Франция – готовы к диалогу с Россией, а страны Восточной Европы против такого диалога. В чем Вы видите причины, помимо российско-украинского конфликта в 2014 г.?

– Украинская проблема не является причиной плохих отношений между Евросоюзом и Россией, это следствие. Причина в том, что ЕС не определяет свои стратегические интересы суверенным образом, потому что Соединенные Штаты решают за него.

Пока Брюссель подчиняется приказам Вашингтона, а НАТО является единственным реальным архитектором безопасности Евросоюза, ничего не изменится.

Великобритания вышла из ЕС, и ничего не меняется. Это означает, что Вашингтону даже не нужно, чтобы Лондон оставался частью Евросоюза, чтобы распространять свое влияние.

– Как вы оцениваете идею проведения саммита с участием России, Германии, Франции, Италии, Финляндии, Австрии и тех европейских стран, которые выступают за саммит Россия-ЕС?

– Я суверенист. Даже если бы Франция была единственной из желающих сблизиться с Россией, я бы поддержал эту политику. Так что, если нам посчастливится создать клуб стран, которые хотят это сделать, будет еще лучше. Почему эти страны должны удерживать себя от диалога с Москвой под предлогом того, что Варшава или страны Балтии этого не хотят?

– Решение белорусских властей заморозить участие в Восточном партнерстве приведет к дальнейшему росту напряженности и окажет «явное негативное влияние на белорусский народ», лишив его «возможностей, предоставляемых сотрудничеством» с ЕС, заявил президент Евросовета Шарль Мишель. В Минске подчеркивают, что были вынуждены сделать это из-за европейских санкций. А что думаете Вы?

– Политика вмешательства Европейского союза является пагубной. Это всегда имеет эффект, противоположный тому, на который надеются. Страны, чья идентичность и суверенитет подвергаются нападкам, затем занимают еще более твердую позицию.

Назначая «заслуживающих доверия» собеседников и демонизируя власть белорусского президента, Европейский союз создал катастрофическую ситуацию. Что получил от всего этого белорусский народ? Риск нищеты и того, что молодые люди без необходимости будут рисковать жизнью в столкновениях с полицией, потому что верят в поддержку Европейского союза.

– Путин подчеркнул необходимость создания единого пространства сотрудничества и безопасности от Атлантики до Тихого океана, которое включало бы различные интеграционные форматы, в том числе Европейский союз и ЕАЭС. На Ваш взгляд, какие факторы препятствуют развитию взаимодействия между этими двумя объединениями?

– Придя к власти в начале 2000‑х гг., Путин уже тогда обратился к Соединенным Штатам с этой идеей большой архитектуры безопасности от Атлантики до Тихого океана. Американцы отвергли протянутую руку и начали агрессивную политику односторонних интервенций в мире и «цветных революций» в Европе.

Я всегда защищал идею евразийского единства и верю в эту взаимодополняемость между Европейским и Евразийским союзами. Однако ничего не будет сделано, если некоторые важные страны Евросоюза не решат «сломать лед» и возобновить договор о дружбе и двустороннем партнерстве с Россией. Представьте себе результат, если Франция так поступит. Уверен, Германия и Италия могли бы последовать этому примеру, а также Австрия и другие страны.

– Кандидат в президенты Франции, глава общественной организации «Перестроить Францию» дивизионный генерал Дидье Тозен, резко критикуя нынешнюю политику президента Эммануэля Макрона, предложил Франции выйти из НАТО. Следующим шагом, по его мнению, должно стать превращение Европейского союза в европейскую конфедерацию, включающую Россию. Как Вы оцениваете такие идеи?

– Я всегда выступал за выход из НАТО и возвращение к политике полного суверенитета Франции, основанной, в частности, на ее географии за рубежом. Франция имеет вторую по величине морскую территорию в мире, она присутствует во всех основных регионах, она может опираться на франкоязычный мир. Прежде всего, она не должна делить с Европой свои ядерные силы и свое место в Совете Безопасности. Она должна глубоко экономически реформироваться и предпринять решительные действия, чтобы сохранить свою европейскую и христианскую идентичность. Вот что Франция должна сделать.

Все добрые намерения приветствуются, но желание быть президентом не может быть импровизацией. Недостаточно писать, или иметь хорошие идеи, или даже просто иметь волю. Вам нужен сильный партийный аппарат, потенциальные альянсы, сильная экономическая поддержка.

Первый шаг – это глубокая смена власти. И тогда станет возможной великая европейская конфедерация с Россией в качестве главного геополитического и экономического партнера. Нам это нужно, чтобы восстановить наш суверенитет и распрощаться с американским глобализмом, но также и перед лицом грядущего китайского мира.