13 января начался организованный вывод миротворческого контингента ОДКБ из Казахстана. Как отметил президент республики Касым-Жомарт Токаев, само пребывание союзных сил в Казахстане, в том числе в Алматы, «сыграло очень большую роль с точки зрения стабилизации ситуации». Однако в Москве предупреждают: казахстанские события – не первая и не последняя попытка вмешательства извне во внутренние дела стран региона. По мнению президента Беларуси Александра Лукашенко, «уроки должен извлечь прежде всего Узбекистан». С чем столкнулись в Казахстане миротворцы ОДКБ и к чему организации следует готовиться в дальнейшем, в интервью «Евразия.Эксперт» оценил кандидат социологических наук, полковник запаса, профессор Академии военных наук РФ Александр Тиханский.

– Александр Иванович, кто участвовал в беспорядках в Казахстане, почему они получили широкий размах?

– В этих событиях участвовали профессионалы. Дело в том, что здесь было два фактора, которые создали боевую обстановку. Первый фактор – спящие джамааты* [террористические ячейки – прим. ред], на которые Комитет по национальной безопасности Казахстана почему-то не обращал внимания.

Второй фактор – все казахстанцы-игиловцы* [участники ИГИЛ, запрещенной в РФ террористической организации – прим. ред.], которые воевали в Сирии, вернулись и не были преследуемы ни в уголовном, ни даже в административном порядке. А это 5-6 тыс. боевиков, вместе с семьями их численность составляет почти 20 тыс.

Именно игиловцы* использовали для связи не интернет, а радиостанции. В этом плане видна четкая подготовка, но я бы не связывал джамааты* с игиловцами*, потому что они работали отдельно. В силовой боевой оппозиции тоже не было единства, все воевали за свои узкие интересы.

– Миротворческая миссия ОДКБ оказалась краткосрочной и близится к завершению. Кому было выгодно нагнетать тему «оккупации», и какую роль в действительности сыграл ОДКБ в Казахстане?

– За этим стоит мнение коллективного Запада: как же так, ОДКБ показал свою эффективность. Причем, мы же знаем, как иногда принимаются решения – по 3-4 месяца, а здесь решение было принято буквально за 4 часа. К тому же, четкий, конкретный ввод войск миротворческого контингента тут же стабилизировал обстановку.

– Какой сценарий ожидал Казахстан, если бы поддержка ОДКБ не была задействована?

– Была бы латентная гражданская война. Но прибытие коллективных миротворческих сил на порядок повысило морально-психологический дух и вооруженных сил Казахстана, и правоохранительных органов, который до этого был на нижайшем уровне. Если бы этого не было, то были бы дальнейшие захваты и угроза государственного переворота.

– Чего ожидать от ситуации в Казахстане в дальнейшем? Какие риски сохраняют актуальность, и что необходимо предпринимать для стабилизации обстановки?

– Риск я уже на сегодняшний день вижу в том, что на пост министра информации в новом правительстве Казахстана назначен Аскар Умаров, а ведь это известный русофоб и националист. И такая позиция при формировании нового правительства мне, конечно, непонятна. Если все же силовой блок будет резко вести позицию по устранению экстремистских формирований, по устранению спящих джамаатов*, то какие-то результаты будут. Но в данном случае, при назначении этого министра информации, я вижу, что Токаев уже идет на соглашение с какими-то абсолютно не пророссийскими политическими силами. И здесь я вижу угрозу.

– Грозит ли другим странам Центральной Азии дестабилизация по казахстанскому сценарию? Президент Беларуси Александр Лукашенко отметил Узбекистан как одну из возможных целей недоброжелателей…

– Вообще-то была поставлена цель взорвать весь центральноазиатский регион и зацепить при этом не только Узбекистан, но и Киргизию, и Таджикистан.

Пантюркизм жестко прошелся по Казахстану. Это я вижу и по обучению офицеров в высших военных заведениях, они сыграли здесь очень негативную роль, особенно в морально-боевом настроении вооруженных сил.

Надо понимать, что Узбекистан – это большая страна (35 млн населения). Мы все знаем, что такое Исламское движение Узбекистана* [террористическая организация, запрещенная в России – прим. «ЕЭ»], которое развивается и на территории Узбекистана, и на территории Киргизии. Все эти спящие джамааты* в Казахстане пошли именно от данного движения. Поэтому следующим объектом атаки может быть Узбекистан.

– Какие направления углубления интеграции и усиления координации актуально вывести на повестку ОДКБ и Союзного государства Беларуси и России в 2022 г. в связи с ситуацией в Казахстане?

– Есть общее понимание угроз, вызовов и рисков, которые несут с собой нынешние политические события и особенно внешнеполитическое давление. В том же Казахстане проявлялась и Литва, и Польша, и Чехия, и тот же телеграм-канал NEXTA [признан экстремистским в Республике Беларусь – прим. «ЕЭ»], который управлял беспорядками в Беларуси. Это основные вещи не только по военной безопасности, но и военно-политической, внутренней.

Лукашенко правильно указал на то, что нужно смотреть на внутренние противоречия в обществе. А общество Казахстана очень сильно сегментировано и структурировано: я говорю не только о жузах, о родоплеменных отношениях, о чингизитах, о тех казахах-националистах, которые приехали по программе переселения из России в Казахстан. Чаще всего они хотят себя показать в большей степени казахами, чем те, кто никуда не уезжал со своей земли. И это требует особенных усилий и консолидированных действий, особенно на внешних площадках.

Беседовал Владимир Крапоткин

* Исламское движение Узбекистан, ИГИЛ (Исламское государство) – запрещенные в России и ряде других стран террористические организации, игиловцы – члены этой организации; джамааты – принятое на территории СНГ обозначение террористических ячеек