Идеология

29 ноября впервые начала свою работу Комиссия СНГ по правам человека. Как отметила российский омбудсмен Татьяна Москалькова, это создает новую интеграционную площадку для обмена мнениями, сближения законодательства и выработки новых механизмов защиты прав человека в Содружестве. Это особенно актуально сегодня, когда западные страны стремятся повернуть работу международных организаций в русло своей антироссийской и антибелорусской политики. Как будет действовать Комиссия по правам человека СНГ, разобрался аналитик Белорусского института стратегических исследований Анатолий Бояшов.

Расширение гуманитарных полномочий СНГ

В Минске состоялось первое заседание Комиссии по правам человека СНГ. Исходя из заявления генерального секретаря Сергея Лебедева, работа Комиссии будет способствовать улучшению защиты прав человека на пространстве Содружества, позволит реализовывать новые правозащитные проекты. Она также может стать диалоговой платформой по обмену опытом и выработке предложений по совершенствованию законодательства в области защиты прав человека.

Сегодня СНГ переживает этап расширения полномочий в гуманитарной области. Эта тенденция вызвана политизацией многосторонних институтов со стороны западных государств, которая принимала разные формы. Как правило, гуманитарная помощь и права человека использовались в качестве инструмента вмешательства. Например, как в случае создания международной псевдопрокуратуры по Беларуси в составе Управления Верховного комиссара ООН по правам человека.

Доходило и до банального обмана, как в случае использования якобы «гуманитарных» сухогрузов в Черном море в военных целях под прикрытием так называемой «зерновой сделки». Отдельные многосторонние механизмы западные государства вообще превратили в информационное оружие: в 2023 г. на Международном уголовном суде фактически была отработана модель блокирования гуманитарной помощи для уязвимых групп, в частности, детей, пострадавших в зоне конфликта.

В результате руководители стран СНГ пришли к общему мнению, что собственные проблемы необходимо решать сообща, тем более при наличии у СНГ развитой организационной структуры. Это не только географически распределенный секретариат и практика выездных заседаний, но и наличие согласованного финансового инструмента – Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества (МФГС).

Предпосылки создания Комиссии СНГ по правам человека

Положение о Комиссии по правам человека, прописанное в Уставе СНГ еще в январе 1993 г., принимает организационное оформление только тридцать лет спустя. Тогда создание такого органа было невозможно по причине развала СССР, и как следствие, слабой координации между постсоветскими странами. Крах социалистических государств сказался и на гуманитарной повестке: в одночасье были ликвидированы механизмы в рамках Совета экономической взаимопомощи и Организации Варшавского договора.

В 1990-е гг. слаженная гуманитарная политика стала прерогативой США и Евросоюза. Причем, если в Европе гуманитарная политика соответствовала культурным и религиозным особенностям, то для США права человека были инструментом: они пытались повторить опыт 1949 г., когда создание Совета Европы противодействовало сближению Центральной Европы с Советским Союзом.

Функция региональных судов по правам человека заключалась в воспроизводстве глобальных транснациональных групп, ориентированных на прецедентную практику Штатов: пока профессиональные правозащитники, набившие руку в США, зарабатывали на росте аналогичных дел в мире, квазиправовые учреждения типа Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) продвигали либеральную повестку и использовались для вывода отдельных индивидов из-под национальной юрисдикции государств, например.

Некоторое время усилиями глобальных транснациональных групп удавалось тормозить гуманитарную повестку СНГ: в 2001 г. в Совете Европы настаивали на том, что страны Содружества не будут активизировать положения Конвенции по правам человека СНГ, чтобы не «ослабить структуру защиты прав человека в Европе». Долгое время этот призыв был уместен в связи с идеей входа в «европейскую семью».

В последнее время все изменилось. Расширение полномочий СНГ в гуманитарной области тормозилось лишь дистанционными заседаниями из-за ковида. Уже на первой после пандемии очной встрече в 2022 г. главы государств СНГ приняли решение о запуске Комиссии СНГ по правам человека. Согласовано расширение участников Комиссии: теперь для работы необязательно быть участником Конвенции СНГ по правам человека. Параллельно запущена Комиссия уполномоченных по правам ребенка.

