3 декабря в Москве впервые прошел деловой форум ЕАЭС, посвященный интеграции в космической отрасли. Как отметил глава госкорпорации «Роскосмос» Дмитрий Рогозин, все страны Союза обладают потенциалом в этой сфере. Он предложил создать Евразийское космическое агентство, которое бы позволило членам ЕАЭС «объединить активы» и упростить обсуждение «острых углов» в космическом сотрудничестве. Что потребуется для создания такого органа в рамках Союза и какие выгоды это принесет, в интервью «Евразия.Эксперт» проанализировал программный директор международного дискуссионного клуба «Валдай» Олег Барабанов.

– Олег Николаевич, есть ли реальная потребность в создании Евразийского космического агентства и в чем она заключается?

– Потребность такая существует. Поддерживать и продвигать совместные проекты – очень важно и выигрышно. Можно провести параллель с некогда существовавшей программой «Интеркосмос»: речь о космическом сотрудничестве социалистических стран, которое было в советский период, когда на орбиту летали космонавты ГДР, Польши, Чехословакии. Развивались одновременно и научные связи, и спутниковая программа была в определенной степени общая.

Ключевой момент в создании такого агентства сейчас – это Казахстан. У него собственное достаточно мощное космическое агентство, и свои приоритетные вопросы, которые требуют решений.

Это все, что касается использования Байконура, а также проблемы отработанного ракетного топлива, падения ступеней, где у казахов есть свои вопросы к российской космической программе. Возможно, в рамках единого интеграционного космического агентства вышеуказанные трудности можно было бы решать проще и легче.

– Какие функции может и должно выполнять Евразийское космическое агентство?

– Если Евразийское космическое агентство будет создаваться по линии Евразийского экономического союза, то здесь сферы, которые передаются под интеграционный контроль от национальных правительств, очень жестко ограничены.

Могу ошибаться, но в полномочиях ЕЭК космической политики нет. Соответственно, вся космическая политика находится в полном национальном суверенитете. Если создать просто координационный совет, то никаких проблем не будет. Но если мы попытаемся [добиться], чтобы Казахстан, Беларусь и другие страны ЕАЭС отказались от космического суверенитета и передали его агентству – например, так же, как это было сделано в таможенной политике, которая перешла под контроль ЕЭК, – то это подразумевает ведение достаточно сложных интеграционных переговоров. Практика показывает, что на формальное расширение полномочий ЕЭК страны-члены идут неохотно.

– Что необходимо предпринять на первом этапе создания такого агентства?

– Первый этап – это этап координационного совета, предоставление возможности местных космических полетов, координация деятельности и помощь в запуске спутников – научных, метеорологических, спутников связи. Там, где нужно активно внедрять и промышленную кооперацию.

Поскольку создание агентства – работа не на один год, то на первом этапе для координации совместных действий должен быть и курирующий министр ЕЭК.

– Глава «Роскосмоса» предложил обсудить возможность создания такого агентства, кто должен включиться в этот процесс?

– В это обсуждение должны включиться те страны, где уже есть космические агентства – Россия и Казахстан, российское министерство науки, плюс промышленные концерны. Но это если с точки зрения частного права пойти по пути объединения «Роскосмоса» и «Казкосмоса» в какой-то один проект. Создание же формального публичного органа в рамках Евразийского экономического союза – это очень тяжелая работа, которая может решиться только на саммите пяти президентов. Да и то, как показывает опыт, подобные вопросы не всегда решаются.

– На Ваш взгляд, каким вариантом лучше воспользоваться?

– Мне кажется, первым. Прежде всего, из-за того, что Казахстан имеет право – и доказал это право – иметь собственную хорошую космическую программу не только по наземной инфраструктуре. Казахстан – важнейший партнер, и его интересы, его заинтересованность Россия должна учитывать.

– Какие перспективы могут открыться, когда Евразийское космическое агентство заработает в полную силу?

– Здесь среднесрочная перспектива, наверное, очевидна – это общая космическая станция. Работать МКС, по мнению большинства специалистов, осталось не так уж долго: кто-то называет 2025, кто-то 2028 годы как срок окончания эксплуатации. Соответственно, России [нужно] либо строить свою станцию, либо включаться в американский проект «Артемида», чего мы не хотим делать, насколько я понимаю, либо разрабатывать проекты собственной космической евразийской станции.

Беседовал Владимир Крапоткин