17 ноября в Минске заявили, что договорились с Берлином, как решать миграционный кризис. Как сообщили в пресс-службе президента Беларуси, и.о. канцлера ФРГ Ангела Меркель инициирует переговоры о создании гуманитарного коридора для 2 тыс. находящихся на границе беженцев. Однако глава дипломатической службы ЕС Жозеп Боррель после Совета ЕС подчеркнул, что в Евросоюз «не пропустят ни одного мигранта», а пятый пакет санкций против Беларуси будет введен в ближайшие дни. Президент Польши Анджей Дуда добавил, что страна не будет исполнять никаких договоренностей, заключенных у нее за спиной. Чем ответит Беларуси Евросоюз, и к каким последствиям приведет новое обострение отношений, разобрала доктор политических наук, профессор СПбГУ Наталья Еремина.

Похолодание в отношениях

Беларусь с августа 2020 г. является объектом нарастающей критики со стороны ЕС. Брюссель обвиняет Минск в несостоявшихся проектах сотрудничества по линии Восточного партнерства и в сбоях в развитии Восточного партнерства в целом. По сути, это признание несостоявшихся амбиций Брюсселя на постсоветском пространстве, признание ограничений в политике экспансии правовых норм и ценностей ЕС. Но самое главное – это признание взаимосвязи Беларуси и России.

Если ранее в Брюсселе делали ставку на разграничение позиций по отношению к нашим двум странам, и в периоды потепления его отношений с Москвой мы неизменно фиксировали похолодание в отношениях ЕС с Беларусью и наоборот, то именно после августовской кампании 2020 г. эти тренды-позиции Брюсселя синхронизировались. И теперь не только политика России активно критикуется ЕС в целом и отдельными странами, но и позиции Беларуси подвергаются осуждению практически по всем вопросам внутренней и внешней политики. Более того, действия обеих стран рассматриваются как взаимосвязанные.

Особенно активно этот тренд проявляется в так называемом миграционном кризисе, ставшем информационным оружием, направленным против Беларуси и Союзного государства, которое активно применяют в Польше и странах Прибалтики.

Повод для давления

Так, премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий обвинил президента России Владимира Путина в организации миграционного кризиса на границе страны с Беларусью, заявив буквально следующее: «Лукашенко является исполнителем последнего нападения, но у этого нападения есть спонсор, который находится в Москве, и этот спонсор – президент Путин». Премьер-министр охарактеризовал ситуацию на границе как часть усилий России по разрушению региона, который она контролировала в советское время. Более того, с этим кризисом он связал нарушение безопасности границ, на которые якобы покушается Россия.

«Безопасность нашей восточной границы грубо нарушается. Это первая подобная ситуация за 30 лет, когда мы можем сказать, что целостность наших границ подвергается испытанию», – сказал Моравецкий.

Именно в таком контексте с подачи польской стороны ситуация была представлена на уровне ЕС. А уже тот заявил, что отслеживает 20 стран, включая Россию, на предмет их возможной роли в транспортировке мигрантов в Беларусь, которую Брюссель обвиняет в организации притока мигрантов на свои внешние границы.

Аналогичную позицию по отношению к ситуации на границе с Беларусью демонстрируют власти Литвы и Латвии в лице премьер-министра Ингриды Шимоните и премьер-министра Артурса Кришьяниса Кариньша соответственно, которые периодически собираются очно или заочно, чтобы выразить взаимную позицию и проявить солидарность или сообщить новые данные о ситуации на границе коллегам в Брюсселе. Именно их позиция формирует особую политику ЕС по отношению к Беларуси. Более того, мы даже видим на сайте Комиссии парадоксальное мнение о том, что Александр Лукашенко и его некие союзники (Россия, видимо) «заманивают в Беларусь мигрантов из таких стран, как Ирак и Сирия».

Миграционный кризис с точки зрения ЕС

Официальная позиция Брюсселя состоит в том, что ситуация с наплывом мигрантов через границу с Беларусью – это гибридная атака на Евросоюз Александра Лукашенко, «мстящего за критику ЕС о нарушении демократии», причем эта акция рассматривается как взаимосвязанная с позицией России. Однако насколько можно рассматривать эту ситуацию как кризис? Вряд ли существуют веские основания для такой оценки, кроме политических выпадов официальных лиц Польши, Латвии и Литвы.