Структура и полномочия Комиссии

Комиссия создана на основе ст. 33 Устава СНГ в качестве консультативного органа Содружества, осуществляющего наблюдение за выполнением обязательств по правам человека, взятых на себя государствами в рамках СНГ. Судя по новому Положению, модель работы предусматривает ежегодную координацию между национальными омбудсменами в области прав человека в закрытом формате. При этом документы Комиссии носят открытый характер.

Работа Комиссии устроена таким образом, что предусматривает межгосударственный диалог на основе принципа взаимности. Это предотвратит политизацию прав человека и не позволит превратить Комиссию в инструмент вмешательства во внутренние дела государств. Предусмотрено полномочие осуществлять подготовку тематических докладов по правам человека, а также рассматривать национальные доклады, представленные государствами. По запросу Комиссия сможет выносить консультативные заключения. Доклады Комиссии будут носить рекомендательный характер.

Наиболее дискуссионным стало полномочие Комиссии принимать индивидуальные заявления. Критерии приемлемости и процедура жалобы не были согласованы: в Положении о Комиссии зафиксировано, что условия приемлемости и порядок рассмотрения обращений физических лиц или сторон определяются отдельным решением Совета глав государств. Вместе с тем, пока лишь Армения и Таджикистан зафиксировали несогласие с данным положением путем оговорок к соответствующему Решению Совета глав государств СНГ (в дополнение к тому, что Азербайджан и Туркменистан не подписали это решение).

В целом, стоит ожидать активизации совместной работы государств по правозащитной линии. Позволит ли правозащитная линия выйти на соответствующий уровень системной гуманитарной повестки, покажет время. И это вовсе не связано с отказом от полномочия рассматривать индивидуальные жалобы.

Дело в том, что новые полномочия Комиссии потребуют сильного секретариата, который мог бы похвастаться профессиональными кадрами, солидным бюджетом и структурными связями. Основной потенциал Комиссии заключается в аналитической функции, позволяющей обобщать лучшие практики государств СНГ. Для сбора и анализа данных, помимо обмена докладами, Комиссия сможет взаимодействовать с государственными органами и организовывать мероприятия. Это, в свою очередь, может быть применимо внутри СНГ, для отправления гуманитарной помощи, или на внешнем контуре, с выходом на сильные переговорные позиции в других мировых точках. Например, в Совете ООН по правам человека в Женеве или правозащитном третьем комитете Генеральной ассамблеи ООН в Нью-Йорке.

Перспективы работы Комиссии

На текущий момент Комиссия может похвастаться сильными структурными связями: она представляет ежегодные доклады Совету глав государств СНГ. Это высший уровень в СНГ, который не только открывает потенциальные возможности, но и повышает требования к подготовке документов. Кроме того, Комиссия готовит материалы Совету министров иностранных дел СНГ для распространения в системе ООН и иных международных организациях.

Сильный секретариат мог бы обеспечить бесперебойную работу между ежегодными заседаниями Комиссии. Альтернативный способ исполнения полномочий также предусмотрен: это создание рабочих групп для привлечения экспертов.

Активизация работы Комиссии СНГ по правам человека – давно назревшее решение. Вместе с тем, рано останавливаться на достигнутом: еще предстоит накопить институциональную память, отработать механизм связей с государствами, органами СНГ и экспертами. Предстоит подумать, каким образом выстраивать работу и в медиапространстве.

В перспективе Комиссия могла бы послужить стратегической цели: разработке системной евразийской гуманитарной политики. Комиссия могла бы работать в связке с Межгосударственным фондом гуманитарного сотрудничества, когда обобщение правозащитных позиций государств СНГ вело бы к решениям по гуманитарной помощи. Для этого необходимо дальнейшее развитие как Комиссии по правам человека, так и остальных правозащитных и гуманитарных механизмов СНГ.

Анатолий Бояшов, аналитик Белорусского института стратегических исследований

Отказ от всего русского на Украине привел к расколу православной церкви и гонениям на православных священников. Власти сегодняшней Молдовы также активно проводят антироссийскую политику, и вопросы религии не остаются в стороне. 29 октября президент Молдовы Майя Санду заявила, что церковь «должна способствовать европейской интеграции». Так она прокомментировала недавнее письмо митрополита Кишиневского и всея Молдовы Владимира патриарху Кириллу о давлении на Православную церковь Молдовы. В чем заключается это давление и почему сегодняшняя Молдова рискует повторить украинский сценарий, в интервью «Евразия.Эксперт» проанализировал политолог, член Совета гражданского общества при президенте Молдовы (2017-2020) Борис Шаповалов.

– Борис Андреевич, из-за канонической связи с Московским патриархатом власти Молдовы считают Православную церковь Молдовы (ПЦМ) угрозой безопасности и отдают предпочтение Бессарабской митрополии Румынской православной церкви. Трудное положение вынудило главу ПЦМ обратиться лично к патриарху Кириллу. Неужели все настолько серьезно? Какова сегодня ситуация в деле обеспечения свободы вероисповедания на территории Молдовы?

– Проблема гораздо шире и опаснее для молдавского общества, чем это кажется со стороны. И здесь мы видим два ярких тренда, которые целенаправленно привносятся в религиозную жизнь Молдовы извне.

Первый – политика дискредитации, разложения и уничтожения Русской православной церкви как объединяющего духовного начала многих народов, ведь Православная церковь Молдовы – ее составная часть. Это одна из центральных идеологических задач западных спецслужб в государствах военно-политического блока НАТО во главе с США. Они бьют в первую очередь по всему, что является объединяющим фактором для стран так называемого «русского мира»: память о Победе над нацизмом в годы Второй мировой войны, история Советского народа и СССР, сфера использования русского языка, расширение культурных связей и Русской православной церкви. Задача понятна: заставить каяться, извиняться, перестать гордиться, изменить генетический код национальной гордости.

Второй момент – это извечная конкуренция между различными религиозными конфессиями. В нашем случае это связано с мощным румынским воздействием на граждан Молдовы, политикой румынизации, стирания генетического кода и идентичности молдавского народа. Нет молдавского языка – соответственно, нет и молдавского народа. Есть два румынских государства, где проживают румыны, разделенные «злой Россией» – Российской империей, СССР, Российской Федерацией. Больше миллиона молдавских граждан уже имеет второе гражданство – румынское.

Так что расширение канонического присутствия и влияния Бессарабской Митрополии Румынской православной церкви на территории Республики Молдова – это инструмент румынизации молдавского общества, целенаправленная государственная политика Румынии. Не случайно Румыния выделила Бессарабской митрополии два миллиона евро на расширение своей деятельности.

Не будем забывать и о том, что все первые лица Молдовы, депутаты правящей в Молдове партии «Действие и солидарность» имеют румынское гражданство и открыто говорят о том, что выступают за «воссоединение» Молдовы с Румынией. Соответственно, в церковную жизнь Молдовы целенаправленно происходит политическое вмешательство: Молдавская Митрополия Русской православной церкви представляется как вражеская антимолдавская/антирумынская структура.

– Правительство во главе с президентом Майей Санду восприняло «подконтрольную России» структуру как угрозу нацбезопасности: называло ее «вотчиной русского мира», а священников – «агентами российского влияния». Чего пытаются добиться режим Санду и румынские власти? Хотят, чтобы ПЦМ самоликвидировалась, и в стране функционировала только одна православная структура – Бессарабская митрополия?

– Да, это действительно так. Молдова в этом плане идет по пути Украины. Вернее, по пути, который направляется западными спецслужбами и посольством США в Молдове. В регионе идет вытеснение и уничтожение всего русского и российского: русского языка, русской культуры, средств информации на русском языке, Русской православной церкви, культурных связей – всего того, что еще объединяет народы региона с современной Россией.

На Украине Митрополия Русской православной церкви фактически уже уничтожена. Священнослужителей и верующих убивают, преследуют, сажают в тюрьмы, храмы захватывают. То же самое ждет и Молдову, если этому никак не противодействовать. Сценарий написан и уже успешно апробирован.

– Некоторые священники ПЦМ перешли в румынскую епархию, что вызвало обеспокоенность со стороны митрополита. Он отметил падение уровня доверия к церкви с 90 до 70 процентов. Причину он видит в канонической связи ПЦМ с Московским патриархатом, что в глазах общественности значит: церковный Кишинев солидарен с позицией РПЦ и Кремля по Украине. РПЦ не выступала с однозначными заявлениями в поддержку одной из сторон. Как Вы это прокомментируете?

– Ситуация с церковью опасна тем, что на Днестре происходит выдавливание Молдавской православной церкви и Московского патриархата. В июле Бессарабская митрополия заявила, что Молдавская митрополия является «оккупационной структурой Московского Патриархата» с «внедренными агентами российских спецслужб». Бессарабская церковь уже призвала священников Молдовы выйти из российских епархий. Понятно, что за всем этим стоит действующая власть Молдовы, которая решила посягнуть на самое святое – церковь и доверие к ней со стороны граждан.

Украинский конфликт просто используется действующими властями Молдовы для полного разрыва отношений с Россией. Они надеются, что смогут отодвинуть Россию от участия в разрешении приднестровского конфликта и попытаться решить его, игнорируя интересы России, которая в данном случае просто защищает интересы своих сограждан и соотечественников в регионе.

Здесь есть еще один очень важный аспект, который не знает и не понимает большинство людей. Исторически сложилось так, что Румынская православная церковь – это часть румынского государства, а румынские священнослужители – это своеобразные идеологические чиновники, состоящие на государственной службе.

Когда во второй половине XIX века образовывалось современное румынское государство через объединение Молдавского и Валашского княжеств, оказалось, что самым крупным и богатым землевладельцем оказалась церковь, монастыри. В Румынии тогда возник очень серьезный кризис, который разрешили тем, что земли отошли государству, но церковь тоже стала частью государства. Румынские священнослужители получают зарплату, пенсию, различные социальные пособия из государственного бюджета со всеми вытекающими отсюда последствиями. Благополучие румынского священнослужителя гарантировано румынским государством.

А Молдавская Митрополия РПЦ – это общественное объединение, церковная общественная организация, которая находится на самообеспечении, живет за счет пожертвований верующих, оказания им церковных услуг и производственной деятельности церковных предприятий. Соответственно, зарплата, пенсия, медицинское обслуживание и прочие социальные гарантии – за свой счет, за счет церкви. Благополучие священнослужителя зависит от благополучия его прихода. Конечно же, в этом Молдавская Митрополия РПЦ сильно проигрывает Бессарабской Митрополии, где все гарантировано румынским государством. Именно поэтому часть священнослужителей Молдавской Митрополии проявляют неустойчивость.

– То, что кризисной ситуацией воспользовалась Бессарабская митрополия, – куда более серьезная проблема, по мнению митрополита Владимира. Как, пишет глава ПЦМ, она «продемонстрировала, что является силой, которую нельзя остановить и которая хочет и добьется своих прав». Как это понимать?

– Правящая в Молдове партия «Действие и солидарность» (ПДС) целенаправленно ведет Молдову к церковному расколу. Еще летом социологический опрос показал, что на первом месте в рейтинге доверия молдавских граждан – церковь, на последнем – правительство. В Кишиневе решили изменить эту ситуацию. Президент Майя Санду заявила, что власти якобы не намерены вмешиваться в дела церкви. Но в том же интервью, в котором Майя Санду сказала о невмешательстве в церковные дела, она заявила, что церковь должна способствовать европейской интеграции. То есть, режим Санду-ПДС хочет и ее вовлечь в эту вечную политическую интригу.

Всем же очевидно, что в Молдове и Украине промышленность практически уничтожена. Они превратились в сельскохозяйственные страны, а такие Европе не нужны. Там есть свои производители. Украина и Молдова – это новый тип современных колоний. Их европейский империализм захватывает не с помощью оружия, как это было в прошлые века, а с помощью денег, кредитов и грантов.

Если говорить о церковном расколе в стране, то он происходит с прямой подачи партии «Действие и солидарность». Все больше власти отдается Бессарабской митрополии Румынской православной церкви. В то же время на Молдавскую православную церковь оказывается беспрецедентное давление. Его результатом, без сомнений, является обвинительное письмо Митрополита Владимира к Патриарху Московскому и всея Руси Кириллу. Основные претензии к Московской патриархии сугубо материального характера – недостаток финансирования, в частности, отсутствие компенсации резко выросших тарифов за газ. Румынские священники в Молдове при этом получают зарплату от румынского государства на уровне 800-900 евро.

– Как, на Ваш взгляд, сложится дальнейшая судьба ПЦМ под давлением местных властей?

– Все будет зависеть от того, каким образом и как быстро, в каких границах разрешится конфликт на Украине. Надо понимать, что все происходящее сегодня в нашем регионе – это отголоски геополитической битвы между США – ЕС – НАТО с одной стороны, и Россией, Китаем и БРИКС с другой стороны. К сожалению, молдавское руководство потеряло инстинкт самосохранения, отказалось де-факто от принципа нейтралитета и ввязалось в антироссийскую кампанию на стороне США и ее западных союзников. К хорошему украинский сценарий молдавский народ привести не может.

8 сентября отмечается Международный день солидарности журналистов. Как отмечал президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев, перед ними стоит ответственная задача объективного освещения событий, происходящих в геополитическом окружении страны. Сегодня Запад пытается установить контроль над информационным полем в соседних с Россией странах, чтобы добиться ее отчуждения и изоляции. Вашингтон не жалеет денег на различные гранты «на противодействие дезинформации» и на «поддержку независимых СМИ». При этом в Центральной Азии США распределяют средства через казахстанскую «дочку» USAID. Какие риски эта деятельность Вашингтона несет для отношений республики с Россией, в интервью «Евразия.Эксперт» оценил руководитель ИАЦ «Институт Евразийской политики» Максим Крамаренко.

– Максим Борисович, USAID выделил $50 млн на «противодействие дезинформации» в Казахстане. Первый транш в размере $12 млн уже поступил в распоряжение НКО KazAID. В целом США резко увеличивают финансирование «продвижения демократии» в регионе: во втором полугодии 2022 г. на эти цели было выделено $248 млн долларов, больше, чем за весь 2021 г. 6 тыс. журналистов приняли участие в медиатренингах. Что на самом деле стоит за этой «помощью»?

– В период биполярной системы международных отношений, понимая, что проигрывают в честном противостоянии двух систем, Соединенные Штаты озадачились разработкой скрытых форм противоборства с Советским Союзом. В итоге был разработан инструментарий «публичной дипломатии», что, по сути, является той же пропагандой, но с красивым названием. Якобы это продолжение дипломатии, только открытой, направленной на развитие дружественных отношений не только с правительствами других государств, но и их населением. Но под этим благовидным предлогом создавалась сеть подрывников из числа журналистов, педагогов, актеров и чиновников.

Они должны были внушить населению, что ценности советского общества пагубны и являются почвой для развития государственного тоталитаризма, ущемляющего права личности. Кроме того, в задачи этих подрывников входила пропаганда ценностей западного «открытого общества» – демократии, свободы во всем, внедрения политических институтов, обеспечивающих якобы возможность каждому гражданину влиять на политику своей страны. А на самом деле, создающих условия для внешнего западного влияния на принятие политических решений. К чему привела эта деятельность, известно всем: распад Советского Союза, установление частичного или полного внешнего управления в ряде бывших советских республик.

Сейчас в Казахстане, да и в целом в Центральной Азии, происходит то же самое. Формируется сеть, как сейчас принято говорить, из лидеров общественного мнения. Им внушается, для дальнейшего «вещания на общество», что «Россия – это зло, ее политика на постсоветском пространстве преследует цель возродить Российскую Империю, и если это ей удастся, то всех ждет очередной мегаГУЛАГ». При этом вы в вопросе упомянули только журналистов, но тренинги по формированию сети прозападных пропагандистов охватывают более широкий круг участников.

Так, недавно в Казахстан приезжал всеми давно позабытый Френсис Фукуяма, чтобы прочесть лекцию о том, что надо вредить России, и тогда в странах Центральной Азии наступит благополучие. И на этом тренинге были уже лидеры из таких сфер, как госуправление, бизнес и гражданское общество. В принципе, основная идея лекции Фукуямы раскрывает цели, на которые Госдеп США «вливает» такие большие денежные суммы в создаваемые им сети прозападных лидеров – вредить России.

Тут следует обратить внимание еще на один момент. Даже если представить, что Западу удалось достичь своей цели: он смог разрушить экономические связи между странами Центральной Азии и Россией, а вместо добрососедских отношений привил ненависть и национализм, – созданная США сеть никуда не денется. Она будет использоваться для реализации внешнего политического управления центральноазиатским регионом. Об этой цели вам не расскажет ни тот же Фукуяма, ни сотрудники посольства США и USAID. Потому что нам о ней знать нельзя: узнав её, многие поймут, что борясь с Россией, они вредят и собственной стране.

Ведь причинение вреда России – это не какая-то маниакальная цель политической элиты США и коллективного Запада. И, тем более, не забота о независимости и суверенитете бывших советских республик. Это важный этап в установлении колониальной зависимости, либо ее усилении над государствами постсоветского пространства.

В целом, можно сказать, что активизация США по линии так называемой «публичной дипломатии» свидетельствует об их слабости. Они опять не могут открыто противостоять России, поэтому переходят к подлым способам противостояния, зная, что один раз они уже смогли с их помощью добиться успеха.

– Насколько сильно USAID сегодня влияет на казахстанские НПО?

– Американские дипломаты и USAID, насколько мне известно, довольно активно взаимодействуют с казахстанскими НПО. К тому же, у них широкий спектр направлений, на которые они готовы выделять гранты и оказывать иные способы поддержки. Лет семь назад они переключили внимание со столичных регионов и пошли в провинцию. Помню, тогда руководитель одного из казахстанских НПО, кажется, из Петропавловска, рассказывал, что ему американцы при визите в их город предлагали подать заявку на получение гранта от USAID. Он тогда поинтересовался: а на что лучше подать? И получил ответ: да хоть на что, можно даже на строительство многофункциональной спортивной площадки. Самое главное, чтобы при входе в неё было заметно написано, что это дар американского народа Казахстану.

– Госдеп США провел прием заявок на новый грант в размере $1,5 млн долларов для финансирования «независимых журналистских расследований», под видом которых будут продвигаться антироссийские медиапроекты в Казахстане и других странах ЦА. Особое внимание будет уделяться контенту на русском языке. Как Вы думаете, как финансовая помощь USAID, грантовые конкурсы Госдепа для СМИ влияют на развитие русского языка в Казахстане? Главная цель здесь – ослабить русский контент в СМИ?

– Года два назад, в 2021 г., посольство США, наоборот, объявляло гранты и указывало, что приоритет будет отдаваться заявкам по проектам с казахоязычным контентом. То есть, в тех грантах преследовалась цель развития казахского языка посредством средств массовой коммуникации, а также расширения аудитории, читающей контент на казахском языке. Те гранты, о которых вы говорите, как мне кажется, преследуют цель оказывать информационно-идеологическое воздействие на российскую аудиторию. Это же удобно, когда автор, создающий антиправительственный контент для российской аудитории, будет находиться за пределами России. Его деятельность будет трудно пресечь, ведь он, постоянно проживая, допустим, в Казахстане, не будет нарушать местное законодательство, обливая грязью российский политический режим.

Кроме того, этот контент будет исходить не от американского блогера, который как бы представляет сторону конфликта, а от «стороннего наблюдателя», из дружественного России государства. Соответственно, к такому мнению будут больше прислушиваться в российской аудитории. К этому добавим, что деятельность такого блогера властями России будет восприниматься как враждебные намерения уже казахстанской стороны. И все с помощью русского языка, который американцами будет использован как инструмент воздействия на аудиторию своего противника, то есть России.

– Скажем так: один раз им удалось победить Советский Союз. Сейчас мы видим, как разворачиваются события на Украине, где ненависть к России воспитывается практически с рождения. Ведь это тоже результат аналогичных действий американских донорских организаций. Поэтому буду честен и циничен: есть вероятность, что им удастся испортить отношения между нашими странами.

Конечно же, это будет проблемой для обществ и политических элит Казахстана и России, и противодействовать этому можно и нужно. И делать это надо сообща, исходя из того, что и в России есть такие же сети лидеров общественного мнения, которых успели воспитать американцы. И они тоже выполняют аналогичные задачи по формированию негативного отношения к Казахстану среди россиян, по разжиганию тем о территориальных претензиях и так далее.

Возможно, площадкой противодействия этим процессам должна стать ОДКБ, которую необходимо наделить функцией по обеспечению информационно-идеологической безопасности государств, входящих в эту Организацию.

– Как казахстанские власти реагируют на все это?

– В Казахстане в этом году приняли информационную доктрину, которая должна организовать работу государственных органов, направленную на обеспечение информационного суверенитета государства, и защиту наших традиционных ценностей. Но гранты выделяются, проводятся различные тренинги, в которых, видимо, наши власти не видят прямой угрозы. К тому же, они, наверное, положительно рассматривают приток грантового капитала в страну.

Здесь можно согласиться с нашим президентом: наши чиновники до сих пор реактивны – реагируют на то, что уже свершилось. И в последнее время он все больше требует от них проактивности. Будем надеяться, что она у них разовьется, и республика окажется под надежной защитой от внешнего влияния.