Европа планирует ввести против России седьмой пакет санкций, хотя и шестой уже согласовывался с большим скрипом. Как заявил премьер-министр Венгрии Виктор Орбан, предложения Брюсселя по новым ограничениям противоречат здравому смыслу и грозят европейцам обнищанием. Инфляция в ЕС бьет рекорды, а в Еврокомиссии в очередной раз советуют гражданам понизить зимой температуру в домах, чтобы сэкономить топливо. Тем временем Россия развернулась на восток и неплохо себя чувствует. Кому на самом деле служат западные ограничения и чем они обернутся для Центральной и Восточной Европы, в интервью «Евразия.Эксперт» разобрал венгерский аналитик, внешнеполитический обозреватель еженедельника Mandiner (Венгрия) Матьяш Кохан.

– Господин Кохан, венгерский премьер-министр Виктор Орбан заявил, что эмбарго на поставки российского газа в ЕС будет иметь разрушительный эффект для экономики не только Венгрии, но и всей Европы. Что Вы думаете о такой оценке? С какими негативными последствиями может столкнуться европейская экономика?

– Премьер Венгрии привык вслух говорить те вещи, которые видят и иные европейские лидеры. Эмбарго на поставки российской нефти представляет собой настоящую проблему рыночного предложения для центральноевропейских стран-покупателей трубопроводной нефти. Орбан отражал эту угрозу практически в одиночку.

Европейские страны, для которых доступны и морские перевозки нефти, по сути, приняли решение об искусственном повышении цен на нефтепродукты и ничего больше, так как разница в ценах нефти Brent и российской Urals в конце мая достигла $30. Страны ЕС, кроме Венгрии, Словакии, Чехии, Германии, сами своим гражданам запретили подешевле заправляться. Запрет на импорт российского газа, наоборот, представлял бы неразрешимую проблему для всех стран, которые не являются самостоятельными в нефтегазовой области и не обладают альтернативными цепочками поставок через терминалы СПГ.

Существует объективная мерка неразрешимости этой проблемы. Это «индекс газовой уязвимости», который практически во всех континентальных странах Европы очень высокий.

В Венгрии более 33% электроэнергии производят в газовых электростанциях, а 95% импорта происходит из России; те же цифры в Чехии – 18% и 100%, в Словакии – 25% и 85%. Даже Италия и Германия, которые имеют выход к морю, зависимы от российского газа – цифры уязвимости у них 42% и 43%, 27% и 65% соответственно. Природный газ играет ключевую роль в очистке европейского производства электроэнергии от угля, а также в «энергетическом повороте» Германии.

Напоминаю, газ – это не только вопрос отопления жилых домов. Это и вопрос промышленности, производства электроэнергии и химических удобрений. Эмбарго на поставки российского газа приведет к смерти экономики Центральной Европы. Это самая безумная вещь.

– Санкции против России ежегодно обходились Евросоюзу в €21 млрд, подсчитали эксперты Института экономических исследований Ifo в ходе исследования по заказу торгово-промышленной палаты Дюссельдорфа. В 2022 г. прямые потери ЕС от антироссийских санкций оцениваются в $400 млрд. Как вы думаете, почему Европейский союз оказался неподготовленным к санкциям против России?

– К неподготовленности лидеров Евросоюза привел «идеальный шторм» в Европе. Существует, во-первых, очевидная американская небрежность – или даже замысел об ослаблении Европы. Во-вторых, брутальное морализаторское давление со стороны СМИ, чтобы Запад каким-то образом «спас Украину». В-третьих, важно понимать, что в большинстве европейских стран действуют пропорциональные системы голосования, которые обычно приводят к слабым правительствам с минимальным парламентским большинством или неустойчивыми коалициями, на которые СМИ оказывают еще больше давления. А в-четвертых, в Брюсселе работает не очень умный коллектив лидеров.

