Россия, Казахстан и Узбекистан: выгоды «газового треугольника»
В Казахстане назревает дефицит газа, признали в Министерстве энергетики республики. Растущее потребление скоро превысит возможности собственного производства. Аналогичная ситуация складывается и в Узбекистане. Предложенное Россией сотрудничество в газовой отрасли оказалось для двух стран как нельзя кстати. На состоявшемся в июне ПМЭФ «Газпром» подписал с Ташкентом соглашение о поставках газа, а с QazaqGaz – о его транспортировке по казахской территории. Казахстан также планирует привлечь российскую сторону для газификации восточных регионов. Однако США и их союзники угрожают республике вторичными санкциями за продолжение сотрудничества с Россией. Им важно максимально изолировать ее и нанести ущерб ее экономике. Перспективы сотрудничества в треугольнике Астана – Москва – Ташкент в условиях внешнего давления разобрал эксперт Финансового университета при Правительстве РФ, ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков.
Трехсторонний газовый союз
Отношения России и стран Центральной Азии в газовой сфере продолжают развиваться. Еще в ноябре 2022 г. во время визита в Москву президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев рассказал об идее «трехстороннего газового союза». Под таким союзом подразумевалось сотрудничество России, Казахстана и Узбекистана. Но никакой конкретики о том, в чем будет заключаться это взаимодействие, не приводилось.
Со столь масштабным названием «трехсторонний газовый союз» вызвал много опасений, прежде всего в Узбекистане и отчасти в Казахстане. Они были вызваны слухами о том, что под лозунгами «газового союза» просто придет огромная корпорация «Газпром», скупит все объекты газовой промышленности и установит свои порядки. В результате население якобы получит существенный необоснованный рост тарифов на газ и повышение стоимости жизни в целом.
Естественно, такие слухи создали негативное отношение населения к идее. Ситуацию усугубил дефицит газа в ряде городов Узбекистана в отопительный сезон 2022-2023 гг. Дело дошло до того, что в социальных сетях распространялся слух о намеренном создании дефицита, чтобы вынудить население согласиться на «газовый альянс» с Россией. Министру энергетики Узбекистана Журабек Мирзамахмудову даже пришлось успокаивать людей, заявляя, что любой импорт газа и электроэнергии может производиться только на коммерческой основе, а не через некие механизмы «союзов».
Справка «Евразия.Эксперт»: Ранее USAID выделил грант в $12 млн на программу, направленную на «повышение устойчивости» общества стран Центральной Азии к «дезинформации». Позже сообщалось о еще одном аналогичном гранте в размере $2 млн. США и их союзники заинтересованы в погружении всего региона Центральной Азии, включая Казахстан, в состояние «управляемого хаоса». Они заинтересованы в смене руководства республик, которые отстаивают свои суверенитет и независимость, чтобы продолжать выкачивать их природные богатства. Американские и европейские компании контролируют добывающие секторы в государствах ЦА. Так, по данным международной консалтинговой компании Wood Mackenzie, от добычи на месторождении Кашаган Казахстан получает только 2%. |
После подобных негативных инцидентов все три стороны отказались от громких заявлений от «трехстороннем газовом союзе» и форматов, которые могут быть интерпретированы как политические, а не экономические проекты. Всем трем странам выгоднее развивать отношения в газовой сфере, но, скорее, на базе двухсторонних контактов: России и Казахстану, а также России и Узбекистану отдельно.
В чем выгода сторон
В основе сотрудничества лежит принцип взаимной выгоды. Россия заинтересована в новых рынках сбыта, так как трубопроводные поставки «Газпрома» в Европу существенно снизились. Без учета Турции в 2021 г. «Газпром» поставил в Европу около 160 млрд куб. м. В 2022 г. этот показатель снизился до примерно 80 млрд куб. м, а в 2023 г. составит примерно 20-25 млрд куб. м. «Газпром» ищет возможность перенаправить газ западносибирских месторождений на альтернативные рынки. Но для этого нужно договориться с Китаем о строительстве «Силы Сибири-2» и осваивать технологии строительства крупнотоннажных СПГ-заводов и прочей инфраструктуры для экспорта сжиженного газа. При этом экспорт российского газа в Центральную Азию выглядит привлекательным вариантом.
