Молдавские власти регулярно заявляют о планах реинтеграции Приднестровья мирным путем. Однако на практике действия Кишинева продолжают усиливать напряжение между сторонами. Начало 2024 г. уже успело запомниться вводом таможенных пошлин и несколькими случаями демонстративной депортации граждан региона молдавской стороной. На этом фоне Молдова также продолжает активную милитаризацию под патронажем США и ЕС. Почему Кишинев провоцирует эскалацию напряженности в регионе, и как его действия влияют на безопасность Молдовы, в интервью для «Евразия.Эксперт» оценил директор компании в области политических исследований и консалтинга Intellect Group (Кишинев) Ян Лисневский.

– Господин Лисневский, как текущий кризис в отношениях между Молдовой и Приднестровьем влияет на уровень стабильности в Молдове?

– С учетом обострения напряжения в геополитических процессах кризис с Приднестровьем снизил политическую стабильность в Молдове. Отсутствие решения этого вопроса воспринимается как неудача внешней политики и напрямую влияет на популярность правительства и президента.

Если в период 2020-2021 гг. отношения сторон конфликта транслировали политическую неопределенность и поддерживали напряженность в регионе и в обществе, то с 2022 года приднестровский конфликт стал для общества угрозой обострения ситуации. Исходя из последних исследований Intellect Group, 65% населения Молдовы находятся в стрессовом и напряженном состоянии. В основном это объясняется риском военного конфликта. 22% находятся в стабильном состоянии по причине адаптации к ситуации за последние два года и лишь 13% находятся в спокойном состоянии.

Данная ситуация, конечно, сказывается на доверии общества ко всем молдавским политикам, которые не способны обеспечить безопасность для них. Так же это сказывается и на социальной политике, и на экономике.

В условиях риска общество ограничило свой горизонт планирования до критических шести месяцев: 36% населения живут сегодняшним днем, 24% жителей Молдовы могут позволить себе планировать жизнь максимум на три месяца, 10% – на полгода, и лишь 11% могут позволить себе «люкс» – планировать жизнь на три года и более. Это именно те, кто находится в спокойном состоянии. Такие негативные показатели на фоне экономического и социального кризиса могут, конечно, привести к печальным последствиям. Как для политических сторон конфликта, так и для граждан Молдовы с обеих берегов Днестра, если стороны конфликта не придут к консенсусу и не снизят напряжение в обществе.

– Какие стратегии и методы могут использовать власти Молдовы для разрешения конфликта с Приднестровьем, учитывая текущую ситуацию?

– Решение есть, и оно на поверхности. Сложность этого решения состоит в том, что для некоторых политиков оно противоречит личным интересам или интересам партии.

Проблем несколько. Во-первых, отсутствие опытного дипломата, который мог бы вести переговоры. Сегодняшние молдавские политики хронически страдают от нехватки времени, зрелости, самообладания, от чрезмерного давления. Во-вторых, дипломатия стала погоней за трендами, а политики превратились в «фолловеров», забыли об этике и культуре дипломатии.

Также существует зависимость от внешнего влияния. Только национальный интерес, осознание реальных рисков и политическая зрелость может способствовать нахождению модели разрешения напряжения между сторонами. «1+1» – не идеальный формат переговоров, но благодаря ему удалось снизить напряжение в регионе, стабилизировать ситуацию, понимая важность межэтнического согласия и содействия диалогу.

Наконец, нет консенсуса в обществе относительно параметров политического урегулирования конфликта. По последним данным компании Intellect Group за 2023 год, 42% считают, что Приднестровье нужно реинтегрировать в Молдову мирным путем, 33% – за предоставление региону статуса автономии. 17% считают, что необходимо принять независимость и 8% считают, что нужно ничего не предпринимать. Исходя из рисков и общественного запроса, предоставление статуса автономии – не самая популярная модель решения конфликта. Особенно на фоне обострения отношений Кишинева с Гагаузской Автономией и ограничения ее возможностей на самоидентификацию и самоуправление. Но сложноунитарная модель объединения по сей день остается единственной.

– Какие причины могут стоять за нежеланием Кишинева вести диалог с Приднестровьем? И какие факторы могут способствовать изменению этой позиции?

– Причина отсутствия решения по Приднестровскому конфликту одна – несамостоятельность и неспособность к решению конфликта со стороны политиков.

Если бы Кишинёв рассматривал решение проблемы через интерес и идеи общества с перспективой на несколько лет, он бы понял, что некоторые уступки позволят получить доступ к демократическим рычагам влияния и контроля: выборы, СМИ, судебная система.

Отсутствие долгосрочного планирования объясняется краткосрочностью власти. Правительство постоянно пребывает в «состоянии предвыборной кампании». Угрозой номер один для них является потеря власти.