В МИД России считают, что планы по запуску формата «3+3» (Азербайджан, Армения, Грузия + Иран, Россия и Турция) пора «перевести в практическое русло». Как отметила спикер ведомства Мария Захарова, этот механизм может повысить уровень доверия в отношениях стран Южного Кавказа и их соседей. Инициированный Турцией формат уже поддержали Азербайджан, Иран и Россия. 7 ноября свою заинтересованность с оговорками признал и Ереван. Однако Грузия колеблется, и ее отказ от участия активно лоббируют США. Почему Вашингтон не устраивает появление шестистороннего механизма, и что эти процессы означают для Еревана, разобрал эксперт исследовательского института «Политэкономия» (Ереван) Бениамин Матевосян. 

Вторая Карабахская война в 2020 г. резко изменила баланс сил на Южном Кавказе. Изменения произошли сразу по нескольким направлениям: 1) армянская сторона потеряла государственность Арцаха, 2) гарантом безопасности маленькой территории Нагорного Карабаха, населенной армянами, стали российские миротворцы, 3) победа Баку устранила все препятствия на пути официального присутствия и усиления влияния Турции в регионе и практически стала отправной точкой для новых геополитических событий. Логично и то, что регион стал «центром притяжения» и для сторонних игроков, которые не хотят лишиться своего влияния. В первую очередь речь о ЕС и США, причем американская сторона за прошедшие месяц-полтора неоднократно обозначала свою заинтересованность в участии в региональных процессах.

Зачастившие гости из-за океана

Во второй половине октября глава Пентагона Ллойд Остин в рамках своего турне по странам Черноморского региона (Грузия, Украина и Румыния) посетил Тбилиси. Вопреки мнению ряда аналитиков, что это был рядовой визит американского генерала с «дежурными фразами» о «евроатлантических перспективах Тбилиси», во время указанного визита Остин и глава Минобороны Грузии Джуаншер Бурчуладзе подписали межгосударственный меморандум о сотрудничестве. Это выводит взаимодействие между двумя странами в области обороны на принципиально новый уровень. «Эта инициатива знаменует собой новый этап нашего двустороннего сотрудничества в области безопасности и демонстрирует приверженность США поддержке Грузии», – написал Остин в своем Twitter, комментируя данный документ.

Вслед за Остином регион посетила также новоназначенная заместитель помощника госсекретаря США по европейским и евразийским делам Эрика Олсон. Дипломат со 2 по 4 ноября приняла участие в конференции глав миссий США в регионе Южного Кавказа. В конференции также приняли участие послы США в Армении, Грузии, Азербайджане, главный советник по переговорам по Кавказу Эндрю Шофер, и заместитель директора Вашингтонского офиса USAID Александр Соколовский. При этом послы США в Грузии и Азербайджане также посетили Армению и провели встречи с Олсон. А сама новоназначенная заместитель помощника госсекретаря помимо обсуждений с коллегами провела встречи с представителями правительства Армении и гражданского общества страны.

Почему Южный Кавказ именно сейчас так привлек американцев?

Если резюмировать имеющуюся информацию о визите главы Пентагона, Вашингтон преследовал цель убедить грузинскую и украинскую общественность, что после афганских событий Штаты не уступят свои позиции ни в Грузии, ни на Украине.

В отношении Грузии данный вопрос особенно актуален в рамках активных обсуждений (и не только обсуждений) о возможности реализовать региональный интеграционный процесс «3+3» (Россия-Иран-Турция + Армения-Грузия-Азербайджан), предложенный Анкарой. Если оставить в стороне дипломатические формулировки, то турецкое предложение о формате «3+3» – это предложение Москве и Тегерану решать вопросы Южного Кавказа «без других игроков», в первую очередь без США и ЕС.

Иран и Россия уже согласились на предложение Турции, Азербайджан также приветствует идею. Остается официально выразить свою окончательную точку зрения по этому вопросу Еревану и Тбилиси, и если обе стороны согласятся, то коллективный Запад на легитимном уровне останется вне региональных процессов в Закавказье.

В частности, станет бессмысленной работа по урегулированию Карабахского конфликта в рамках формата сопредседательства Минской группы ОБСЕ, где представлены и Вашингтон, и Брюссель.

Опасения США по поводу того, что Тбилиси может присоединиться к данному формату, стали еще более острыми после весьма расплывчатого заявления от главы МИД Грузии. Министр иностранных дел страны Давид Залкалиани заявил, что будет непросто работать в рамках формата «3+3», но страна должна быть представлена в крупных геополитических проектах. «Грузия не должна отставать от региональной динамики. Ей необходимо обозначить свою роль и функцию в тех или иных проектах, не поступаясь при этом национальными интересами», – сказал он, тем самым «оставив дверь» для вступления страны в данный формат открытой. Очевидно, что за кулисами грузинские власти проводят обсуждения по этому вопросу, что вызвало серьезное беспокойство в Европе и США.

Именно поэтому министр обороны США подписал особый меморандум с Грузией и заявил, что Штаты готовы придать своим отношениям с Тбилиси стратегический характер и будут последовательны в восстановлении территориальной целостности этой страны. «Прежде чем предлагать форматы «3+3», пусть Россия вернет 20% территорий Грузии», – сказал американский генерал в Тбилиси. В сущности, Остин своим заявлением о формате «3+3» сигнализировал: в Вашингтоне понимают, что на Южном Кавказе «игра вращается» вокруг контроля над будущими коммуникациями. Россия получит контроль над коммуникациями в Армении, а США претендуют на контроль над коммуникациями, проходящими через Грузию, в обход амбиций Турции.

Что же касается визита новоназначенного заместителя помощника госсекретаря США по европейским и евразийским делам, то следует отметить, что в свете вышесказанного Вашингтон ищет не только военные, но и иные рычаги влияния на Южном Кавказе. Олсон является по должности одним из основных кураторов политики в южнокавказском направлении и своими встречами с руководством и гражданским обществом Армении вырабатывает нужный набор политических инструментов, которые позволят «на земле» укрепить влияние Штатов на политические процессы внутри как Армении, так и иных южнокавказских республик.

«3+3» и меняющийся облик региона

Впервые Турция стала активно продвигать идею формата «3+3» в 2008 г. после вооруженного конфликта в Южной Осетии. Однако Россия, будучи де-факто победителем в данном конфликте, смогла оставить амбиции Турции неудовлетворенными. В дальнейшем данная идея периодически всплывала в контексте попыток Баку перенести переговоры по Карабахской проблеме с площадки сопредседательства Минской группы ОБСЕ в другой формат. Однако военно-политический, дипломатический баланс сил в регионе был неизменен, и Армения традиционно сдерживала турецко-азербайджанскую инициативу, при этом имея в этом вопросе поддержку сопредседателей Минской группы. Однако с 2018 г. ситуация и баланс сил в регионе стали меняться.

Сегодня официальный Ереван устами Никола Пашиняна и главы МИД Арарата Мирзояна часто заявляет о важности сохранения переговорного формата в рамках сопредседательства Минской группы. Однако риски возможного распада формата Минской группы ОБСЕ следовало просчитывать не после 44-дневной войны, а уже в мае 2018 г., и следовало как минимум исключить любые заявления, которые могли бы «торпедировать» данный переговорный формат.

Противоречивые и с дипломатической точки зрения уязвимые тезисы, звучавшие из Еревана начиная с мая 2018 г., о том, что «Пашинян не может представлять в переговорах Арцах» [1], что «Арцах – это Армения» [2] и так далее, последовательно разрушали все переговорное наследие по карабахской проблеме.

При этом нужно понимать, что Минская группа дала армянской стороне и «Мадридские принципы», где были прописаны механизмы, которые реально позволили бы принести мир Карабаху и Армении и обеспечить реализацию «права самоопределения народа» Карабаха вне территориальной целостности Азербайджана. Но указанные тезисы Еревана, вкупе с такими заявлениями премьера как «Я начинаю переговоры со своей точки» [3], «Пусть сопредседатели Минской группы объяснят нам, что подразумевают принципы урегулирования и почему они сторонами трактуются по-разному» [4], стали поводом для обвинения Еревана в саботаже переговоров. В итоге все вылилось в войну, и Турция с Азербайджаном военным путем уничтожили и государственность Арцаха.

Новые реалии для Еревана

Армянское общество должно перестать жить иллюзиями и понять, что «3+3» сегодня – это констатация новых реалий, с которыми не только Ереван, но и Москва не может не считаться. Официальный Тегеран выступает за эту формулу, так как спустя столетия вновь легитимно войдет в регион. Армянское общество должно понять и то, что «3+3» означает фактическое прекращение деятельности сопредседателей Минской группы. РФ против этого, но Турция и Азербайджан – за. Баку пытается выжать из сложившейся ситуации максимум и говорит с Ереваном на языке предусловий.

Против «3+3» выступают США и ЕС в лице Франции. Однако поскольку обе эти стороны не имеют и не могут иметь в нашем регионе военного присутствия, они вынуждены довольствоваться тем, что член НАТО Турция вклинивается в считающееся традиционно российским пространство.

На практике для армянской стороны «3+3» станет региональной версией разворачивающихся под эгидой ООН Женевского и Астанинского процессов. Это важные вехи в сирийском конфликте, и если с одной стороны эти процессы имели задачу посредством дипломатического диалога найти решение сирийской проблемы, то с другой они легитимировали международное присутствие в Сирии различных игроков. Более того, игроки, пришедшие в Сирию, привнесли не столько «стремление вернуть мир», сколько сделали страну плацдармом столкновения (иногда очень горячего) интересов.

Сегодня уровень суверенитета и самостоятельности Армении находится на исторически низшей с 1991 г. точке. В международных отношениях Армения стала объектом, вокруг которого и за счет которого идут обсуждения и, чего уж там скрывать, торги. Россия в данном случае пытается придерживаться нейтральной роли «беспристрастного арбитра» в армяно-азербайджанских отношениях, контролируя, чтобы декларируемая «эпоха мира» после 44-дневной войны не обернулась для населения Карабаха и уже самой Армении новой военной трагедией.

Бениамин Матевосян, эксперт исследовательского института «Политэкономия» (Ереван)