Андрей Стариков: Прибалтийские страны стремятся полностью уничтожить наследие Великой Победы

День Победы 9 мая сегодня не существует в календарях стран Балтии. В эту дату там отмечают «День Европы». Днем поражения нацизма и памяти жертв Второй мировой войны в Латвии, Литве и Эстонии считается 8 мая. Но в этот день не празднуют триумф советских войск 1945 г. Более того, в Латвии считают приемлемыми памятные шествия выживших солдат СС, а их преступления отрицаются и обеляются современными властями страны. По сути, из стран-победительниц нацизма государства Прибалтики сознательно перешли в стан проигравших. Как далеко может завести их этот курс, в интервью «Евразия.Эксперт» оценил главный редактор информационного агентства Baltnews Андрей Стариков. Интервью записано в рамках заседания Клуба главных редакторов СМИ стран СНГ, проведенного при поддержке Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств-участников СНГ.

– Андрей Дмитриевич, сегодня в Прибалтике День Победы – фактически запрещенная тема. Власти Латвии, Литвы, Эстонии сносят советские памятники, штрафуют за демонстрацию георгиевской ленточки, советской символики. Стоит ли ожидать ужесточения этой политики в прибалтийских странах, или дальше уже просто некуда? Насколько далеко они могут зайти в своей русофобии?

– Им есть еще куда двигаться, на самом деле, и эти границы нам понятны, их очертил глава Службы внешней разведки РФ Сергей Нарышкин. Мы ожидаем, что они будут использовать казуистику, инсценировку, когда у ангажированных так называемых краеведов – потому что это не специалисты, а люди, которые выполняют политический заказ – будет заказана экспертиза. И они подготовят ложную экспертизу, где написано, что там-то, там-то захоронение не найдено. И тогда такие объекты выпадают из двусторонних соглашений, которые регулируют отношение к этим местам, выпадают из корпуса национального законодательства. Их можно сносить, разрывать, застраивать торговыми центрами, ЖК, да чем угодно.

Это, по сути, последний рубеж мемориального присутствия темы Победы там. Потому что памятники снесли, от культовых для нас мест они избавились, осталось одно – военные кладбища, братские могилы. И ожидания, что они остановятся на этом пути, нет. Потому что эта генеральная линия оформлена давно, ее истоки можно найти в моменте формирования новой постсоветской исторической политики. Это поздние перестроечные годы, когда в Прибалтику массово повалила вся политическая эмиграция: потомки бывших эсэсовцев, их внуки, сами эсэсовцы, кто был еще жив. Им было отдано на откуп это пространство тонкой материи – историческая память, политика ценностей.

Они с Манхэттена, латиноамериканских стран, из Канады, Австралии привезли этот пакет антиценностей, привезли новых героев взамен советских: лесные братья, нацистские палачи, Герберт Цукер, в отношении которого латвийская прокуратура как раз на днях закрыла делопроизводство и досудебное расследование, из-за чего, кстати, снова поссорилась с еврейскими организациями.

Это пространство, где прибалты не находят полного понимания. В ранние годы они пытались как-то камуфлировать активность, которая касалась парадов «Ваффен-СС». Все официальные лица, которые должны были быть на этих шествиях по их идеологическим установкам – «Национальное объединение» в Латвии, правые в Эстонии, которые присутствовали на слетах ветеранов СС, – неожиданно оказывались в заграничных командировках. Потом это ушло. Ушло задолго до 2014 г., но если мы разберем генезис этого вопроса, то тогда присутствовала если не совесть, не смущение, но понимание, что политически это может навредить для дальнейшей карьеры в европейских органах, еврейские организации скажут свое «фи», а сейчас этого нет и в помине. Руки развязаны, они делают все, что их антироссийскому сознанию угодно.

Поэтому они дойдут до финальной точки: полного исчезновения на этих территориях, в их юрисдикциях, которые есть, пока эти страны существуют, какого-то мемориального наследия Великой Победы и в целом нашего присутствия. Они вышли давно за 1940 г., как пример – произошедшее с памятником Пушкину, памятником Барклаю де Толли. Советским периодом они не ограничатся. Они идут в глубину исторических веков и смотрят на присутствие там Российской Империи и мемориальное наследие этого присутствия. Инструментов этому помешать у нас в настоящее время нет.

– А если говорить именно про общественность, как люди к этому относятся? Хотя бы для части прибалтов это все еще важная тема?

– Если нет мемориального наследия, если нет информации о Победе, – а они закрывают доступ этой информации, наши СМИ не могут там работать, – то люди находятся в вакууме. Если нет общественно-политических практик, как тот же «Бессмертный полк», памятные концерты, то люди рано или поздно забывают. Школьные учебники переписаны, и мы в них оккупанты, советский период – это оккупация. Каких-то публичных памятных акций там не проводится, такое муниципалитет не согласует никогда. Остается исключительно уровень семьи.

Если семья воспроизводит эту память, то она хранится на каком-то уровне. Но сколько таких семей, которые способны эту память поддерживать? Не так много, потому что им тоже нужна подпитка, какие-то импульсы. Информация извне, облеченная в легкие, удобные формы. Где-то – банально белые журавлики, где-то – портреты и шеренги «Бессмертного полка». Если этого нет, память будет гаснуть.

