Борьба с коррупцией была одним из основных пунктов предвыборной программы действующего президента Молдовы Майи Санду. Однако к концу своего мандата она не может похвастаться успехами в этой сфере. Повсеместную коррупцию называют одной из двух главных проблем государства 40% граждан, ее наличие в Молдове на самом высоком уровне фактически подтвердила генпрокурор ЕС. Почему правление Санду и ее администрации не привело к радикальным подвижкам в этой сфере, в интервью «Евразия.Эксперт» проанализировал молдавский политолог, эксперт РСМД Корнел Чуря.

– Как Вы оцениваете текущую ситуацию с коррупцией в Молдове?

– Коррупция в Молдове остается постоянным явлением, но отношение к ней меняется. Если раньше власти пытались бороться с этим злом с переменным успехом, то Майя Санду и PAS (партия «Действие и солидарность») предложили новую схему: на данный момент коррупцию выставляют монополией оппозиции и ретроградных элементов судебной системы.

Этот идеологизированный подход привел к тому, что борьба с коррупцией и борьба с оппозицией совпали, а такие вопросы, как махинации с тендерами, присвоение европейских фондов и непрозрачные закупки энергоресурсов отошли на второй план, не привлекая внимания прокуроров. В результате тезис о том, что коррупцию нельзя искоренить мгновенно из-за продолжающегося противостояния с оппозицией, служит власти аргументом для просьбы о новом мандате.

– Какие шаги, по Вашему мнению, должна предпринять действующая власть, чтобы начать реальную борьбу с коррупцией и восстановить доверие гражданского общества?

– Сейчас само понятие «борьба с коррупцией» утратило смысл. Расследования главных коррупционных афер, таких как «кража миллиарда», схема «ландромат» и национализация аэропорта, не привели к ясному выявлению виновных. Они лишь усилили сомнения в том, что власть действительно стремится к справедливым приговорам. Однако власти сумели создать настоящую антикоррупционную истерию.

Для возвращения к нормальному состоянию следует отказаться от призывов к «яростной борьбе с коррупцией», снизить статус этой проблемы и принимать меры только в тех случаях, когда коррупция угрожает стабильности государства. Также необходимо постоянно повышать уровень экономики и культуры общества – это в конечном итоге может сыграть решающую роль в борьбе с коррупцией.

– Почему, на Ваш взгляд, несмотря на усилия властей, в Молдове не удалось создать эффективные антикоррупционные механизмы? Какие ошибки были допущены?

– В небогатой стране, находящейся на стыке с более благополучными регионами, сложно создать действенные антикоррупционные механизмы. Нынешняя власть пошла по пути создания сложной антикоррупционной системы, предложенной западными партнерами, включая специализированную прокуратуру, антикоррупционный центр для расследования более мелких нарушений и агентство по неподкупности, занимающееся мониторингом имущества политиков и чиновников.

Однако такая структура громоздка и полна внутренних противоречий. Кроме того, непонятно, до какой степени политики должны контролировать эти процессы. Также стоит отметить, что реформу разрабатывали НКО: это говорит о том, что аутсорсинг в этом вопросе неэффективен. Государство должно самостоятельно решать проблему коррупции.

– Какова роль гражданского общества в борьбе с коррупцией в Молдове? Что должно измениться в отношениях между государством и гражданским обществом для улучшения ситуации?

– Гражданское общество не только разработало концепцию борьбы с коррупцией, но и активно участвует в мониторинге этих процессов. Однако это вызывает вопросы, поскольку сами НКО часто непрозрачны и нередко прибегают к финансовым ухищрениям. Руководители таких организаций порой имеют сомнительную репутацию.

– Как Вы относитесь к коррупционным скандалам, в которые оказались вовлечены люди из команды президента Санду? Как это влияет на имидж власти и ее способность реализовать антикоррупционную политику?

– Вокруг ближайшего окружения Майи Санду возникло много коррупционных скандалов, однако она защищает своих соратников и не дает хода расследованиям. Это серьезно подрывает ее репутацию и, вероятно, приведет к политическому краху.

Наиболее эффективной стратегией для нее могло бы быть проведение нескольких показательных судебных процессов, чтобы снять напряжение. Но, возможно, президент опасается политических последствий или планирует провести эти процессы после президентских выборов, если выиграет их. При этом сам факт того, что скандалы остаются без последствий, и прокуратура не инициирует уголовные дела, еще больше дискредитирует антикоррупционную политику.