Введение в мусульманское искусство

Аналитический портал «Евразия.Эксперт» представляет цикл партнерских материалов журнала «Хан-Тенгри». Журнал «Хан-Тенгри» издается Институтом исследований и экспертизы ВЭБ с 2019 года. Его миссия – сохранение, осмысление и актуализация исторической и культурной общности России и стран Центральной Азии, а шире – всего евразийского пространства. Особенностью журнала выступает работа преимущественно в публицистическом жанре, который позволяет объемно продемонстрировать культурно-исторические связи народов наших стран.

Писатель Лев Усыскин побеседовал с профессором кафедры теории и методики преподавания языков и культуры Азии и Африки СПбГУ, директором Центра исследований современной Турции и российско-турецких отношений СПбГУ Апполинарией Аврутиной о новых методиках сохранения наследия и обучения истории мусульманского искусства.

Л.У.: Вы недавно закончили работу над учебным онлайн-курсом «Мусульманское искусство». Онлайн-курсы – это теперь такой новый тренд в сфере образования?

А.А.: Хотела бы начать издалека. С 2017 года Санкт-Петербургский госуниверситет активно развивает онлайн-образование и до 2022 года являлся лидером в этой сфере: по количеству онлайн-курсов, которые были размещены на платформе Coursera, СПбГУ занимал первое место среди вузов Европы и входил в топ-5 среди вузов мира – партнеров Coursera. На платформе «Открытое образование» СПбГУ занимает первое место как по количеству размещенных курсов (165) и программ (21), так и по охвату аудитории (более двух миллионов слушателей).

СПбГУ первым из российских вузов запустил свои курсы на китайской платформе XuetangX. Кроме того, наш университет – соучредитель и первый представитель России во Всемирном союзе массовых открытых онлайн-курсов (МООК). О создании союза было официально объявлено на Всемирной онлайн-конференции в Пекине «Революция обучения и трансформация высшего образования», которая проходила с 9 по 11 декабря 2020 года.

Таким образом, изначально все курсы писались для двух платформ: для платформы «Открытое образование», это крупнейшая российская платформа – на русском языке, и для платформы Coursera, это крупнейшая западная платформа, в которую входят топовые вузы мира – в частности, там вся «Лига Плюща» представлена – на английском. Здесь, как я сказала, мы тоже лидировали по количеству курсов, но в связи с известными политическими событиями нас оттуда сразу же выкинули. Все наши курсы писались всегда в двух версиях, на русском и на английском.

У меня был разработан и записан курс «Литературная сокровищница Ближнего Востока», который, собственно говоря, открыл цикл курсов по исламской культуре и по исламскому искусству. Второй курс из этого цикла был выпущен год назад только на английском языке, потому что изначально писался для Cоursera. Это курс, разработанный совместно с Мраморноморским университетом (Стамбул, Турция): «Великолепный век: история и культура Турции».

Л.У.: Это про что?

А.А.: Мы совместно с турецким коллегой записали огромный курс по истории и культуре Османской империи. Причем, я писала сценарий, была автором идеи, а Фехми Йылмаз, мой давний друг и коллега, известный историк, профессор Мраморноморского университета, записал всю историческую часть, всю историю Османской империи от рождения до гибели. А я, соответственно, всю культурную часть, то есть архитектуру, искусство, литературу. Это было год назад.

Мы записали этот курс на английском, потому что Фехми говорит на турецком, а я его дублирую на английском. Но, вообще говоря, пока мы писали этот курс, коллеги задавали вопрос, почему же мы не писали все на русском и не дублировали еще и на турецкий. Думаю, в дальнейшем мы продублируем этот курс на русский язык.

И третий курс из этого цикла как раз был задуман как совместный курс с Государственным Эрмитажем. Это крайне символично, потому что он был почти готов к юбилею Восточного факультета, который отметили в прошедшем году, а также к юбилею СПбГУ и в рамках огромного проекта по сотрудничеству СПбГУ с Эрмитажем. Уже много событий произошло в рамках этого проекта: совместные издания, совместные выставки, создание курса в том числе. А также к юбилею непосредственно самого директора Эрмитажа Михаила Борисовича Пиотровского, который тоже недавно прогремел.

