Санкционная политика США и ЕС в отношении России продемонстрировала свою неэффективность. Внешний долг РФ в первом квартале 2024 г. упал до минимальных с 1993 г. значений. Прогноз роста российской экономики в текущем году, по данным Всемирного банка, составляет 2,2%. Тем не менее, Запад продолжает вмешиваться в отношения страны с соседями, стремясь разрушить существующие экономические связи. Акцент делается на страны Центральной Азии, отдельные компании которых попадают в санкционные списки. В частности, сегодня Казахстан вынужден вводить определенные ограничения в отношении бизнеса и банков из России. Усложняет ситуацию широкое присутствие западных акционеров в казахстанской экономике. Как все это влияет на развитие экономики Казахстана, в интервью «Евразия.Эксперт» оценил директор Института нового общества Василий Колташов.

– Василий Георгиевич, в 2023 г. доля иностранных граждан в составе советов директоров казахстанских компаний составила около 30%, они представлены в 23 компаниях из 30. Большая часть иностранцев – граждане США, Германии и Великобритании. Как в таких условиях Казахстану сохранить суверенитет экономики?

– Для Казахстана не стоит вопрос сохранения экономического суверенитета. Для Казахстана стоит вопрос обретения такого суверенитета, потому что страна имеет его только частично.

Восстановление и формирование суверенной экономики требует трех вещей. Во-первых, развития обрабатывающей промышленности при государственном контроле процесса. Не так, как это было при Назарбаеве, когда государство бросало клич, а дальше кто-то инвестировал, кто-то не инвестировал. Хороших условий для этого особо нет. Необходимо, чтобы государство, вмешиваясь в экономический процесс, организовывало работу и создавало механизмы, которые будут работать как рыночные, обеспечивая рентабельность предприятий. Эти механизмы будут одновременно создавать новые рабочие места, создавать индустриальный сектор, расширять его.

Второй момент касается того, что нужно постепенно отодвигать иностранцев. То есть, государство должно восстанавливать свои командные высоты в экономике. Например, фонд «Самрук-Казына» нужно просто ликвидировать, и чем скорее, тем лучше. Рецептуру МВФ можно игнорировать по-восточному, публично с ней соглашаясь, но не осуществляя ее по сути. Потому что сейчас руководящие круги Казахстана вынуждены постоянно говорить о том, что нужен свободный рынок, новая приватизация приведет Казахстан к успеху. Но ведь так уже не получилось. Было несколько десятилетий такого рода экспериментов, и это не работает. Не говоря уже о том, что это просто во многом разрушает общество и экономику.

И третий момент – языковой вопрос. Не нужно бороться с русским языком, как на этом настаивают западные деятели. Ни в коем случае не нужно этого делать. Наоборот, надо сделать так, чтобы система образования Казахстана была наиболее связана с российской технической образовательной системой. Чтобы русский язык поддерживался, применялся шире. Потому что это язык промышленности и торговли. Для Казахстана это язык индустриализации. И по этой логике выпады против русского языка должны быть жестко пресечены.

Национализм выступает преградой экономическому развитию. Именно поэтому Запад его всячески поддерживает. Все это не значит, что казахский язык не нужен. Нет. Просто нужно признать очевидный факт: индустриальное развитие Казахстана так или иначе исторически связано с русским языком, эта связь существует и сегодня. Нет русского языка – нет индустриального развития, есть русский язык – есть индустриальное развитие. Сколько ни сотрудничали с Западом, западными вузами, с Кембриджем, это всё почему-то не привело к индустриальному подъёму в Казахстане. Индустриального чуда не случилось. Наоборот, как мы помним, случилось восстание нищих пригородов.

– Сегодня Россия активно борется с выводом капитала за рубеж. Какие российские практики целесообразно применять Казахстану для защиты своей экономики?

– Казахстанская экономика весьма привлекательна для российских инвестиций. Причем интересна она во многом как экономика, где можно наращивать обрабатывающий сектор, то есть не только добычу, но и переработку. Одновременно нужно сказать, что казахстанская экономика максимально использовала фактор проведения специальной военной операции.

То есть, если российский ВВП в 2023 г. вырос максимум на 3-5% по самым оптимистичным оценкам, то ВВП Казахстана – на 5%, а может быть и больше. Казахстан получил огромные выгоды и в качестве транзитера, и в качестве торгового партнёра России в новых условиях. Правда, это сопровождалось массой трудностей, потому что казахстанское руководство постоянно вынуждено прогибаться под западным давлением, что выражается в очень странной казахстанской формуле: «Мы не признаём санкции, но их исполняем». По сути, Казахстан вынужден декоративно признавать свое участие в санкциях и в то же время, по возможности, в них не участвовать, где можно – их обходить.

– Торговля Казахстана со странами Запада организована так, что Астана экспортирует преимущественно полезные ископаемые и продовольствие, а импортирует из западных стран высокотехнологичное оборудование. Какие риски создает подобная модель взаимодействия?

– Эта модель как раз и описывается понятием «периферийный капитализм». Это, может быть, не напрямую колония Запада, но это периферия Запада. Поэтому ставка президента Токаева на развитие обрабатывающей промышленности в Казахстане, означающая сотрудничество с Россией, также означает, что нужно по возможности замещать импорт.

Например, импорт голландских роз, ведь Казахстан, имея собственную нефть, газ, способен создать высококлассные парники и производить огромное количество цветов Но он завозит их из Эквадора, Колумбии, Голландии. Это хрестоматийный пример периферийности: не только станки, оборудование, механизмы, детали завозятся с Запада, но даже незначительные товары. Перед Казахстаном, по сути, стоит задача развития импортозамещения, по поводу чего Запад, конечно, будет скрипеть зубами, потому что это ему невыгодно. Но для Казахстана это необходимая политика, и сейчас он по этому пути движется.

Этот путь неизбежно должен привести его к конфликту с Западом. Просто Запад сейчас не может со всеми конфликтовать, ведь он находится в почти прямом вооруженном и политическом, экономическом столкновении с Россией. Ему очень тяжело приходится; он проигрывает, потому что экономика западных стран проваливается. Это касается не только Евросоюза и Британии, но и Канады. И в Соединенных Штатах ситуация плохая. А российская экономика растет. Усиливаются Китай, Индия, свои плюсы получает и бразильская экономика.

Идут процессы, которые Запад в 2021-2022 гг. не предполагал. Они думали, что все будет иначе, что они введут санкции и Россия рухнет, Украина победит. Такого рода расчеты, мне казались просто безумно нелепыми. Я долго не мог поверить, что они верят в такой сценарий на самом деле. Но выяснилось, что это действительно так. То есть, компетенция западных руководителей находится на очень низком уровне.

Это одна из причин, почему они проигрывают, и почему Казахстан начинает экономически усиливаться. Рано или поздно он должен будет изменить свою линию. Все эти колебания – «в экономике мы с Россией, а в политике мы не с Россией» – должны будут прекратиться и смениться на полноценное сотрудничество, глубокое сближение. Потому что у народа России нет никаких противоречий с народом Казахстана. У нас есть огромная граница и огромная потребность в том, чтобы сотрудничать.

Беседовал Владимир Крапоткин