27 февраля в Беларуси состоялся референдум по принятию новой Конституции. По данным ЦИК, явка составила 78,63%, почти 83% проголосовавших поддержали изменения. Неделя досрочного голосования и основной его день пришлись на период спецоперации России на Украине. А украинский президент Владимир Зеленский обратился к белорусам с призывом сделать «правильный выбор». Как украинский конфликт использует в своих интересах белорусская оппозиция, разобрался обозреватель Василий Малашенков.

Референдум-2022 в Беларуси уникален тем, что для действующей власти безопасен любой результат. Не примут новую Конституцию, все останется как есть, а это «как есть» – пока довольно устойчивая конструкция. Но лучше вариант «Да», потому что так можно начать постепенную трансформацию власти. Навсегда заморозить нынешнее положение вещей невозможно.

Результат голосования выглядит довольно правдоподобно. Но оппозиция пытается оспаривать результат из-за высокой явки на досрочное голосование (почти 43%). Досрочную схему оппозиция всегда критиковала, и считала ее почвой для фальсификаций. Как бы то ни было, отменять итоги никто уже не будет. Будут начинать конституционную реформу.

В развитие новой Конституции надо еще принять немало законов, в 2024 г. выбрать новый парламент и так далее. Важно не это, а то, что никогда такие политические кампании в Беларуси не проходили параллельно с войной под боком. И в этих условиях выбор «да/нет новой Конституции» значительно оттенился выбором «да/нет войне». Что из этого следует? Обо всем по порядку.

Тактика оппозиции

Оппозиция в изгнании не могла ни при каком раскладе игнорировать референдум. В любом случае нужно было организовать какую-то кампанию, предложить своим сторонникам какой-то план. И это сделали. YouTube в белорусском сегменте был хорошо накачан рекламными роликами, которые прерывали просмотры других видео. С экранов смартфонов и мониторов избирателей призывали приходить на участки не с утра и не вечером, а именно в 14:00. Таким образом можно создать очереди, которые будет представлять собой нечто вроде эрзаца протестных митингов.

Проводить их сейчас в Минске в традиционной форме чревато. Это уже не 2020 г. Силовые структуры намного опытнее, изменено законодательство, уровень терпимости власти к подобным действиям намного ниже. Но все-таки оппозиции надо «шевелить» сторонников и демонстрировать власти, что еще есть возможность мобилизации актива.

Сложно сказать, насколько успешной была мобилизация, потому что никто не делал фото со всех участков в 14:00. В Беларуси свыше 5,5 тысяч мест для голосования, так что охватить их все силами какого-то медиа или «народными корреспондентами» оппозиционного актива просто нереально. Да, в соответствующих телеграм-каналах и медиа определенная картинка с некоторых мест была. В обеденное время там действительно образовались очереди. Но это в любом случае несопоставимо с массовыми акциями в Минске в августе-сентябре 2020 г.

Языковой фактор

Отметим еще одну интересную деталь. Подчеркнутая антироссийскость в нашем макрорегионе отныне точно не будет приводить ни к какому миру и согласию, а только к конфликтам, причем серьезным. Несмотря на это, представительница оппозиции Анна Живоглод призывала участников очередей-акций идентифицировать друг друга не особым паролем, а здороваться по-белорусски: «Прывітанне». Это очень важный маркер. Оппозиция новой волны, которая изначально отличалась от старой националистической, полностью перенимает идеологию «стариков». Белорусский язык снова политизируют и делают маркером оппозиционности. Это очень опасная тенденция.

В недавнем прошлом многие увидели, к чему такая линия привела Белорусский народный фронт (БНФ). Он раскололся на два основных крыла. Одно более-менее умеренное, но с рецидивами русофобии. Второе – Консервативно-христианская партия БНФ – настолько радикальное, что лет пять назад, когда ему еще разрешали митинги, безумные активисты кричали в мегафон, что русский сам по себе противопоказан жителям Беларуси, так как якобы это информационное оружие, которым промывают мозги. Будто нельзя также промывать белорусским или английским. Проще говоря, это путь к более или менее радикальным националистическим парадигмам. И это довольно грустно. Но можно и посмеяться.

