НАТО ждет трансформация: в начале лета члены организации утвердили решение выработать новую стратегическую концепцию. По мнению министра обороны США Ллойда Остина, это позволит альянсу «лучше противостоять вызовам со стороны России и Китая». Как отметил глава российского МИД Сергей Лавров, западным странам не нравится независимая позиция Москвы и готовность ее отстаивать. Чего стоит ожидать от грядущего обновления Североатлантического альянса, проанализировал кандидат исторических наук, доцент Саратовского национального исследовательского государственного университета имени Н.Г. Чернышевского Евгений Коренев.

Уже больше года идет процесс формирования перспективной повестки дня «НАТО 2030», которая должна стать основой развития Североатлантического альянса на десятилетие вперед. Важным этапом в этом процессе стал Брюссельский саммит НАТО, который, хоть и став одним из самых коротких за последние годы, позволил союзникам утвердить магистральные направления своей политики, что позволит принять на их основе новую Стратегическую концепцию альянса в 2022 г. Безусловно, то, что произошло в Брюсселе в начале этого лета, революцией в стратегическом целеполагании организации Североатлантического альянса никак не назовешь. Большинство пунктов, включенных в Заявление по итогам встречи на высшем уровне, уже значились в предыдущих доктринальных документах альянса.

Лидеры государств Организации Североатлантического договора зафиксировали в документе довольно много задач, которые, по их мнению, в ближайшее время предстоит выполнить. Тем не менее, если называть вещи своими именами, то очевидно, что НАТО будет работать в первую очередь на четырех ключевых направлениях: 1) сдерживание России и Китая; 2) развитие гибкой системы партнерств; 3) обеспечение технологического лидерства в ключевых сферах безопасности; 4) реагирование на новые вызовы и угрозы. Предлагаю рассмотреть их более подробно.

Сдерживание России и Китая

Уже сейчас можно констатировать, что ключевым элементом в системе «НАТО 2030» станет военно-политическое сдерживание России и Китая. По большому счету, выполнение других задач будет подчинено реализации этой глобальной цели. При этом альянс заявляет о том, что не стремится к конфронтации с Россией, но будет постоянно осуществлять передовое присутствие на своем восточном фланге: «До тех пор, пока Россия не продемонстрирует соблюдение международного права и своих международных обязательств и обязанностей, не может быть возвращения к отношениям «в обычном режиме».

Довольно много претензий у НАТО к Китаю: «Заявленные Китаем стремления и напористое поведение представляют собой системные вызовы для основанного на правилах международного порядка и областей, имеющих важное значение для безопасности Североатлантического союза. Китай также сотрудничает в военной сфере с Россией, в том числе посредством участия в российских учениях в евроатлантическом регионе». В то же время альянс планирует взаимодействовать с КНР в различных сферах, в том числе и по вопросам климата, хотя, очевидно, что Пекин превращается, по сути, в основного противника для Брюсселя на стратегическую перспективу.

Безусловно, главной угрозой для НАТО является формирование гипотетического военно-политического союза России и Китая. Следовательно, альянс в ближайшее десятилетие будет осуществлять определенные шаги, направленные на предотвращение складывания такой геополитической конфигурации.

Развитие гибкой системы партнерств

Вот уже три десятилетия Североатлантический альянс формирует уникальную систему партнерств, которая на сегодняшний день приобрела глобальный характер. Очевидно, что партнерская политика будет одним из столпов системы «НАТО 2030». Подтверждением этого является закрепление такого пункта в принятом по итогам последнего саммита альянса Заявлении: «Мы углубим диалог и практическое сотрудничество с существующими партнерами, в том числе с Европейским союзом, странами-кандидатами и нашими партнерами из Азиатско-тихоокеанского региона, и укрепим наше взаимодействие с ключевыми глобальными субъектами и другими новыми участниками за пределами евроатлантического региона, в том числе из Африки, Азии и Латинской Америки».

Обращают на себя внимание несколько моментов. Во-первых, несмотря на то, что в последние годы США активно продвигали концепцию Индо-Тихоокеанского региона, с которой соглашалось большинство государств-членов НАТО, в тексте зафиксирован все-таки термин «Азиатско-тихоокеанский регион», что является, по сути, лишь небольшим тактическим отступлением, чтобы лишний раз не подчеркивать антикитайский характер документа.

Во-вторых, Североатлантический альянс заявляет о желании развивать партнерские связи с новыми региональными партнерами, расположенными на значительном удалении от его зоны географической ответственности.

При этом в Азии и Африке у него уже сформированы институционализированные партнерства, такие как Средиземноморский диалог и Стамбульская инициатива. Кроме того, имеются и индивидуальные партнеры (Афганистан, Ирак, Монголия, Пакистан, Республика Корея, Япония). Что касается Латинской Америки, то в этом регионе у НАТО есть лишь один официальный партнер – Колумбия. Не трудно догадаться, для чего планируется интенсификация партнерской политики: в первую очередь это будет направлено на сдерживание Китая, который в последние годы существенно усилил свои позиции на разных континентах. Если же рассматривать европейское направление, то здесь развитие отношений с Боснией и Герцеговиной, Грузией, Молдавией, Украиной, Финляндией и Швецией будет явно осуществляться на антироссийской основе.