По словам самих польских чиновников, они зафиксировали с начала января до конца августа более 3700 попыток пересечения границы со стороны Беларуси гражданами Ирака, Сомали, Сирии, Афганистана. При этом число попыток проникнуть через границу в некоторые дни в октябре и ноябре, как сообщают силы безопасности, достигали около 600 попыток за сутки. В Литве отмечают, что осенью за день на границу могло прибыть более 100 мигрантов.

Однако СМИ акцентируют внимание на том, что проверить предоставляемую официальными властями информацию невозможно, так как на этих границах введен режим ЧП, и журналистам въезд туда запрещен.

При этом отметим, что за период с января по август 2021 г. только в одну Италию прибыло более 35 тыс. иммигрантов, а в Испанию – более 17 тыс. И это не считая маршруты через другие страны.

Что будет делать ЕС

Страны Евросоюза будут проявлять солидарность, они не будут требовать доказательств кризисной ситуации на границах, но уже готовы во всем солидаризироваться с официальными властями Польши, Латвии и Литвы и даже выделить финансовую поддержку на обустройство и укрепление границ. В отличие от взаимодействия с Турцией по предотвращению миграционного кризиса, Брюссель не готов к аналогичному сотрудничеству с Минском по многим причинам.

Во-первых, Брюссель неоднократно подчеркивал, что будет работать только с гражданским обществом, а не с официальным Минском.

Во-вторых, в любом случае миграционный поток через Турцию в десятки раз мощнее и серьезнее, ведь сирийцы по-прежнему, как и иракцы, составляют самую большую часть мигрантов, добивающихся предоставления убежища в странах ЕС. И от позиции Турции действительно зависит, насколько большой поток мигрантов может попасть в общее пространство.

В-третьих, в случае с Беларусью Брюссель уже избрал путь санкций, поэтому по новым возникающим вопросам скорее предпочтет использовать уже примененный однажды инструмент давления, нежели изменить свою позицию.

И в-четвертых, есть вероятность, что Брюссель рассматривает Минск не в качестве самостоятельного игрока, а действующего вкупе с Россией. По этой причине и не предполагается попытаться изменить отношение и сесть за стол переговоров. Поэтому санкции остаются единственным инструментом, оказывающим прямое давление на Беларусь, по мнению брюссельских чиновников.

В настоящее время рассматривается пятый пакет санкций против Беларуси. ЕС уже приостановил программу, которая упрощала визовый процесс для белорусских чиновников. Помимо этого, прорабатывается процедура давления на авиакомпании. В частности, ограничениям будет подвергнута «Белавиа». Помимо нее рассматриваются возможные ограничения на другие авиакомпании, сотрудничающие с Минском и выполняющие рейсы в белорусскую столицу, например «Аэрофлот», «Ютэйр» и «Nordwind Airlines», а также «Turkish Airlines» и «FlyDubai».

Это решение вообще выглядит совершенно безрассудным и бесперспективным, как будто бы ЕС желает полностью отказаться от всех видов контактов. По всей видимости, оно не может быть одобрено, и кажется избыточным для многих участников принятия решений в ЕС. Также предлагается составить новый санкционный список в отношении конкретных лиц организаций.

***

Давая краткое резюме ситуации, в очередной раз отметим, что миграционная проблема в целом создана, в том числе, странами ЕС, действовавшими в коалиции с США. Теперь США, находясь в отдалении от всех основных театров военных действий, также отстранились от решения миграционной проблемы.

Для ее решения необходим комплексный подход: не обойтись без многосторонних переговоров, невозможно и неприемлемо обвинять ту или иную страну в формировании миграционного кризиса, не замечая собственных ошибок. Фактически сейчас создан очередной миф о гибридной угрозе. Но есть ли она на самом деле, или мы имеем дело с информационной политикой определенных стран? Ответ на поверхности.

Наталья Еремина, доктор политических наук, профессор СПбГУ