И я взяла на себя труд подготовить материалы и от лица СПбГУ, и, в общем, отчасти от лица Эрмитажа, по крайней мере, в плане сценария. То есть, наполнение, конечно, было за Михаилом Борисовичем, но сценарная идея была моя: что именно мы в Эрмитаже показываем, по какому принципу...

Л.У.: Я знаю, что Михаил Борисович по научной специальности – востоковед. А какими из стран Востока он занимается?

А.А.: Он арабист. В настоящий момент возглавляет Эрмитаж, а также является деканом Восточного факультета и заведующим кафедрой Древнего Востока СПбГУ. В то же время и арабист блестящий, один из лучших арабистов в нашей стране. Я слышала, как он говорит по-арабски, это совершенно потрясающе. Так вот, мы, соответственно, писали этот курс по такому принципу.

В каждом модуле была первая, как бы главная, ведущая лекция Михаила Борисовича, которая раскрывала заявленную тему. У нас там, к примеру, Коран, Слово и Письмо, мусульманская архитектура. А дальше следующие пять или шесть лекций были моими. Я рассказывала в этих лекциях, собственно, то, что тезисно набрасывал Михаил Борисович в своей головной лекции. В каждом модуле по 5-6, а то и 7−10 лекций. Одна большая генеральная лекция Михаила Борисовича, а остальные – мои, раскрывающие детали.

Л.У.: А для кого такой курс предназначен?

А.А.: Этот курс рассчитан на самую широкую аудиторию. Прежде всего, это будущие специалисты по Ближнему Востоку. Это студенты. Насколько мне известно, курс сейчас входит в обязательную программу нескольких учебных образовательных программ СПбГУ. Потому что в СПбГУ на некоторых образовательных программах онлайн-курсы используются в качестве дополнительного компонента обучения.

Л.У.: Это на Восточном факультете?

А.А.: Не только на Восточном, но про Восточный я знаю точно: да, курс используется в образовательном процессе. Курс также используется при работе зарубежных представительств СПбГУ, это я точно знаю, только не помню, на каких образовательных программах. Возможно, в нашем представительстве в Узбекистане. Также курс рассчитан на самую широкую аудиторию, для всех, кто интересуется Востоком.

Был очень важный момент – показать наполнение Эрмитажа в части мусульманского искусства, показать все мусульманские красоты Эрмитажа.

Л.У.: А как в Эрмитаже представлено мусульманское искусство?

А.А.: Об этом Михаил Борисович рассказывает. Огромный отдел мусульманского искусства Ближнего Востока, который, в отличие от многих музеев мира, организован по географическому принципу. Во всех прочих крупных музеях мира аналогичная экспозиция нередко формируется по предметному принципу: святыни, хадж, Коран и так далее. То есть, фактически, по принципу пяти столпов ислама. У нас все это размещено отчасти на третьем этаже, отчасти на первом: Османская империя, Иран Сасанидов и более поздний Иран Каджаров, Кавказ, арабская Испания. Богато представлен мусульманский Восток в обеих кладовых: в бриллиантовой кладовой и в золотой кладовой. Михаил Борисович все это упоминает у нас в курсе, и все эти вещи показаны.

Л.У.: А можно что-то сказать про провенанс – как все это попало в Эрмитаж? Это целенаправленно закупалось, как полотна Рембрандта при Екатерине – целыми коллекциями? Или отдельные предметы случайно попадали?

А.А.: Есть вещи купленные, привезенные в Россию. Естественно, то, что послы закупали по распоряжению правителей. Есть предметы, попавшие в фонды Эрмитажа после революции. Есть современные приобретения, насколько я помню.

Даров очень много посольских, и мы, к сожалению, не все показали, потому что мы снимали в основном только в комплексе зданий Эрмитажа, и не снимали в Старой Деревне, в Фондохранилище. В Эрмитаже были отдельные съемки, очень много выездов было, снимали Михаила Борисовича, снимали предметы, это продолжалось в течение длительного времени. В съемках участвовало большое количество людей, как со стороны Эрмитажа, так и со стороны СПбГУ. И, в общем, это был такой, знаете, целый серьезный продакшен – как на хороший документальный фильм.