99,9% всех инструкций Живоглод, Тихановская, Латушко и другие деятели дают гражданам исключительно по-русски. Само по себе это признание, на каком языке реально говорит и мыслит большинство. Это не значит, что белорусский по этой причине надо вовсе отбросить. Просто есть факт жизни. Большинство в Беларуси – носители русского языка.

Хотя многие в состоянии как минимум понимать и белорусский. Как это могут использовать политики? Их выбор. Их ответственность. Последний тезис – ключевой. Новая волна оппозиции, находящаяся за рубежом, или не вполне понимает это, или сознательно идет по пути к большому конфликту в будущем. Поставлена задача смещения власти любой ценой. Однако никто не думает, что при захвате дома для дальнейшего проживания нельзя этот дом разрушать. Иначе смысл захвата теряется. Политизация языка в непропорционально двуязычном обществе – это как раз закладка мины замедленного действия. Так что новая волна ничего нового уже не несет. Она просто сливается со старой.

Бессмысленный саботаж и бегство с Украины

Но давайте рассмотрим план оппозиции до конца. На референдуме предлагалось портить бюллетени, ставя два крестика сразу. То есть, это попытка сорвать процесс. А смысл? Так оппоненты не смогут сместить Лукашенко. Более того, они не могут утверждать, что большинство бюллетеней было испорчено таким образом. Для верификации этого просто нет технических возможностей. Хотя и была попытка их создать за счет специальной цифровой платформы, которая не сработала на должном уровне.

Вернемся к теме войны. Как еще она повлияла на ситуацию? Почти устранен один из центров информационного противостояния с официальным Минском. Та часть имеющих влияние оппозиционных экспертов и блогеров, которая после 2020 г. бежала на Украину, сейчас в массе своей опять вынуждена бежать. Скорее всего, эти люди составят конкуренцию за ресурсы устоявшимся организациям в Польше и Литве. Посмотрим, что из этого выйдет, будут ли новые конфликты за финансирование и прочие блага внутри оппозиции в изгнании.

Протестная активность

Основной день голосования сопровождался акциями под лозунгом «Нет войне!» По последним данным МВД, было задержано 800 человек. Протесты уже не такие массовые. С другой стороны, спецоперация на Украине стала мощным эмоциональным триггером для белорусского общества, как и для российского. Когда в Минске были немногочисленные протесты пацифистов, проезжающие машины активно сигналили. Значит, есть совсем лихой актив, который не боится задержаний. А есть люди с более низким уровнем смелости, но в переломный момент готовые на радикальные действия.

Это говорит о том, что раскол 2020 г. в обществе никуда не делся. Отношение к войне показывает его лучше, чем референдум.

Теперь пару слов о пацифизме. Беларусь в странном статусе. Нельзя сказать, что она напрямую участвует в войне. Но обратимся к цитате Александра Лукашенко в день референдума: «Это вранье. Никакой войны с территории Беларуси не идет. Помогаем ли мы россиянам? Конечно, помогаем. Раненые, погибшие люди… Если к нам обращаются с тяжелыми ранениями, мы их лечим. И что в этом плохого? И будем лечить, будем поддерживать». То есть, Беларусь, как минимум, занимается чем-то вроде тылового обеспечения. Причем все это на таком этапе, что повернуть назад уже нельзя.

Отсюда вывод: участие в акциях «Нет войне» в тылу одной из сторон – попытка дезорганизации тыла. Значит, это косвенное участие в войне в пользу другой стороны. А референдум стал лишь фоном для всего этого.

К сожалению, социум как в Беларуси, так и в России, в массе своей подвержен эмоциональному манипулированию. Несмотря на явное превосходство российской армии по многим позициям, мы не знаем, как будут далее протекать события. Нельзя исключать, что Беларусь активнее втянется в эту войну, например, из-за нападения с Украины. А тогда уже надо будет выбирать четко, на чьей ты стороне. Скорее всего, с оружием в руках.

Василий Малашенков