23 апреля пройдут выборы президента Французской Республики. Основные конкуренты – Эммануэль Макрон (движение «Вперед!») и Марин Ле Пен (Национальный фронт) – по соцопросам идут почти вровень. Незначительно отстают Франсуа Фийон («Республиканцы») и Жан-Люк Меланшон («Непокорная Франция»). О значении выборов и шансах основных кандидатов рассказал специалист по Франции, доцент Института общественных наук РАНХиГС Игорь Игнатченко.

- Игорь Владиславович, сейчас много говорится об «эффекте Трампа» или «брекзит-эффекте», когда голосование неожиданно производит результат, расходящийся с прогнозами и опросами. Насколько такой исход возможен во Франции?

- Согласно соцопросам, Макрон действительно, скорее всего, станет президентом. Но и про «эффект Трампа» забывать не стоит – именно он может быть связан с фигурой Марин Ле Пен. Опросы говорят о том, что она выходит во второй тур, где проигрывает Макрону. Но здесь все не так однозначно. На самом деле, мы не ожидали ни выхода Великобритании из Евросоюза, ни, тем более, прихода Трампа к власти. Ле Пен может сотворить нечто подобное хотя бы потому, что многие французы окончательно не определились со своим выбором.

- Французским избирателям вообще свойственно преподносить сюрпризы, идти против прогнозов?

- Часто складывается ситуация, когда французы до последнего момента окончательно не могут определиться с предпочтениями. Другая проблема – явка. От явки тоже многое зависит. Зависеть многое будет и от того, насколько каждый кандидат сумеет сагитировать свой электорат и электорат вероятного конкурента, чтобы он пришел или не пришел на избирательные участки.

Французы, с одной стороны, сейчас довольно политизированы, с другой – сильно разочарованы текущей политической ситуацией. Присутствует пресыщение политическими партиями, лидерами.

Есть разочарование в целом от привычных и известных кандидатов. Именно поэтому большим успехом пользуются кандидаты, до этого считавшиеся маргинальными, либо вообще никак не присутствовавшие на политическом небосклоне.

- Комментаторы в последнее время любят искать «пророссийских» кандидатов. Называются фамилии Ле Пен, Фийона, ранее – Саркози. Среди французской элиты присутствуют люди, настроенные на нормализацию отношений с Россией?

- Нынешние президентские выборы можно рассматривать как в определенной степени исторические, так как сейчас наиболее остро проявился конфликт между французскими элитами и французским народом. Из четырех лидирующих кандидатов трое занимают условно «пророссийские» позиции. Самым русофобским кандидатом из реально претендующих на президентский пост является Эммануэль Макрон. 

Кандидаты на пост президента Франции: Франсуа Фийон, Эммануэль Макрон, Жан-Люк Меланшон, Марин Ле Пен, Бенуа Амон. Источник: televisa.com.    

Что касается отношения французских элит к России, то здесь все довольно сложно. Посмотрим, например, на Фийона. В конце ноября он совершенно неожиданно для всех выиграл праймериз. Никто не делал ставку на его победу. Все рассчитывали, что борьба разыграется между Николя Саркози и Аленом Жюппе. Причем если Саркози – явно проамериканский политик, то Жюпе – глобалист, прохладно относящийся к России. Фийон же победил, в том числе, благодаря активной позиции по России, с которой необходимо сближаться. 

Далее в январе с Фийоном разыгрался громкий скандал, нарастающий как снежный ком [политика обвинили в фиктивном трудоустройстве жены – прим. «ЕЭ»]. Совершенно очевидно, что Фийона «топят» политические противники и, соответственно, «топит» французская элита. Она в данный момент заточена больше на атлантистские симпатии, на сближение с США, на поиски союза с Вашингтоном в ущерб сближению с Россией.

У французского народа, напротив, существует большой запрос на улучшение отношений с Москвой. В первую очередь роль играют даже не столько идеологические симпатии в адрес России (хотя для части электората Ле Пен они важны, сама Ле Пен заявляет о великой русской культуре), сколько исключительно прагматические воззрения.

Это особенно справедливо для электората Фийона. Есть желание отменить антироссийские санкции, чтобы французские производители смогли проникнуть на обширный российский рынок. По крайней мере, этого требуют французские фермеры. Фермеры во Франции – очень мощная сила, влияющая на политическую повестку.

С другой стороны, на взгляды элит влияют такие яркие идеологизированные фигуры, как Даниэль Кон-Бендит, не так давно ушедший из жизни Андре Глюксманн и другие интеллектуалы, выступающие резко против тесного сотрудничества с Москвой. Отсюда – негатив и настороженность, несмотря на некоторые публичные пассажи навстречу России. После мая 1968 г. и отставки Шарля де Голля Франция в большей степени развернулась в сторону США. Это был исторический поворот. Проамериканский вектор силен поныне.

- Марин Ле Пен провела ребрендинг партии, удалила от управления своего отца. Насколько обновленный Национальный фронт реально популярен в народе?

- Ле Пен проделала большую работу по популяризации собственной партии. Ребрендинг во многом помог расширить электорат. Партия отказалась от радикальных лозунгов, юдофобии, ксенофобии. У Марин Ле Пен сильные президентские амбиции – именно поэтому она и многое поменяла. Если Жан-Мари Ле Пен был готов смириться с ролью радикального маргинального оппозиционера, понимая, что никогда не придет к власти, то его дочь серьезно намерена занять Елисейский дворец. Обновление в итоге сыграло на руку Национальному фронту.

По опросам ключевых социологических служб IFOP и OpinionWay, Марин Ле Пен получает минимум 25% голосов избирателей. Что это означает? 25% французов железобетонно будут голосовать за Ле Пен – это электорат, который ее никогда не предаст.

Сила Национального фронта и заключается в том, что его электорат прошел через бури и тернии. Еще есть фактор скрытого электората. Во Франции в широких слоях общества официальное публичное заявление о том, что человек является симпатизантом Национального фронта – это моветон. Многие французы стесняются публично говорить о симпатиях в адрес Нацфронта, но когда они придут к избирательным урнам, они могут тайно, втихаря, проголосовать за Ле Пен. Ведь в общественном мейнстриме не принято открыто поддерживать ее идеи.

Агитационные плакаты кандидатов на пост президента Франции. Источник: washingtonpost.com.

Тем не менее, у Ле Пен, например, много тайных почитателей в полиции, спецслужбах, армии. Они хоть публично не высказываются в ее поддержку, но есть высокий шанс, что на выборах проголосуют именно за Нацфронт. По крайней мере, силовики всегда горой стояли за Жан-Мари Ле Пена, когда он руководил партией. После ребрендинга они, конечно, несколько отошли от Марин Ле Пен, но определенная поддержка все равно сохраняется.

Другой момент – волатильность, сильные колебания у электората основного конкурента Ле Пен – Эммануэля Макрона. Люди до конца не уверены, что проголосуют именно за него. Любая оплошность Макрона может обернуться его провалом. На мой взгляд, Макрон – главная загадка, феномен этих выборов.

Возвращаясь к Ле Пен – ее идеи симпатичны многим французам. Чем глубже экономический и политический системный кризис в стране, тем больше популярности набирает Нацфронт на волне жесткой критики режима. Хватит ли этого для победы – большой вопрос.

Преимущество Ле Пен перед отцом заключается в том, что помимо традиционных консервативных ценностей, проповедуемых Нацфронтом, она включила в программу экономическую повестку, которую взяла от Социалистической партии. Ее отец придерживался чисто праволиберальной экономической модели. Экономическая повестка Марин Ле Пен – абсолютно социалистическая.

Выборы показывают, что больше нет левых и правых партий. Как сказала сама Ле Пен, водораздел сейчас проходит между глобалистами-монадиалистами и националистами-патриотами. По мнению Макрона – между консерваторами и прогрессистами.

- Насколько вероятно повторение «сценария 2002 года», когда во втором туре все испугались Жан-Мари Ле Пена и сплотились вокруг Ширака, который в итоге получил более 80% голосов?

 - Я уверен, что если Ле Пен выйдет во второй тур (а это, скорее всего, случится), именно такой сценарий будет разыгран. Действующий президент Франсуа Олланд уже заявил, что главная задача – не допустить Ле Пен к власти. Экс-премьер Мануэль Вальс и другие социалисты тоже об этом заявляют.

Вероятно, против Ле Пен будет создан широкомасштабный фронт. Почитайте французские газеты. Ведущая пресса, независимо от позиционирования «левая-правая» – Le Monde, Le Figaro, Libération и так далее – называют Ле Пен фашисткой и нацистской. Французы видят жесточайшую пропаганду против Нацфронта. Проблема Ле Пен в том, что у нее нет ни достаточных финансовых, ни медийных ресурсов для продвижения своих взглядов для широких масс. Работает партия только через интернет и социальные сети. Грядут сумасшедшие атаки на Ле Пен. Боюсь, по мере приближения к первому или второму туру будет больше провокаций. Главное, чтоб не дошло до каких-то покушений и кровопролития.