Съемки проходили в Центре развития образовательных ресурсов СПбГУ – это, фактически, киностудия с новейшим оборудованием, штатом режиссеров, звукорежиссеров, осветителей, гримеров и т.д. С декорациями, костюмами. Например, в одном из своих прошлых онлайн-курсов я снялась в образе Хюррем-султан из «Великолепного века». Мне сделали длинные волосы, костюм, украшения. Такое было необычное режиссерское решение. Так что, процесс съемок онлайн-курса в СПбГУ – процесс очень увлекательный и абсолютно киношный.

Л.У.: Как вообще осуществлялся подбор изобразительного материала? Ведь для этого надо хорошо ориентироваться в коллекции?

А.А.: За подбор изобразительного материала отвечала я.

Л.У.: То есть, вы берете хранителей и вместе с ними…

А.А.: Нет, мне не нужен никто, потому что я сама хорошо знаю коллекцию. Во-первых, моя мама много лет работает в Эрмитаже. Я много лет работала гидом в юности, иногда в день приходилось водить по 4 обзорных экскурсии и экскурсии по кладовым под перевод. Сама я очень люблю Эрмитаж и с детства знаю его практически с закрытыми глазами. Во-вторых, я сама много лет преподавала студентам из СПбГУ в Эрмитаже как раз мусульманское искусство. Поэтому никакие хранители мне не нужны.

Л.У.: Вы и раньше преподавали мусульманское искусство?

А.А.: Раньше я работала на Факультете свободных искусств и наук, возглавляла профиль «История и культура ислама», и там, в рамках этого профиля, отвечала за все культурно-литературное направление, читала курсы по литературе, по искусству, в том числе как раз курс на английском языке и на русском – Islamic Art, т.е. мусульманское искусство. Курс у меня был обкатан, я очень много до этого читала. У меня были большие наработки, и, собственно говоря, этот старый аудиторный курс СПбГУ лёг в основу онлайн-курса.

Л.У.: Теперь, чтобы как-то тоже более четко представить. Вот онлайн-курс, понятно – лекция. Понятно, что эти лекции можно проиллюстрировать и фотографиями, и даже фильмами.

А. А.: Видеоматериалом.

Л.У.: Да, видеоматериалом. А присутствует ли, так сказать, интерактив, то есть, встроенная проверка знаний?

А.А.: Этот курс могут смотреть люди, которые живут очень далеко от Санкт-Петербурга, у которых нет возможности ходить даже на открытые лекции, которые периодически проводят преподаватели СПбГУ, и уж конечно, у них нет возможности слушать лекции Михаила Борисовича. Вот, онлайн-курс дает такую возможность: учиться в СПбГУ и получить сертификат по прохождению этого курса. Есть такая опция – сдать экзамен и получить сертификат. То есть, там имеется промежуточная проверка знаний, тестирование. И при желании можно за какую-то небольшую доплату сдать полноценный экзамен и получить сертификат.

Л.У.: А промежуточная проверка, она как-то без участия людей происходит?

А.А.: Да, там автоматический тест, есть итоговый тест, а есть еще возможность сдать экзамен. Хочу еще добавить очень важный момент: в нашем курсе есть финальный восьмой модуль. В этом модуле у нас интервью и мастер-классы. Он начинается нашим интервью с Михаилом Борисовичем.

В нем мы рассуждаем о современном мусульманском искусстве, о выставочной деятельности Эрмитажа, идет интересный разговор о планах Эрмитажа в этой части. А дальше следуют интервью с художниками, фотографами, специалистами кино мусульманского Востока, то есть со всеми теми, кто занимается современным искусством мусульманского мира. Выступает эксперт по современной архитектуре, эксперт по кинематографу, эксперт по каллиграфии. У нас есть мастер-класс по каллиграфии, у нас есть мастер-класс по эбру, живописи на воде. У нас есть лекция по современному искусству каллиграфии.

Л.У.: Что значит мастер-класс по каллиграфии?

А.А.: Художник в кадре показывает, как работает профессиональный каллиграф.

Л.У.: А те, кто приходят на этот мастер-класс, они что, должны тоже попробовать…

А.А.: Они смотрят, какие инструменты, какие краски, как это все делается, где этому можно поучиться подробно. Могут сами повторить то, что происходит в кадре. Там это очень подробно рассказывается и показывается, как это происходит.

Л.У.: То есть, прямого общения с этим художником все же нет?

А. А.: Прямого общения с художником нет, но есть возможность задать вопросы. На курсе есть форум, есть возможность задать вопросы любому участнику курса, и эти вопросы получат ответ обязательно лично, также у нас там художники очень интересные выступают. Выступает турецкая художница, выступает очень известный фотограф из Турции, работы которого всемирно известны и получали неоднократно международные премии. Мы там обсуждаем с ним, запрещает ли ислам изобразительное искусство и искусством фотографии.

Л.У.: Нет ли в курсе перекоса в пользу вашей изначальной, турецкой специализации?

А.А.: Там как раз про Турцию довольно мало – а я специалист по турецкому языку и литературе. Когда я читала этот курс на факультете свободных искусств, я сама изменилась как специалист. Стала исламоведом, занялась мусульманским искусством, суфизмом, историей и теорией литературы стран мусульманского Востока. Так что, тюркология сейчас не единственная моя специальность.

Л.У.: Каким образовательным багажом надо обладать, чтобы воспринять ваш курс?

А.А.: Мы стремились создать курс для самой широкой аудитории. В общем, я думаю, для подростка 14+ он вполне понятен. Школьникам старших классов вполне понятен и интересен. Вообще, как ни странно, основная аудитория онлайн-курсов во всем мире – это домохозяйки. У них есть свободное время и им хочется как-то себя развивать. Вот и наш курс вполне доступен домохозяйкам.

Л.У.: Диплом, который можно получить, у него какой статус? Просто мемориальный?

А. А.: Нет, статус имеется вполне официальный. Более того, если ты учишься в вузе, где есть такая тематика, то тебе соответствующий курс могут зачесть. Это сертификат о прохождении курса с полноценным экзаменом, с указанием количества часов.

Л.У.: В какой степени ваш курс касается стран бывшей советской Средней Азии?

А.А.: Там есть модуль, посвященный искусству Средней Азии, архитектуре Средней Азии. Я очень люблю бывать в этих странах, особенно в Узбекистане – это страна, которую я люблю едва ли не больше Турции. Я это все видела неоднократно – Бухару, Самарканд. Обожаю сидеть на площади Регистан в 5-6 утра и смотреть, как встает солнце. Так что, деятелям культуры и искусства Средней Азии у нас тоже отводится достойное место.

Л.У.: Понятно. Какие-то неожиданные открытия в ходе работы над курсом были?

А.А.: Я как тюрколог была удивлена, узнав, сколько татар живет на Донбассе. Там их больше, чем в Крыму.

Л.У.: Но это поволжские, а не крымские татары, да?

А.А.: Да. Приезжали на заработки и селились. До войны там была куча мечетей, жили турки, арабы, сирийцы – все приезжали. И среди татар есть несколько знаковых личностей. Есть такой историк и журналист Рамиль Замдыханов – он познакомил меня с замечательным художником и скульптором Равилем Ахмаевым, которого я сняла в качестве эксперта для нашего курса. Он верующий мусульманин, мы поговорили, как соотносится религия и его живопись.

Вообще, он очень популярный в Донецке скульптор, в городе много его работ установлено. Самая известная – «Друг», на набережной – человек, закрывающий свою таксу от дождя. А так, у него много скульптурных портретов выдающихся уроженцев Донетчины, он много выставлялся и в России, и по всему миру. И он у нас в курсе показывает свои картины прямо из мастерской.

Л.У.: И, наверное, последний вопрос. Есть такие люди, которые очень не любят смотреть на говорящие головы, предпочитая читать буквы. В связи с этим – существует ли текстовая версия вашего курса?

А.А.: Вы знаете, все зависит от платформы. Иногда есть текст, иногда нет. Вот я вспоминаю платформу онлайн-курсов Сколково – там текста не бывает, только видео. А на Coursera текст был.