21 ноября в Минск прибыла самая масштабная за всю историю делегация Комитета по политике и безопасности Совета Евросоюза, от вердикта которой будет во многом зависеть позиция ЕС в отношениях с Беларусью. 17 ноября в Минске состоялось заседание Координационной группы «Беларусь-ЕС» - диалоговой площадки по восстановлению отношений Беларуси и Евросоюза после снятия санкций. Что обещал ЕС Беларуси, что из этого выполнено, и какие риски таит расширение диалога с Брюсселем?

Вместо инвестиций, улучшения торгово-экономических отношений и сотрудничества в сфере безопасности еврочиновники опять перешли на гуманитарную риторику прав человека, изменения избирательного законодательства и реабилитации радикальной оппозиции, принявшей участие в погроме Дома правительства 19 декабря 2010 г.

Это выглядит как минимум странно, ведь в начале нормализации отношений брюссельские чиновники обещали Беларуси инвестиции, договор об упрощении визового режима, финансовую помощь. Год без санкций подходит к концу. Два года европейская дипломатия говорит языком «дифирамбов» в адрес минской переговорной площадки по украинскому кризису. Но какие реальные результаты в отношениях Беларуси и ЕС сегодня имеются? Или же еврочиновники заговаривают зубы своим белорусским коллегам?

А как все начиналось?

После президентской избирательной кампании 2010 г. и введения со стороны ЕС односторонних санкций в отношении Беларуси двусторонние отношения были фактически заморожены. Главными условиями белорусской стороны являлось равноправие Беларуси и ЕС, полноформатное и недискриминационное ее участие в инициативе ЕС Восточное партнерство, прагматичная и технократическая повестка в отношениях, направленная, прежде всего, на вопросы модернизации, инвестиций, социально-экономического сотрудничества.

Для ЕС традиционной позицией являлась привязка любого прагматичного сотрудничества к идеологическим и ценностным требованиям в отношении белорусской стороны в области трансформаций политического строя, идеологических и ценностных принципов.

«Ценностная» миссия ЕС в отношении стран Восточной Европы вынуждала последние выработать новые рычаги воздействия на Беларусь. Уже 29 марта 2012 г. еврокомиссар по вопросам расширения и политики добрососедства Штефан Фюле объявил о начале «Европейского диалога по модернизации». Через год белорусская сторона изъявила желание в нем поучаствовать на условиях прагматизации формата.

На вильнюсском саммите Восточного партнерства в 2013 г. белорусская сторона предложила решить проблему облегчения визового режима между Беларусью и ЕС.

На фоне украинского кризиса и роли минской площадки после 2014 г. переговоры между ЕС и Беларусью интенсифицировались. Базовым требованием официального Брюсселя к Беларуси для начала «реальной экономической модернизации и прихода инвестиций» выступало освобождение лиц, считавшихся в ЕС «политзаключенными».

После выполнения требований Минском Евросоюз в феврале 2016 г. снял часть санкций. Следует напомнить, что в тот момент еврочиновники обещали белорусскому руководству, что у Беларуси появится доступ к европейскому рынку заимствований путем размещения евробондов, страна сможет претендовать на финансирование Европейским инвестиционным банком (что невозможно, пока санкции в силе).

Планировалось, что Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР) получит возможность финансировать проекты государственных организаций и предприятий. Кроме того, Евросоюз заявил, что поддержит заявку Беларуси на вступление в ВТО.

После отмены санкций стороны планировали приступить к разработке нового базового соглашения между Беларусью и ЕС. Это мог быть документ «типа Соглашения о партнерстве и сотрудничестве, его модернизированная версия». Также было заявлено, что финансовая помощь Беларуси на 2016 г. со стороны ЕС будет удвоена.

По словам директора департамента России, Восточного партнерства, Центральной Азии, регионального сотрудничества и ОБСЕ Европейской службы внешних действий Гуннара Виганда, основной целью данной помощи должно быть «увеличение конкурентоспособности, а также помощь в развитии экономики и региональном развитии».

Еще 9 декабря 2015 г. было заявлено, что соглашения о содействии вступлению Беларуси в ВТО, а также по облегчению визового режима, «готовы к парафированию».

Результаты года без санкций

Что же было исполнено спустя год с момента приостановки санкций и 10 месяцев после их отмены? Созданная в апреле 2016 г. Координационная группа «Беларусь-ЕС» поставила перед собой цель работать по 11 направлениям: создание специализированного агентства по крупным предприятиям, развитие среднего и малого предпринимательства, внедрение европейских стандартов и техрегламентов, инвестиции и бизнес-климат, модернизация контроля над радиационной обстановкой, развитие «зеленой» экономики, общественный доступ к информации об охране окружающей среды, соединение белорусской электроэнергетической системы с соседними странами, модернизация транспортной инфраструктуры (включая пограничные пункты пропуска), социальные услуги для людей с инвалидностью и создание национального института по правам человека в Беларуси.

Однако ни по одному вопросу ощутимых плодов пока нет. Начатый еще в 2013 г. и якобы готовый к подписанию в 2015 г. договор об упрощении визового режима так и не подписан. Помощь ЕС по вступлению Беларуси в ВТО неощутима.

Теперь посмотрим на инвестиционный и модернизационный вклад ЕС. Еще в феврале 2016 г. Беларусь посетила представительная делегация ЕС в составе заместителя генерального директора генерального директората Еврокомиссии по политике соседства и переговорам о расширении Катарины Матерновой и вице-президента Европейского инвестиционного банка Ласло Бараньи. Несмотря на это, товарооборот между Беларусью и ЕС за первое полугодие 2016 г. не только не вырос, но снизился на 23,3%. Экспорт в ЕС за шесть месяцев 2016 г. сократился на 31,6% до $3 млрд 258,1 млн, импорт – на 9,4% до $2 млрд 575,6 млн.

С базовым соглашением между ЕС и Беларусью ситуация такая же. Если еще в начале 2016 г. тема его доработки и подписания активно обсуждалась, то уже осенью глава представительства Евросоюза в Беларуси Андреа Викторин предупредила, что его подписание на сегодня невозможно. ЕС связывает подписание с выполнением Беларусью политических и идеологических требований.

Итого к 20 ноября 2016 г. мы имеем только одно достижение – подписание «Договора о мобильности». Ни инвестиций, ни технологий, ни увеличения рынков Беларусь так и не получила.

Политика вместо экономики

Можно предположить, что никакой прагматизации отношения ЕС к Беларуси не произошло. Просто ЕС отказался от поддержки конфронтационной и радикальной позиции по смене политической системы Беларуси и выбрал стратегию «внедрения» и трансформаций изнутри.

В диалоговые площадки между Беларусью и ЕС на сегодняшний день втянут ряд НКО, являющихся откровенно враждебными к белорусской политической системе. Произошла их фактическая легитимация в политическом поле страны. Теперь данные структуры сидят за одним столом с представителями органов государственной власти Беларуси.

ЕС также напрямую или через подрядчиков из числа прозападных НКО получил возможность структурного влияния на частный сектор и представителей госуправления. Еще в начале 2015 г. Евросоюзом была презентована программа «Организации гражданского общества и местные органы власти», главной целью которой будет вовлечение прозападных НКО «в деятельность по управлению и развитию».

Фактически сегодня со стороны ЕС осуществляется формирование групп влияния и даже давления, которые через формальные и неформальные методы смогут влиять на динамику и направление развития общественно-политической и управленческой системы Беларуси, а также на процесс разработки и принятия политически значимых решений.

Этот риск, исходящий от подрядчиков ЕС из части НКО, заключается в формировании в Беларуси общественного мнения, отвечающего ценностям и интересам ЕС, но не отвечающего национальным интересам Беларуси. Мы можем наблюдать это уже исходя из решений вокруг дела блогера Эдуарда Пальчиса, пропагандирующего ненависть в отношении России, а также анархиста Дмитрия Полиенко. Под фактическим дипломатическим давлением ЕС, а также его групп влияния, решения вокруг правонарушителей были смягчены. Аналогичная ситуация сложилась и вокруг национал-анархиста Дмитрия Дашкевича, не раз нарушавшего общественный порядок, но отделавшегося штрафами.

Имеет место и риск навязывания белорусской общественно-политической системе моделей и смыслов социального и политического развития, не отвечающих ни белорусским историко-культурным и социальным традициям, ни национальным интересам. Под давлением ЕС и с прямым участием его групп влияния внутри системы продвигается идея установления моратория на смертную казнь вопреки итогам референдума 1996 г.

По имеющейся информации, в 2017 г. ЕС планируется выделение внушительной суммы средств на информационное и общественное продвижение идеи отказа от смертной казни в Беларуси.

Все большее включение различных НКО в процесс принятия решений, а также включение белорусских управленцев в программу Twinning, предусматривает влияние на законотворчество (помощь в разработке и пересмотре действующего законодательства в соответствии с европейскими стандартами), повышение «институциональной эффективности» (осуществление европейскими экспертами исследования деятельности госорганов), повышение квалификации кадров (семинары и тренинги с иностранными экспертами, учебные стажировки, конференции).

Это несет риск «утечки» политически, экономически и т.п. значимой информации для служебного пользования вследствие использования ЕС своих подрядчиков в Беларуси из числа НКО и экспертов как каналов для постоянных контактов с политической и экономической элитами Беларуси.

Отсюда вытекает и риск воздействия ЕС на процесс принятия политических решений на территории Беларуси, риск вмешательства через своих подрядчиков в процессе выработки и реализации белорусской внутренней политики.

Очевидно, с момента начала активного диалога с ЕС риски для Беларуси возросли. Однако поставленные экономические, технологические и инвестиционные задачи в отношениях с ЕС не решены. Вместо прагматизации отношений Евросоюз использует диалог для наращивания своего влияния на политическое и управленческое поле Беларуси. При этом в экономическом плане ЕС готов участвовать как советник по реализации структурных реформ, многие пункты которых заимствованы из программы Вашингтонского консенсуса.

На фоне общей стагнации на рынках Восточной Европы и Евразии для Беларуси подобная жесткая позиция Брюсселя является ни чем иным как усиливающейся демонстрацией силы.

Делегация Евросоюза 21 ноября вновь подтвердила, что больше не пойдет на уступки Беларуси. «Ценностная» повестка дня по переформатированию Беларуси согласно пожеланиям Брюсселя вновь стала доминировать, а диалог не сможет больше быть ширмой, скрывающей истинные намерения ЕС. Отсутствие же практичных и реальных результатов для Беларуси, скорее всего, приведет к отрезвлению позиции официального Минска. При внешнем сохранении статус-кво к ЕС Беларусь не будет демонстрировать такого рвения и оптимизма. Общее разочарование европейским вектором при подобной политике Брюсселя неминуемо.

Петр Петровский, научный сотрудник института философии НАН Беларуси, сопредседатель редакционного совета аналитического портала "Евразия.Эксперт"