Во-первых, для поставок в Узбекистан или Казахстан «Газпрому» не нужно будет инвестировать в разработку новых месторождений. Ресурсная база, тем более после сокращения поставок газа в Европу, позволяет предоставить потребителям фактически неограниченные объемы. Еще до снижения экспорта на европейский рынок «Газпром» заявлял, что на уже разработанных месторождениях Пур-Тазовского района ЯНАО можно дополнительно добывать около 100 млрд куб. м газа в год. Добыча компании постепенно смещалась все севернее – на Ямал, так как оттуда было выгоднее экспортировать газ через северный коридор («Северный поток-1» и «Северный поток-2»), а более южные месторождения оставались недозагружены.
Во-вторых, для торговли газом странам не нужно делать существенных инвестиций в строительство новых магистральных газопроводов. Поставки будут осуществляться по газопроводу «Средняя Азия – Центр» в реверсном режиме. То есть, для начала поставок сторонам нужно только подписать коммерческие соглашения.
Интересы Казахстана и Узбекистана в сотрудничестве с Россией заключаются в поставках газа. Ранее странам хватало собственной добычи. Но внутреннее потребление как в Казахстане, так и в Узбекистане возрастает, а добыча не поспевает. В 2022 г. министр энергетики Казахстана Болат Акчулаков заявил, что экспорт газа республикой может быть остановлен в 2025 г. А глава QazaqGaz Санжар Жаркешов допускает дефицит газа уже в 2024 г. Узбекистан уже испытывает проблемы с газом, но пока это проявляется в только во время отопительного сезона. Зимой 2022-2023 гг. страна не смогла удовлетворить пиковое потребление. Из-за сильных морозов газа было недостаточно, чтобы поддерживать комфортную температуру в домах Ташкента и людям зачастую приходилось греться на улице от костров.
Источник: BP Statistical Review of World Energy June 2022.
Развитие договоренностей
Все это привело к тому, что на ПМЭФ состоялась рабочая встреча главы «Газпрома» Алексея Миллера c министром энергетики Казахстана Алмасадамом Саткалиевым и председателем Правления QazaqGaz Санжаром Жаркешовым. На встрече был подписан договор на оказание услуг по транспортировке российского газа по территории Казахстана для потребителей Узбекистана.
Также на форуме был подписан контракт на поставку российского газа в Узбекистан и дорожная карта по подготовке газотранспортной системы республики к его приемке и транспортировке. Документы подписали Алексей Миллер и министр энергетики Узбекистана в присутствии заместителя премьер-министра Узбекистана Жамшида Ходжаева. Плановый срок начала экспорта российского газа в Узбекистан через территорию Казахстана – IV квартал 2023 г.
Позже стало известно, что договор купли-продажи газа заключен между АО «УзГазтрейд» и ООО «Газпром экспорт» сроком на два года. Он начнет действовать с 1 октября нынешнего года, что указывает: Узбекистан намерен закрыть свои потребности во время пикового потребления зимой российским газом. Объем поставок составит 2,8 млрд. куб. м в год. Стоит ожидать, что поставка газа в рамках данного контракта будет происходить преимущественно в зимний период и останавливаться летом, когда Узбекистану будет хватать собственной добычи.
В перспективе, по мере роста внутреннего потребления в стране, могут быть подписаны либо новые контракты, либо допсоглашения об увеличении поставок газа из России.
В среднесрочной перспективе – 2023-2024 гг. – стоит ожидать подписания контрактов на поставку российского газа с Казахстаном. Таким образом, исключительно экономическое и неполитизированное сотрудничество в газовой сфере позволяет заключать взаимовыгодные контракты. Сохранение такого формата позволит России увеличивать сбыт газа в Центральную Азию, а Казахстану и Узбекистану не придется идти на такие затратные меры, как развитие возобновляемых источников энергии и ограничение потребления.
Игорь Юшков, эксперт Финансового университета при Правительстве РФ, ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности