Что означает Концепция внешней политики РФ для Евразийского союза

1 декабря в России принята новая Концепция внешней политики. По сравнению с предыдущей редакцией 2013 г. в документе произошли заметные изменения. Москва сформулировала ряд новых задач и приоритетов. Ряд нововведений повлияют на Евразийский союз. И что означает принятый документ для ближайших соседей и союзников России? Что может рассказать Концепция о действиях Москвы на постсоветском пространстве?

В «минуты роковые» перемен внешняя политика едва ли выстраивается по лекалам строгих концепций и теорий. Анализируя их не получится составить точный прогноз. Однако анализ все же не бесполезен и помогает понять корректировку приоритетов и стратегических оценок. Если эти оценки вышли на общегосударственный уровень концепции, значит вокруг них сложился консенсус основных центров влияния в стране. Следовательно, внешнеполитические ресурсы будут направляться именно на решение обозначенных задач. По сути, концепция отражает картину мира внешнеполитического руководства РФ на текущий момент.

1. Региональные объединения – в приоритете

Авторы новой концепции полагают, что происходит «дробление глобального экономического пространства на региональные структуры». Пробуксовка переговоров на уровне ВТО по либерализации международной торговли, умножение количества региональных торговых соглашений (в основном – зоны свободной торговли), инициативы США и Китая по созданию региональных торговых группировок – примеры данной тенденции.

Региональная интеграция в Концепции рассматривается как главный фактор «укрепления конкурентоспособности, безопасности и финансово-экономической стабильности». Следовательно, развитие интеграционных проектов на постсоветском пространстве останется в первом ряду приоритетов Москвы.

Впрочем, все дополнительные траты, вероятно, будут увязываться с конкретными проектами и решениями соседних стран, а вопросы экономической поддержки и политических гарантий все сложнее будет разделить. К этим новым реалиям и принципам придется привыкнуть даже ближайшим союзникам.

2. Место Беларуси и Украины изменилось

Для региональных приоритетов внешней политики РФ по традиции выделен отдельный раздел. Здесь произошла перестановка. «Расширение стратегического взаимодействия» с Беларусью в рамках Союзного государства выдвинулось на первое место при изложении приоритетов, опередив Евразийский экономический союз. В 2013 г. пункт о Союзном государстве стоял намного ниже, пропуская вперед комплекс вопросов СНГ и ОДКБ.

Если в 2013 г. Россия ставила целью содействовать подключению Украины к «углубленным интеграционным процессам», то в 2016 г. лишь выражается заинтересованность в развитии «всего многообразия связей» с этой страной. Таким образом, украинское направление отходит на второй план и в среднесрочной перспективе действий по интеграции Украины не предвидится.

3. Большая Европа откладывается

Действия НАТО и ЕС в Евро-Атлантическом регионе Москва в новой Концепции посчитала «геополитической экспансией», а в курсе на «сдерживание» России видит подрыв «региональной и глобальной стабильности».

Формирование общего пространства «от Атлантики до Тихого океана» в 2013 г. было названо «основной задачей» в отношениях с Евросоюзом. В 2016 г. она превратилась в «стратегическую задачу», то есть фактически откладывается на далекую перспективу.

4. ЕАЭС – от моста к полюсу

Главной задачей ЕАЭС, который был еще только в планах, когда принималась предыдущая Концепция от 2013 г., было поставлено «технологическое обновление». Было заявлено, что Союз должен стать площадкой для реализации «совместных инфраструктурных и инвестиционных проектов». 

Однако от определения союза в 2013 г. как «связующего звена» между Западом и Востоком в 2016 г. перешли к «гармонизации интеграционных процессов в Европейском и Евразийском регионах». Фактически, речь идет об изменении восприятия - от моста к более самостоятельной роли.

Однако вопрос – как именно строить союз – остается открытым. Конкретные планы формирования ЕАЭС определены на ближайшие 10 лет. Начаты переговоры о сопряжении проекта с китайским Шелковым путем. Что касается масштабных инфраструктурных инвестиций, то «закапывать деньги в землю» будут, вероятно, лишь в случае наличия со страной-партнером явных тенденций интеграции на всех уровнях – экономическом, политическом, в сфере безопасности. Это может вызвать непонимание у отдельных политических групп в союзных странах, привыкших разделять вопросы экономики и политики.

Показательно, что некоторые эксперты из союзных стран в полемическом запале предлагают посчитать расходы России на день операции в Сирии. Видимо, имея в уме более «рациональный» способ расходования бюджетных средств РФ (как будто разгром Сирии «новыми варварами» их не каснется). Пропагандистский смысл таких заявлений понятен, но они останутся без адресата, так как принцип «покупки лояльности» трансформируется в принцип «сообщающихся сосудов», когда все сферы союзного взаимодействия связаны.

ЕАЭС нацелен на создание общих рынков и стандартов, в рамках которых каждая страна своими силами будет расширять свой технологический потенциал. Если же речь заходит о специальных межгосударственных экономических проектах (например, госрасходах и инвестициях), то это предполагает увязку с вопросами политики и безопасности.

5. Глобальное информационное присутствие

В новой редакции Концепции в задачах внешней политики РФ кардинальных изменений не произошло. Но добавилась новая задача, которой не было в 2013 г. – укрепление позиций российских СМИ в глобальном информационном пространстве. Это согласуется с новой военной доктриной РФ, где информационные опасности занимают видное место. Поэтому, следует ожидать усиления поддержки информационных проектов РФ на внешнеполитическом направлении, что уже происходит в последние несколько лет.

6. Евразийскому партнерству быть

В новой концепции Россия выступает не только за традиционное «укрепление» ШОС как в 2013 г., но и за «расширение состава» организации. Москва настроена на формирование экономического партнерства ЕАЭС, ШОС и АСЕАН. Фактически, о том же давно говорит и Н. Назарбаев. Таким образом, задача выстраивания отношений с ЕС отходит на дальний горизонт, а непосредственную работу решено вести по налаживанию связей с азиатскими государствами.

Вместе с тем общая структура разделов Концепции сохранилась и в новой редакции: страны Азии устапают первое место в приоритетах Европе. Это говорит от том, что Европа по прежнему находится в фокусе внимания Москвы, хотя ставок на интеграцию в обозримом будущем нет.

7. Миссия России в мире

Корень многих международных бед, особенно на Ближнем Востоке, в Москве видят так: «навязываемые извне идеологические ценности и рецепты модернизации политической системы государств усилили негативную реакцию общества».

Для совместных действий на мировом уровне по борьбе с вызовами авторы новой Концепции предлагают опираться на «духовно-нравственный потенциал основных мировых религий».

Основная роль России в «международных делах и развитии мировой цивилизации» представляется в качестве «уравновешивающего фактора». Это восприятие не изменилось по сравнению с концепцией 2013 г.

Следовательно речь не идет об «изобретении» некоей волшебной идеологии в высоких кабинетах, которая вчерашних оппонентов превратит в друзей Москвы или автоматически сплотит вокруг России все постсоветское пространство за счет «силы идеи». Вместо этого предложен прагматичный, в меру консервативный подход. Ведь за красивыми идеологемами часто маскируется лишь хитрый способ выбивания уступок «за идею», а не на общее дело.

Вячеслав Сутырин