Не испытывая иллюзий, мы должны обозначить, что понимание России, близость к ней, все это убывает, так как нас там информационно нет. И на этой территории не могут производиться эти формы коллективной памяти. Безусловно, для многих это важно до сих пор, но они находятся в подполье. Праздник Победы заканчивается уровнем семьи, ближайшего круга родственников. Как-то публично манифестировать это невозможно, потому что напишешь в соцсетях, а тебе скажут, что ты поддерживаешь агрессию России против Украины, их больное сознание увязывает специально военную операцию и память о Победе.

Официально легализовать какую-то отдельную акцию невозможно, потому что глав муниципалитетов, которые были лояльны к подобным формам, уже нет. Их всех изгнали: остались отбитые нацики, либо люди в достаточной степени бесхребетные, без активной позиции, кто не может этим установкам противостоять. Не надо ждать от них подвига, такова реальность. Поэтому память в тех условиях, в тех параметрах, которые там сложились, в которых развивается ситуация, будет гаснуть.

Параллельно мы наблюдаем процесс большого исхода русского населения из Прибалтики в Россию или Беларусь. У всех разные мотивы – где-то финансовые, но чаще всего идейные, ценностные. Они носители этой памяти, и едут к нам, так как здесь они могут ее воспроизводить, инкорпорироваться в наше большое российское торжество. И здесь им ничего не угрожает: они обучают своих детей на русском по правильным учебникам с правильным представлением и пониманием Великой Отечественной войны и Победы.

Также можно наблюдать такую особенность: люди, которые стали частью этого большого исхода, пытаются в какой-то степени сохранить прибалтийский флёр, присоединившись к общероссийскому торжеству. Например, организуют такие формы, как «Балтийская колонна Бессмертного полка». Выходцы из Эстонии очень любят отмечать День Победы в Ивангороде, у памятника Т-34, который был демонтирован в Нарве. Показывают через реку какие-то неприличные жесты эстонским нацикам, но у них эмоции, это естественно. Но через какое-то время просто будут рядовыми россиянами, как мы с вами.

– Сегодня США и Россия пытаются вывести отношения на какую-то степень нормальности. Прибалтика зачастую следует за внешнеполитическим курсом Вашингтона. Возможно ли, что и тут она не будет отставать от США и слегка поумерит антироссийскую риторику?

– В нашем пространстве публичной экспертизы мы любим говорить о странах Прибалтики как о марионетках, лимитрофах. Мол, есть хозяин – США, и они действуют внутри американской внешнеполитической воли. Я сторонник другого подхода. Мы имеем ситуацию, которую американский кинематограф когда-то обозвал «хвост виляет собакой». Политику Евросоюза на российском направлении на самом деле формируют прибалты и поляки. Часть подходов Соединенных Штатов к России на самом деле формировали прибалты.

Идея и задача сделать из своих стран полигоны, то есть затащить туда войска НАТО – это не воля Вашингтона, а то, что лоббировала прибалтийская диаспора в США. В 2014 г. на форуме НАТО в Варшаве они добились этого решения. Да, их генеральная задача глупа, ведь это значит сделать из своих стран объект первого удара в случае конфликта, который они провоцируют. Но они этого хотели. И они подчинили американскую политическую практику, как главного держателя пакета акций НАТО, своей воле.

По Европейскому союзу достаточно вспомнить украинские сюжеты, кто содействовал этому конфликту и втягиванию Украины в соглашение о евроассоциации. То же самое касалось программы «Восточное партнерство» по взаимодействию ЕС со странами постсоветского пространства. Литовцы и поляки политизировали проект и сделали его тараном против России. А если вспомнить голосование по документу о прекращении стратегического партнерства Россия-НАТО, кто подготовил проект документа? «Списки Магнитского» и иже с ними, давайте посмотрим на авторов этих документов: прибалты, поляки. Все то облизывание нашей несистемной оппозиции, российских «беглых» в Литве.

В большом европейском организме есть своя система разделения труда, и прибалты взяли российское направление. Они наши соседи и хорошо нас знают. Мы об этом забываем. Если мы посмотрим российскую академическую среду, сколько спецов по Прибалтике мы насчитаем? Пальцев одной руки хватит. А там все знают русский язык, там все эксперты по России.

Их политики – бывшие комсомольцы, новая генерация политического класса, их экспертное сообщество, все институты восточных исследований, кадровый состав Центра стратегических коммуникаций НАТО – это все на самом деле спецы по России. Они не объективны, они представляют нас исходя из своих естественных идеологических шор. Но они нами занимаются, и они формируют образ действий по отношению к нам для больших игроков, таких как Европейский союз и Соединенные Штаты. Поэтому стратегическое партнерство стран Балтии и США сохранится, оно закреплено в их стратегических документах внешней политики. Но практики поддакивания Трампу не будет, они этого не делают.

Мы уже это видим. Конечно, они боятся ухудшения отношений с Соединенными Штатами, но где могут, они фрондируют этой переговорной линией, нашими с американцами ожиданиями. Ищут другую собаку, которой «хвост» в виде них может вилять. В нашем случае это ЕС, который во всей этой архитектуре тоже говорит о большей субъектности, о необходимости защищать себя самому, о создании новых фондов для финансирования банды Зеленского, о подготовке к войне в 2027-2030 гг. и так далее. Их внимание будет сконцентрировано на этом акторе, но от базовых представлений о России они не отказываются, и будут реализовывать эти представления на практике с помощью более сильных игроков.

Беседовала Екатерина Азанова