Все это вместе приведет к самоубийственной санкционной политике, которая стоит Евросоюзу очень дорого. О разнице между марками нефти Brent и Urals я уже говорил, но к ним прибавляется разрушение экспорта в Россию, стоимость строительства новых СПГ-терминалов (терминал в литовской Клайпеде стоил $128 млн, а хорватский терминал в Омишале – €306 млн), и, конечно, разница в ценах трубопроводного газа и СПГ – 25-50% при обычных рыночных обстоятельствах.

– Какие отрасли экономики Венгрии и ЕС больше всего пострадали от антироссийских санкций?

– На венгерскую экономику довольно сильно влияли и санкции, которые были введены в 2014 г. Если сравним объем торговли между нашими странами в 2012 и 2016 гг., то есть перед введением санкционного режима и после него, то экспорт венгерского машиностроения в Россию сократился на 73%, вывоз фармацевтического производства упал на 48%, а экспорт транспортных средств снизился вдвое. От текущего кризиса страдают больше всего те отрасли экономики, для которых правительство Венгрии больше не в состоянии субсидировать цены на газ и электроэнергию, и которых не касается контроль цен топлива. Они будут вынуждены платить в три или четыре раза больше за эти услуги.

Так как введение и даже обсуждение санкций заставляет энергоносители дорожать, для всех видов промышленности увеличивается стоимость производства по сравнению с прошлым годом, а цены на все европейские товары, как результат, растут.

Не всегда ясно, конечно, в чем именно причина высоких цен на газ и нефть. Я бы сказал, что рекордные цены на нефтяном рынке – это прямое следствие антироссийских санкций. В случае газа, наоборот, ситуация на Украине не является причиной – газ стал дорожать уже в августе, а нынешний уровень цен на рынке совпадает с ценами сентября или ноября прошлого года, так как эмбарго на поставки российского газа еще не стали серьезно обсуждать на европейском уровне.

– Отправляя все больше оружия на Украину и принуждая к этому же союзников, США стимулируют свой ВПК и повышают зависимость Европы от своей оружейной промышленности. То есть, они открыто извлекают выгоду из спецоперации России на Украине. На Ваш взгляд, понимают ли это европейские страны? Насколько этот фактор их тревожит?

– Народ США не извлекает, кроме укрепления доллара, никакой выгоды из этого конфликта. Выгоду извлекают американская элита и военно-промышленный комплекс. Экономика Соединенных Штатов страдает от высоких глобальных цен на энергетическом рынке, инфляция там высокая (цифра для мая текущего года – 8,6%), а Украина является для США местом бесполезного военного расточительства огромных сумм, которые могли бы обогащать американскую инфраструктуру или системы образования и здравоохранения. Но санкции, несомненно, приносят американской экономике не такой большой ущерб, как экономике Центральной Европы, где даже евро не в состоянии спасти страны от двузначной инфляции. Во многих европейских странах ясно видят, что США не действуют в их интересах, но руководство Евросоюза об этом не в курсе.

Хотя использование выражения «глобалист» подвергает нас риску получения упрощенных и банальных ответов на вопросы мировой политики, в этом контексте следует учитывать: руководство Евросоюза в значительной степени состоит из «глобальных граждан». И действующий председатель Совета ЕС, бельгиец Шарль Мишель, и бывший президент Европейской комиссии, люксембуржец Жан-Клод Юнкер пришли на вершину европейской власти из стран, которые решительно не являются национальными государствами. Действующий президент Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен является хрестоматийным примером «европейского аборигена»: она выросла в двуязычном Брюсселе благодаря отцу, работавшему евробюрократом.

Самым значимым личным опытом действующих лидеров ЕС является все более тесное сотрудничество демократического атлантического мира, потеря значения понятия «нация», свободное движение идей и капитала между Европой и Америкой. Они не способны отличать американский интерес от европейского, для них естественное положение – когда эти интересы совпадают.

Таким образом, они ничуть не учитывают возможность того, что США обманывает их. Так думать умеют только те, кто основывает свою политику на национальных государствах. Этим объясняется и то, что они и в экономическом смысле пытаются спасти, что еще возможно.