Опросы тем временем готовят нас к тому, что 60% во втором туре будут за Макрона. Сейчас у Ле Пен, допустим, 25% голосов, но кого она еще может привлечь на свою сторону, кроме неопределившихся? Только электорат Фийона, чьи взгляды наиболее близки к ней. Однако Фийон успел официально заявить, что будет жестко выступать против Национального фронта и напомнил, что посвятил борьбе против него всю жизнь. Поэтому, насколько Нацфронту удастся оттянуть часть электората Фийона во втором туре – тоже большой вопрос. Все очень непредсказуемо.

- В последнее время в прессе оживленно обсуждается набирающий популярность Жан-Люк Меланшон, которого тоже называют «открытием» избирательной кампании. Что можно о нем сказать?

- На него очень даже стоит обратить внимание. Действительно, до недавнего времени он воспринимался исключительно как маргинальный кандидат. Всплеск интереса к его персоне возник после того, как он, по опросам, выиграл вторые национальные теледебаты. Его внешнеполитическая повестка очень близка к Ле Пен. Он также призывает выйти из НАТО и ЕС. 

Это симптоматичный признак, ведь если присовокупить потенциальные голоса Ле Пен к Меланшону, получится, что как минимум 40-45% французов, почти половина населения, жестко выступает против Евросоюза и НАТО. Это говорит о глубоком кризисе, в который попала Франция.

Внутриполитическая повестка Меланшона – классические левые идеи, близкие к коммунистам-троцкистам. В свое время Меланшон вышел из Социалистической партии, потому что был недоволен курсом Олланда и Сеголен Руаяль на либерализацию партии и отход от социалистических принципов. Меланшон утверждает, что правящие социалисты отдалились от народа и выступают инструментом глобалистской диктатуры.

Меланшон – интересная фигура, блестящий оратор, замечательный трибун – это его сильная сторона, что отмечают все. И, кстати, к России он очень хорошо относится. Раньше он, по сути, был табуированным персонажем на французской политической сцене, как и Ле Пен, кандидат от Народного республиканского союза Франсуа Асселино и многие другие.

Основные масс-медиа во Франции обслуживают интересы элиты, которая заинтересована в том, чтобы не допустить к власти политических конкурентов.

- Насколько исход выборов во Франции способен поменять внешний курс страны? На примере США мы видим, как победа внесистемного кандидата-изоляциониста привела к «томагавкам» в Сирии и демонстрации силы у берегов Северной Кореи.

- Ставки высоки. Многое зависит от того, кто станет президентом. Возьмем два противоположных курса – Ле Пен и Макрона. 

Если к власти приходит Макрон, продолжится углубление взаимодействия Франции с такими глобалистскими структурами как НАТО и, прежде всего, Евросоюз. Канцлер ФРГ Ангела Меркель и бюрократы в Брюсселе получат мощного союзника. Соответственно, политика Франции будет глубоко антироссийской. Проявляться это будет и в украинском, и в сирийском вопросе. Макрон уже заявил, что заставит Путина себя уважать. «Заставит» – это практически угроза.

Кроме того, Макрон – это постоянные резолюции в Совбезе ООН против России, антироссийские заявления, санкции. Франция все-таки не имеет военного потенциала как у США, поэтому не сможет навязывать кому-либо мнение путем силы, но Макрон будет активно работать в медийно-политическом пространстве.

Если к власти придет Марин Ле Пен, Россия, конечно, может получить потенциального мощного союзника в Европе. Союзника хотя бы исходя из сугубо прагматических интересов – торговли и ведения бизнеса. Что касается Макрона и социалистов, то они глубоко идеализированы, они не думают о прагматизме, а исходят из идеологических предпосылок о том, что Россия – противник. Поэтому никакой прагматизм их политике не будет свойственен.

Россиян пытаются убаюкать и успокоить тем, что Макрон якобы прагматик, который все равно будет налаживать отношения с Россией. Не будет он этого делать. [Многие] надеются, что он придет и будет решать вопросы по Крыму и Донбассу не в пользу России. Это вполне вероятно.

Так что французские выборы многое решают. Франция и Германия – киты Евросоюза, на них покоятся основы единой Европы. В Брюсселе ставки делают именно на Макрона, который сможет не просто сохранить Францию в Евросоюзе, но и передать оставшийся национальный суверенитет французов на уровень ЕС.

Беседовал Александр Шамшиев