Обеспечение технологического лидерства в ключевых сферах безопасности

На протяжении всего своего существования НАТО уделяла особое внимание вопросам технологического развития. Еще в 1958 г. был создан Научный комитет альянса, который со временем трансформировался в программу НАТО «Наука ради мира и безопасности». За счет грантовой поддержки она позволила реализовать сотни проектов с участием научных коллективов не только из государств-членов альянса, но и стран-партнеров. Помимо этого, у Организации Североатлантического договора есть и другие механизмы, которые позволяют создавать новые технологии как для оборонной сферы, так и для гражданского сектора.

О важности технологического развития в контексте реализации повестки дня «НАТО 2030» говорится и в Заявлении по итогам Брюссельского саммита: «В свете темпов, широты и масштабов технологических преобразований по мере дальнейшего развития наших сил и средств мы признаем жизненно важное значение научных исследований, разработок и инноваций для исследования возможностей и преодоления вызовов, связанных с развивающимися и прорывными технологиями. Это поможет нам индивидуально и коллективно обеспечить наше технологическое преимущество в настоящее время и в будущем».

Поскольку НАТО действительно воспринимает данный вызов в качестве одного из важнейших на ближайшие десятилетия, еще в 2019 г. союзниками была согласована дорожная карта по вопросам развивающихся и прорывных технологий, а теперь принята стратегия содействия и защиты развивающихся и прорывных технологий.

Данный документ станет, по всей видимости, основополагающим доктринальным элементом для координирования всей деятельности альянса на этом направлении. Для практической реализации технологической политики на саммите НАТО в Брюсселе был создан гражданско-военный Катализатор оборонных инноваций для Северной Атлантики и Фонд инноваций НАТО. Эти структуры помогут странам поддерживать недавно созданные компании, работающие над развивающимися и прорывными технологиями двойного назначения в интересах безопасности членов НАТО. Очевидно, что эти механизмы будут направлены на противодействие китайскому технологическому лидерству, которое подрывает гегемонию Запада в различных секторах.

Реагирование на новые вызовы и угрозы

После окончания холодной войны Североатлантический альянс попытался найти себе новую цель, которая могла бы оправдать его существование в новом постбиполярном мире. По сути, в качестве такой цели было утверждено противодействие новым вызовам и угрозам, среди которых особое внимание после 11 сентября 2001 г. по понятным причинам было уделено терроризму. В последнее время НАТО стала активно укреплять свой потенциал в области кибербезопасности; естественно, что с каждым годом Брюссель будет прилагать все больше усилий к тому, чтобы усиливать свои позиции в цифровом пространстве. Борьба с терроризмом и киберугрозами в актуальной повестке дня альянса, как видно, занимает значимое место, но появилась и другая крайне важная тема, которая постоянно секьюритизируется. Речь идет об изменении климата, о котором высокопоставленные представители альянса много говорили на протяжении ряда лет.

На недавнем саммите в Брюсселе была сформулирована амбициозная цель по превращению НАТО в ведущую международную организацию с точки зрения понимания последствий изменений климата для безопасности и адаптации к ним: «Мы предлагаем Генеральному секретарю сформулировать реалистичную, целеустремленную и конкретную цель по сокращению выбросов парниковых газов политическими и военными структурами и объектами НАТО и оценить возможности достижения цели нулевых нетто-выбросов к 2050 году». С учетом того, что альянс еще несколько лет назад решил заниматься также и вопросами энергетической безопасности, очевидно, что климатическая повестка дня будет использоваться, в том числе для давления на Россию.

Итог

Таким образом, можно констатировать, что НАТО вступает в очередную фазу трансформации, которая будет характеризоваться ускорением процесса глобализации ее функций. Североатлантический альянс не только будет осваивать новые направления деятельности, такие как обеспечение безопасности в космосе и борьба с изменением климата, но и расширять географическую зону своих интересов за счет развития партнерских связей с государствами, расположенными в различных регионах.

Это будет связано с желанием альянса осуществить одновременно двойное сдерживание России и Китая и обеспечить долгосрочное технологическое преимущество над ними и другими возможными конкурентами в критически важных секторах безопасности.

Становится понятно, что в ближайшее время мы можем увидеть формирование уникальной стратегии НАТО, которая отчасти будет возвращать альянс во времена холодной войны, и в то же время обладать качественно новыми характеристиками. Так что, добро пожаловать назад в будущее.

Евгений Коренев, кандидат исторических наук, доцент Саратовского национального исследовательского государственного университета имени Н.Г. Чернышевского